В песне о «Варяге» поётся, что корабль во время боя стал «подобен кромешному аду». Это не поэтическое преувеличение. Если «Варяг» за час боя выпустил 1105 снарядов по нескольким кораблям, то сколько же снарядов выпустили 14 японских кораблей по русскому крейсеру? На «Варяге» начались пожары, хлынула вода в подводные пробоины. Одно за другим выходили из строя орудия. Разнёсся слух, что убит Руднев. Командир был ранен осколком снаряда в голову. В залитом кровью мундире, без фуражки, Руднев вбежал на мостик и крикнул:
– Братцы! Я жив! Целься вернее!..
Несмотря на то, что аварийные команды работали героически – тушили пожары, подвели пластырь на пробоины, – вести бой было уже невозможно: корабль почти потерял управление, из больших орудий годных было только два, из средних – пять, все 47-миллиметровые были подбиты. Руднев принял решение вернуться в порт. Он надеялся исправить крупные повреждения и снова идти на прорыв. Пустив вперёд канонерскую лодку, «Варяг» шёл в Чемульпо, отбиваясь от двух крейсеров-преследователей.
В порту подсчитали потери: 34 убитых, 188 раненых. На «Корейце» потерь не было. Выяснилось, что повреждения скоро не исправить. Иностранные крейсеры готовились уйти из бухты. Оставался один выход – уничтожить корабли.
По обычаю тех времён один командир не мог принять решение об уничтожении корабля. Это мог сделать совет офицеров. Совет офицеров обоих кораблей согласился с предложением Руднева. Сильный взрыв мог повредить другие суда. Поэтому на «Варяге» были открыты кингстоны. Шлюпки с итальянского, французского и английского крейсеров взяли русских моряков (отказали в этой помощи только американцы). Последним с крейсера, поцеловав поручни, сошёл Руднев. А предпоследним был раненый и контуженый матрос Пётр Оленик.
«Варяг» с большим креном на левый бок медленно погружался в воду.
На рейде была взорвана канонерская лодка «Кореец».
Уриу не удалось сделать подарок императору.
Подвигов, подобных подвигу «Варяга» и «Корейца», было несколько в ту войну. «Варяг» стал как бы флагманом целой эскадры, которая предпочла плену гибель в морской пучине.
Третьим кораблём непобеждённой эскадры стал миноносец «Стерегущий», которым командовал лейтенант А. С. Сергеев. 10 марта 1904 года при возвращении в Порт-Артур из разведки он был окружён двумя минными крейсерами и четырьмя миноносцами противника. «Стерегущий» сражался до последней возможности. Он нанёс серьёзные повреждения двум кораблям, сам же потерял убитыми всех офицеров, почти всех матросов, у него были повреждены орудия, котлы, машина, руль. Японцы готовились взять «Стерегущего» на буксир и увести к себе. Тогда кочегар Осинин уничтожил сигнальные книги и флаги, а матрос Василий Новиков открыл кингстоны. Миноносец утонул. Четверых оставшихся в живых и находившихся в тяжёлом состоянии русских моряков подобрала японская шлюпка.
Ты знаешь, что 28 июля 1904 года русская эскадра пыталась прорваться из осаждённого Порт-Артура во Владивосток. Большая часть кораблей после сражения с японцами была вынуждена вернуться в Порт-Артур. Вырваться удалось только крейсеру «Новик». Он обошёл Японские острова со стороны Тихого океана и уже был у южной оконечности Сахалина, когда встретился с двумя крейсерами противника. В ожесточённом бою «Новик» был сильно повреждён, в это время подошли ещё вражеские корабли. И команда затопила свой крейсер. В память о крейсере в 1913 году название «Новик» получил эскадренный миноносец, который был лучшим эсминцем в мире, по его типу потом ещё долго строили другие эсминцы. А что означает слово «новик»? Новиками в старину называли молодых дворян, впервые записанных на военную службу.
Пятым кораблём, который погиб так же геройски, как «Варяг», был броненосец береговой обороны «Адмирал Ушаков» под командованием капитана первого ранга В. Н. Миклухо-Маклая (о нём мы уже говорили). Шестым – крейсер «Дмитрий Донской», которым командовал капитан первого ранга И. Н. Лебедев. Оба корабля были затоплены командами 15 мая 1905 года во время Цусимского сражения.
Конечно, потопление корабля своей командой – мера самая крайняя. Она, как видишь, применялась, когда все боевые возможности были исчерпаны и кораблю грозило стать кораблём чужого флота.
Непросто было морякам расставаться с родным кораблём. Страшные раны не выжимали из моряков слезинки, а тут люди плакали. Иные же не могли представить свою жизнь без корабля и умирали вместе с ним. Так погиб капитан второго ранга Владимир Алексеевич Степанов, командир минного заградителя «Енисей». Он был не просто командиром, он разработал проект этого корабля и строил его. Когда «Енисей» подорвался на мине и начал тонуть, Степанов остался на мостике.
Вернёмся, читатель, снова к «Варягу», к его экипажу и командиру. Что было с ними дальше, после заслуженных почестей и наград? Мы знаем: русско-японская война ускорила первую русскую революцию. А бой в Чемульпо, как частица войны, ускорил созревание революционных настроений у его участников. Это было замечено властями, и экипаж «Варяга» не оставили целиком, а распределили по многим кораблям. Несколько моряков попали на броненосец «Потёмкин», они участвовали в восстании корабля, причём матрос с «Варяга» Антон Войцеховский был ближайшим помощником Вакуленчука. Старший штурман «Варяга» Евгений Андреевич Беренс во время Октябрьской революции, когда офицеры демонстративно уходили с кораблей, без раздумий встал на сторону большевиков и в открытом письме призвал офицеров флота быть вместе с народом. В 1919 году он был назначен командующим Морскими Силами Республики. А Руднев? После боя ему был пожалован чин флигель-адъютанта, он стал числиться в свите самого царя Николая II. Однако Руднев не получил корабля. Его назначили командиром строящегося броненосца «Андрей Первозванный» и 14-го флотского экипажа.
Во дворце, где флигель-адъютант Руднев обязан был дежурить, произошёл знаменательный разговор моряка с царём. «Однажды он застал царя одного. Николай, видимо, скучал. И Всеволод Фёдорович, нарушив придворный этикет, в разговоре стал задавать ему вопросы о ходе войны.
Николай махнул рукой.
– Внутри у нас назревает куда более опасное событие – революция. Вот когда к вам, господин Руднев, ворвутся в квартиру матросы 14-го экипажа и повесят вас, вот это и будет революция!
– Матросы? Меня повесят? Нет, ваше величество, я твёрдо убеждён, что со мной этого не случится…»
Сын Руднева, Николай Всеволодович, рассказывает ещё об одном разговоре отца, на этот раз с командующим Петербургским военным округом великим князем Николаем Николаевичем. Было это в октябре 1905 года, после митинга, который провели большевики в 14-м экипаже. Руднев о митинге знал, но никаких наказаний матросам не назначил.
– По-вашему, ничего особенного не случилось, господин флигель-адъютант? А прокламации? А газеты? А митинги? Это же бунт, настоящий бунт!
Руднев молчал.
– Всех этих мерзавцев перестрелять как бешеных собак! – кричал князь.
– Но ведь нельзя же расстрелять всю Россию, – ответил Руднев.
После разговора с князем Рудневу предложили уйти в отставку. Правда, его произвели при этом в контр-адмиралы. А как было не произвести, если о доблести моряка знал весь мир? Даже враги, японцы, наградили его своим высшим орденом «Восходящего солнца».
Всё же царь не мог сдержать ненависти к Рудневу, не мог простить ему сочувствия матросам. В начале 1907 года герою русско-японской войны запретили находиться в Петербурге. В деревне Мышенки под Тулой, в небольшой усадьбе, Руднев доживал свою жизнь. Всеволод Фёдорович умер 7 июля 1913 года.
Когда Руднев был отставлен от службы, был отчислен из пажеского корпуса и его старший сын Николай. Он готовился тоже к морской службе, а стал впоследствии агрономом. Конечно, любое дело нужно, плохих профессий не бывает, но жалко, что Николай Всеволодович не стал моряком.
Рудневы вели свой род от матроса Семёна Руднева, который ещё в петровские времена, в 1696 году, отличился в боях под Азовом. С той поры мужчины Рудневы служили на флоте. И вот морская династия оборвалась…
