— Да, из-за туфель тоже.

Приволокла сгоревший блок питания Павлу:

— Вот, питание сдохло.

И тут я заметила, что он, прежде чем встать из-за стола, аккуратно закрыл газетой какой-то чертёж. Откуда тут чертежи? Даже если бы это была электрическая схема, она была бы в компьютере в электронном виде, кто же сейчас схемы на бумаге распечатывает? А Павел уставился на меня и смеётся.

— Что не так? — разозлилась я.

— Ты вся перемазалась.

— Естественно. Там комп сто лет не чистили. Вот вентилятор и остановился.

Павел попытался провернуть вентилятор в блоке, который я принесла.

— Точно, заклинило наглухо. А ты шаришь. И не боишься испачкаться.

— С вас спецодежда, — ответила я. — И мыло, а то в туалете нет.

Он достал из ящика мыльницу.

— Я специально убираю, чтобы не спёрли.

К счастью, в умывальнике оказалась горячая вода, и мне почти удалось отмыться, хотя комбез остался заметно вымазанным. Это он удачно сегодня мне подвернулся. А вот интересно, Павел Егорович специально послал меня в грязи возиться, или просто так совпало? А может, это у него такое испытание для новичков? Если так, то надо ему какое-то встречное испытание придумать.

Мои подозрения подтвердились практически моментально. Когда я, возвращаясь из туалета, осторожно приоткрыла дверь, Павел разговаривал по телефону, не подозревая, что я его слышу.

— …ты знаешь, лучше, чем я думал. Нет, что на внешность нормальная — это само собой. И одевается на уровне, сегодня заявилась как на свидание.

Неужели это обо мне? Я замерла и стала слушать дальше.

— Испытать? Ну естественно, первым делом! У бухов вчера как раз комп сдох, я её послал поглядеть. Интересно, как такая модная цаца будет под столом ползать. Нет, она полезла и всё сделала. Только перед этим она переоделась! Ты представляешь! Специально для этого взяла с собой джинсовый комбинезон. Конечно же, вывозилась, сейчас в туалете отмывается. Вот думаю, что бы ещё такое поручить, чтобы побыстрее по собственному написала…

Дальше я слушать не стала, отступила на шаг назад и со всей силы пнула дверь — типа только подошла.

— Ну всё, пока, — сказал Павел в телефон, и обернулся ко мне. Я виновато развела руками.

— Руки мокрые, думала потихоньку ногой открыть, но не получилось.

— Чуть дверь не вынесла, — возмутился Павел. Он бы и дальше возмущался, но тут запищал его телефон. Даже не запищал, а заиграл «Калинку-малинку» из Тетриса. Господи, какая банальность! Коротко переговорив, он бросил мне:

— Я ненадолго.

И куда-то убежал. Оставшись одна, я стала размышлять над тем, как лучше отомстить. Варианты типа кнопки или клея на стул не подходили, надо что-то более утончённое. Я поглядела на его включённый комп. Нет, вредительство типа удаления файлов — это недостойно. А вот есть один прикол… Я оглянулась на дверь и быстро уселась за его комп. Так, настройки видеокарты… Ага, есть! И ещё — отключать дисплей через 5 минут. Готово! И тут же отскочила в сторону и с невинным видом стала ковырять сдохший блок питания.

Павел вернулся минут через пятнадцать и сразу же сел за свой компьютер.

— А чего экран погас?

— Наверное, впал в ждущий режим, — предположила я из своего угла.

— Да, действительно, — шевельнув мышкой, согласился Павел, и вдруг воскликнул: — Что за дерьмо!

Я обернулась — изображение на его мониторе было кверху ногами.

— Это чего такое случилось? — продолжал недоумевать Павел.

— Видеодрайвер неудачно обновился? — я снова выдвинула свою версию.

— Мне надо срочно напечатать бумажки, а это… — он быстро возил мышкой. — Так, стандартный VGA, применить. Вот гадость, теперь разрешение уменьшилось, и весь экран не влазит. Тогда назад драйвера применить. Дерьмо!

Ну давай, ты же профи! Проблема решается тремя кликами мышки. Но Павел решил её по-своему. Он снял со стеллажа несколько книг, перевернул монитор кверху подставкой и подпёр книжками, чтобы не упал. И принялся набивать какой-то текст. Однако в находчивости ему не откажешь! И только потом, когда он распечатал свои бумажки и куда-то их отволок, он засел в интернет и минут за десять понял, как развернуть изображение назад. При этом как-то подозрительно косился на меня, но ничего не сказал.

Это противостояние с Павлом превратилось в обычный стиль нашего общения. Приходилось всё время быть начеку, чтобы не попасться на его подколки. И самой всё время думать об ответных шагах. Временами наши приколы были на грани фола, в мужском коллективе это давно бы кончилось мордобоем, но мы с энтузиазмом продолжали издеваться друг над другом. Однажды Павел пришёл пораньше и подсадил в компьютер, который мне предстояло ремонтировать, специально купленную живую мышь. А потом терпеливо дожидался моей реакции, когда я снимала боковую крышку. Наверное, он ожидал, что я запрыгну на стол и буду визжать на всю округу. Это он просто не видел откормленных крыс с мусорки! Когда я обнаружила в неисправном системнике миленькую мышку, я зашлась от восторга, и, наверное, затискала бы её насмерть. Ему пришлось отобрать у меня безобидную зверушку и посадить её в стеклянную банку. Чем он, конечно же, выдал себя.

Мой ответ был не менее коварным. Всего лишь маленькая программка, которая прописывается в автозапуске и через встроенный динамик имитирует звуки сдыхающего винчестера, а потом выдаёт окошко с сообщением «Hard DriveError». Ничего плохого при этом не происходит, но с непривычки неописуемо бодрит, особенно когда давно не архивировал данные, и тут понимаешь, что жёсткому диску пришёл конец. Конечно же, моё авторство программки было очевидным, но Павел ничего не сказал, а просто продолжил нашу игру.

На работе это не сказывалось, скорее даже наоборот — мы старались поскорее решить все проблемы, что осталось больше времени на приколы. Постепенно мы выдохлись, и прикалываться друг над другом стали реже, но всё равно оставались начеку. Я почувствовала себя гораздо свободнее, чем когда работала в торговом зале, и уже без стеснения давала свой телефон в объявлениях на интернет-барахолке — даже если позвонят в рабочее время, я всегда смогу ответить. Вести переговоры о продаже шмоток при Павле я совершенно не стеснялась. Это не Оля с Настей, и даже не Денис, Павлу глубоко наплевать на мои женские делишки. Тем более, что он сам иногда вёл по телефону довольно странные разговоры, в которых постоянно звучали слова вроде «забрасываемся», «можем спалиться», «не забудь болторез». Сначала я не придавала этому большого значения, но однажды озадачилась. С утра в новостях упомянули о каком-то происшествии в метро — что-то случилось, и по одной ветке поезда не ходили целый час. А уже в обед Павел, разговаривая с кем-то по телефону, понизив голос, произнёс:

— Теперь после этого случая в метро режим усилят, и в том месте мы больше не пройдём. А лишний раз беседовать с товарищем майором мне не хочется.

Вот с этого момента я стала обращать внимание на все странности в его поведении. Сначала я подумала, что он связан с какими-то грабителями, которые залазят на склады и воруют товары. Иначе как понять смысл фраз «забрасываемся» и «можем спалиться», и для чего им тогда нужен болторез? Ведь грабители болторезом обычно перекусывают дужки замков. Но как это может быть связано с происшествием в метро? Тут у меня возникла другая версия — а вдруг Павел террорист или вообще шпион? Я вспомнила какой-то странный чертёж, который он прятал под газетой. Нет, тут явно что-то нечисто! Но я же не могу его в лоб спросить: «Павел Егорович, вы шпион?» А может, уже пора сообщить о нём куда следует? Но там спросят — какие ваши доказательства? Нет, торопиться не стоит. А для начала надо исследовать содержимое его компьютера.

Ждать удобного момента пришлось почти две недели. Наконец его куда-то вызвали, и он дал мне ценные указания:

— Мне надо отъехать, буду вечером или завтра. Если что — звони. Если до вечера меня не будет, всё закроешь и ключ сдашь в охрану.