К возвращению Фостера все сильно изменилось. Свобода и легкость конца 1970-х исчезли. Дух самоиронии кролика Джакксона заменился на смертельно серьезную мелодраму даже в комиксах. Только один комикс – горячо любимые многими «Сказки «Звездных войн» – смог избежать монашек с их линейками – только потому, что в каждом выпуске было четко написано, что эти истории не относятся к канону. Фанаты до сих пор помнят его пародии на «Клуб «Завтрак» с участием героев «Звездных войн» или историю, где Хан Соло через странную червоточину попадает на Землю, где спустя годы его скелет находит Индиана Джонс. Когда «Сказки «Звездных войн» переключились на серьезные истории, читателей как ветром сдуло и комикс был вскоре закрыт. Франшиза вступила в новую фазу – это приведет к еще большему контролю со стороны студии Lucasfilm, пытавшейся соответствовать новой сложной истории от Создателя. Возмущение фанатов расширенной вселенной по поводу смертей Чубакки и Мары Джейд было ничем по сравнению с критикой, которая обрушилась после появления новых элементов канона «Звездных войн»: мидихлорианов, гунганов и очень странного непорочного зачатия.

Согласно легенде Lucasfilm приквелы начались ранним утром 1 ноября 1994 года. В клетчатой рубашке, джинсах и белых кроссовках Джордж Лукас подошел к лестнице в свою писательскую башню, к столу из дверей, к франшизе, которую он бесцеремонно забросил одиннадцать лет назад. На этот раз он захватил с собой оператора, чтобы запечатлеть момент. Результат будет отредактирован и показан в новой среде – Всемирной паутине.

«Мою старшую дочь всю ночь тошнило, – признался Лукас. – Я практически не спал». Он прошел мимо камина, дивана, столика с лампой Тиффани: по утрам, когда туман спускается с гор, легко представить Лукаса, растапливающего камин и предающегося размышлениям.

Лукас впервые показал фанатам «пещеру, где я впадаю в спячку», как он говорил. Он подошел к своему столу, практически не изменившемуся со времени мучений над ранними вариантами первых «Звездных войн». «У меня есть прекрасные блокноты с желтой бумагой», – сказал он, поднимая блокнот, в каких всегда предпочитал писать. Он открыл ящик стола: «Отличная новая коробка карандашей». Камера крупным планом взяла его лицо, мешки под глазами: «Все что мне нужно, – сказал он, драматично падая на стул, – это идея». Казалось, это было наполовину истощение, наполовину игра на камеру.

«Эпизод I» начинался в полной уверенности, что творится история. Годом раньше, спустя несколько месяцев после премьеры «Парка Юрского периода», Лукас пригласил на ранчо Скайуокера журналиста из журнала Variety, чтобы сказать миру, что он принял решение: скоро начнутся работы над трилогией приквелов, «Эпизодами I–III». На тот момент он планировал снять их все сразу. Все, чего Лукасу не хватало на съемках оригинальной трилогии, – время, бюджет, технологии – теперь было ему доступно. Разве могли приквелы потерпеть неудачу?

Единственным человеком, сомневавшимся в Джордже Лукасе, был Джордж Лукас. Он все время работы над фильмом оставался пессимистом. «На каждого человека, который полюбит «Эпизод I», придутся двое или трое, которые его возненавидят», – предсказал он в конце.

«С такими штуками ты никогда ничего не знаешь наверняка, – сказал как-то Лукас во время съемок кукловоду и голосу Йоды Фрэнку Озу. – Я был продюсером «Новых американских граффити». Фильм набрал центов десять».

«Правда?» – спросил Оз.

«Это был полный провал».

Оз и Лукас секунду молча смотрели друг на друга.

«Это можно сделать, – продолжил Лукас. – Можно уничтожить эти штуки. Это возможно».

Так почему бы не оставить их в покое? Почему бы не дать «Звездным войнам» жить в виде расширенной вселенной – в играх, комиксах и книгах? Лукас позволил другим писать о приключениях, произошедших после «Возвращения Джедая», он мог точно так же исследовать мир приквелов. Зачем рисковать возможностью стать разрушителем «Звездных войн», а не только их Создателем? И почему именно в этот день, 1 ноября 1994 года?

Несколько факторов в начале 1990-х вернули Создателя к своему творению. Использование кукол, моделей, актеров в резиновых костюмах и кукольной анимации (даже такой передовой, как та, которую создал Фил Типпетт) всегда было для Лукаса болезненно временным решением: они больше сдерживали его воображение, чем отражали его. Может, вам и нравились резиновые создания во дворце Джаббы, но Создатель не мог на них спокойно смотреть.

А вот компьютерная анимация – Лукас знал, что будущее за ней, еще с тех пор, как первый раз использовал ее для сцены брифинга повстанцев в 1977-м. ILM создавала будущее прямо у него под носом. Развитие сгенерированных компьютером образов (CGI) шло семимильными шагами. Компания в 1985 году использовала компьютерную программу, чтобы убрать из кадра канаты в нескольких сценах фильма «Говард утка». Затем молодой аниматор, нанятый Лукасом, Джон Лассетер, сделал захватывающую трехмерную анимацию для фильма «Молодой Шерлок Холмс», в которой рыцарь из витража оживает и нападает на священника (сцена хорошо смотрится и сегодня).

Многие эксперименты ILM были не такими заметными – например, самолет, который можно увидеть в небе на несколько секунд в «Империи солнца» (1987) Спилберга; но технологии быстро развивались и позволяли кинематографистам устраивать пиршества спецэффектов, о которых они раньше не могли и мечтать. В «Уиллоу» (1988) впервые использовался эффект компьютерного морфинга – под воздействием заклятья герой превращался в различных животных. «Бездна» Джеймса Кэмерона (1989) впервые продемонстрировала, как созданный с помощью компьютерной графики инопланетянин общается с живыми актерами, правда всего лишь в пятиминутной сцене. Но невозможно было пропустить грандиозные компьютерные эффекты ILM в следующем фильме Кэмерона – «Терминатор 2» (1991), в котором зловещий Т-1000 регулярно превращается в жидкий металл.

Тем временем Деннис Мьюрен, один из немногих ветеранов оригинальных «Звездных войн» и ведущий создатель спецэффектов в ILM, работал над проектом для Стивена Спилберга. Знаменитый режиссер готовился к экранизации романа Майкла Крайтона «Парк юрского периода». Спилберг считал, что ему придется использовать механических динозавров или создавать их при помощи кукольной анимации. Задачей Мьюрена было показать ему, что он не прав, и у него было секретное оружие – новейшая аппаратура для компьютерной анимации производства Silicon Graphics.[105]

В 1992-м, когда Спилберг и Лукас встретились, чтобы посмотреть результат работы Мьюрена – реалистично бегущий по экрану каркас динозавра, – «у всех были слезы на глазах», сказал Лукас два года спустя. Его реакция: «Мы наконец-то достигли уровня, когда мы можем искусственно создавать реальность, что, конечно же, кино и пыталось делать с самого начала». Он опасался только того, что динозавры будут выглядеть неуклюже через двадцать лет (не выглядят).

В дружественном соперничестве Лукаса со Спилбергом последний вновь становился лидером. «Парк Юрского периода», очевидно, должен был стать хитом и вехой в развитии CGI. Было бы естественно для Лукаса чувствовать желание снова обогнать друга.

К счастью, его страсть к кинопроизводству вернулась благодаря телесериалу «Приключения молодого Индианы Джонса». Находившийся в производстве с 1989-го и снимавшийся с 1991 по 1993 года сериал, несмотря на его раннее закрытие, был очень позитивным опытом для Лукаса. Сериал не только рассказал значительную часть предыстории одного из его самых известных творений – можно назвать его приквелами для Инди, – но и позволил обучить зрителей в легкой форме, что для Создателя было особенно ценно. Каждую неделю молодой Инди встречался с очередным известным историческим персонажем. Эпизоды были относительно дешевыми по сравнению с кинофильмами, каждый стоил примерно 1,5 миллиона долларов. Каждый показывал возможности компьютерных эффектов, которых было в среднем около ста на эпизод. Большинство эффектов просто стирали часть фона, которая не соответствовала исторической эпохе, но после этого Лукас влюбился в идею компьютерного фона.