— Да, только почти всю ночь не спала. Потом расскажу.

Пусть пока поработает спокойно, вечером встретимся. Но сейчас мне хотелось с кем-то поговорить. В списке контактов я нашла телефон Серёги. Но я напрасно считала гудки — он не ответил. Странно!

В полиции сказали, что если я понадоблюсь, то меня вызовут, но, скорее всего, я понадоблюсь только в качестве свидетеля на судебном заседании, которое будет только через несколько месяцев. Ну я там насвидетельствую! Эта тварь, которая пыталась убить новорождённую малышку, должна получить по полной!

А сейчас я просто валялась на кровати и глядела в потолок. После случившегося всё казалась мелким и несущественным. Все эти бестолковые срачи на интернет-форумах, когда-то прикольные видосики с котиками и прочие новости ни о чём стали для меня скучными и непонятными. Что-то изменилось. Не в мире, а во мне. Я увидела новую для себя сторону жизни. Даже, наверное, можно сказать — жизни и смерти. И всё оказалось на первый взгляд простым и обыденным.

Пашка сразу после работы приехал ко мне, даже не позвонил предварительно по телефону. И с порога начал допрос:

— Катюха, что случилось? Ты меня сегодня напугала.

— Чем это? — удивилась я.

— Тем, что не пришла на работу. Тем, что ничего не захотела объяснять по телефону.

А ведь действительно! Но как-то мне было не до таких мелочей.

— Паша, а что бы ты сказал, если бы у меня появился ребёнок?

Пашка как-то весь напрягся.

— Так ты беременная? И из-за этого сегодня на работу не пришла?

— Я же не сказала «я рожу ребёнка». Я спросила — «если бы появился».

Пашка всё ещё не понял моих намёков, и пытался отгадать — беременная я или нет.

— Но ведь дети появляются в результате родов. Или сейчас придумали другой способ?

Ещё раз насладившись видом его озадаченной физиономии, я наконец-то объяснила:

— Я вчера нашла ребёнка.

Физиономия у Пашки стала ещё более озадаченной.

— Как это? И где нашла?

— Где я обычно всё нахожу?

Теперь его взгляд стал испуганным.

— На помойке? Теперь и детей на помойку выкидывают?

Пришлось ему рассказать всё подробно и по порядку. Но его это не успокоило, а скорее наоборот.

— То есть эта малолетняя сука просто выбросила живого ребёнка в мусорку?

Почему-то бытует мнение, что женщины сентиментальны, а мужики грубы и бесчувственны. На самом-то деле всё наоборот. Баба родила и недрогнувшей рукой отправила ребёнка на помойку, а мужик про это услышал и теперь весь вечер будет переживать. Тут Пашка вообще стал на меня подозрительно коситься, как бы подозревая, что и я могу учудить нечто подобное. Меня это разозлило — мне показалось, что в таком поведении есть что-то неприличное. Ведь мужики в случае чего говорят: «Реши эту проблему сама». А когда женщина решает проблему как умеет, мужик приходит в ужас от неприглядности прозы жизни. Неожиданно я ощутила сочувствие к этой дурёхе — одна в чужом городе, в 18 лет залетела неизвестно от кого… У самой ещё, наверное, мозгов нет. Вот ведь удивительно, а ещё вчера я была готова её прибить!

Всё-таки жизнь — сложная штука, и то, что в одном случае выглядит безусловным и окончательным, в другой ситуации спорно и неоднозначно. Всё зависит от того, где находишься ты сам. И вообще, в этом деле у мужиков исключительно совещательный голос, а всё решают женщины. Так что в принципе я эту девку, пытавшуюся избавиться от ребёнка, в чём-то понимаю, но при этом однозначно осуждаю. Так нельзя.

Похоже, Пашка как-то почувствовал моё настроение, потому что он собрался остаться у меня ночевать, и даже принялся готовить ужин. А то мне целый день как-то не до еды было.

— Ну, Катюха, ты отважный человек! — продолжал восхищаться он. — Даже не знаю, что я бы делал на твоём месте! Ты ведь этому ребёнку фактически жизнь спасла.

Слушать это было чрезвычайно приятно, но я не хотела, чтобы он расслаблялся.

— Ты чего там стряпаешь?

Пашка смутился.

— Вообще-то я сначала хотел пожарить картошку, но потом подумал, что это будет слишком долго, и стал варить суп. И вообще, из того, что у тебя есть, ничего приличного не приготовишь.

Тут я вспомнила салат из капусты, который приготовил дед Серёга.

— Это просто уметь надо. Вот дед Серёга…

Я не успела договорить — зазвенел мой телефон. На экране фотка Серёги — бывают же такие совпадения! Я ткнула в кнопку ответа и радостно закричала:

— Серёга, привет!

Ответил незнакомый мужской голос:

— Это Алексей, зять Сергея. Сергей Васильевич умер, завтра будет девять дней.

Я растерялась.

— Это шутка?

— Извини, я не сообщил тебе, у меня не было твоего номера, а в Серёгином телефоне я поглядеть не догадался. А сейчас увидел, что твой звонок на его телефоне отпечатался.

— А что случилось? — мой голос моментально охрип. Пашка бросил свою стряпню и испуганно глядел на меня.

— Две недели Сергей уехал к себе в деревню, — стал объяснять Алексей. — Видимо, по ночам было ещё холодно, и он затопил печку. Он же в том году её сам перекладывал. Но, наверное, что-то сделал неправильно, и угорел. Когда ему плохо стало, он успел соседям позвонить. Но пока они добежали, пока дверь выломали — было уже поздно. Официальная версия — инфаркт, но в полиции сказали — в крови угарный газ.

— Спасибо, — как-то некстати ответила я и отбилась. На немой Пашкин вопрос я только успела ответить:

— Серёги больше нет.

И потом зашлась в рыданиях.

На следующий день пришлось идти на работу в тёмных очках — всё лицо опухло от слёз. И всё, что попадалось на глаза, напоминало мне о Серёге: чашка — как с ним кофе пили; компьютер — как ему налаживала; даже прохожий с сигаретой курил похоже на Серёгу. Почему так получилось? Полнейшая нелепость! И становилась понятной позиция иных фаталистов: чему быть — того не миновать. Я стала более внимательна к Пашке, а то вот так ходим, друг на друга внимание не обращаем, а потом… Потом поздно будет.

Только через неделю я стала более-менее приходить в себя. И тут, как назло, звонят из кадров:

— Катерина, зайди!

Пришлось тащиться в кадры. И там совершенно неожиданно я встретила Светлану. Она лениво брела по коридору, и вид у неё при этом был как у побитой собаки. Но увидев меня, она как-то сразу приосанилась, и мне показалось, что в её глазах мелькнуло злорадство.

— Привет, — поздоровалась я.

— И тебе не хворать! — ответила она. Да, насчёт злорадства я не ошиблась. Что такого я ей успела сделать? Эту загадку помогла разгадать кадровичка.

— Катерина, я чего тебя позвала… — смущённо начала она. Помявшись ещё чуток, она продолжила. — Тут мне сказали, что у тебя с Павлом Егоровичем это… Ну отношения.

— И что? — не поняла я.

— Ну ты вроде как его подчинённая…

— Всё равно не понимаю.

Кадровичка неохотно выдавила:

— Понимаешь, есть политика фирмы… Короче, не приветствуется, если муж с женой работают вместе.

— И кто стуканул? — поинтересовалась я, хотя ответ уже знала. Кадровичка виновато пожала плечами. Я стала упорствовать:

— Так Света для этого к тебе приходила? Чего ей не сидится?

— Она увольняется, — огорошила меня кадровичка. — По собственному.

— Чего? — поразилась я. «Железная Света» всегда ценила свои скромные карьерные достижения. И чтобы их вот так перечеркнуть собственными руками? Что-то здесь не так!

— А вы с Павлом точно уже заявление подали? — не сдержалась кадровичка.

— Что ещё тебе Света напела? И почему она увольняется?

Кадровичка смутилась ещё больше.

— Катюха, ты не сердись на меня. Это же не я такие правила придумала. Можно как-то это сделать так, чтобы ты в деньгах несильно потеряла. Пошли же Светлане навстречу…

— Это в чём же? — тут же переспросила я. Кадровичка поняла, что сболтнула лишнего.

— Её сначала хотели уволить по статье. Ты разве не знала, что она тайком бухает? До начальства дошли слухи, но она вроде как была на хорошем счету, поэтому согласились ей трудовую не портить.