«Гордая и, несмотря на обстоятельства, не сломалась, не опускается до дешевой халтуры!» — вынесло вердикт уважение.

— Сработаемся, — подтвердил нюх на нужных людей.

Прежде чем предлагать вступать в наши стройные ряды, я все же выпытала причину ее сидения в этой дыре. История была стара как мир.

Треола происходила из семьи кадровых военных и, естественно, пошла по стопам отца и деда. С блеском закончив военную академию, она осталась в столице. Служила честно, не прогибалась, не давала кому надо, но женщине всегда трудно пробиться на чисто мужском поприще. В один далеко не прекрасный день она отказалась выполнить приказ, позорящий честь офицера, — возглавить карательный отряд, который направлялся в одно село, отказавшееся заплатить налоги по причине случившегося зимой мора, и ее отправили в Лесное торжище. По тем временам это было самое глухое место королевства, куда ссылали, как на каторгу, самых нерадивых солдат и офицеров. Пять лет ей понадобилось, чтобы из отстойника создать боеспособное подразделение и сделать укрепленный форпост. Но наслаждаться плодами труда Треоле не дали. В это время Наместник тьмы зачастил с налетами, и Тмутаракань стала для всех просто райским уголком. Граница далеко, нечисть почти не балует, для колдунов интереса тут никакого нет, сиди себе за крепостными стенами да лузгай семечки. Естественно, между придворными тут же развернулась борьба за теплое местечко. Приехала комиссия, придраться ни к чему не смогла, но были бы серебреники, а Иудушки всегда найдутся. Составили рапорт, что начальник гарнизона беспробудно пьет, а подчиненные занимаются чем угодно, но только не тем, что им предписано. Цидульку подписали подкупленные солдаты, и через месяц Треолу разжаловали, лишили полученного за заслуги варрлства и отправили в отставку без пенсии, но с волчьим билетом. На ее место пришел сынок советника короля по военным вопросам — как он «рьяно» исполняет свои обязанности, мы могли сами убедиться. Город превратился в клоаку, результаты усилий Треолы были похерены, а сама она сидела без работы.

— Только не вздумай мне сочувствовать или из милости нанять на работу, — закончив рассказывать, женщина залпом выпила стакан и со стуком опустила его на стол.

— Жалость расхолаживает, а нанимают только лошадь! — отрезала в ответ твердая позиция по вопросам привлечения ценных кадров.

Ну а стремление заполучить себе лучших из лучших кинуло заманилово:

— Я хочу предложить тебе сотрудничество. У меня есть десять ни на что не годных новобранцев, военный лагерь и неограниченные возможности. Сама я теоретик, что хочу сделать, в принципе знаю, но мне не хватает опыта и времени. Поэтому хотелось бы, чтобы ты заняла должность нашего начальника гарнизона и научила моих салаг дисциплине, выправке и всему тому, что ты вбивала в головы своих солдат. Военному делу их будут обучать другие специалисты. Ну а я займусь глобальными вопросами.

Она усмехнулась и, посмотрев на моих телохранителей, спросила, почему я не хочу поручить им заниматься этими проблемами.

Я пошла ва-банк:

— Потому что они не люди (раскрывать расовую принадлежность моих братьев не стала) и не смогут чему-то научить моих подопечных, слишком разные силы, возможности и мышление!

— Заливаешь, — недоверчиво хмыкнули мне в ответ.

— Заливаю я водку в глотку, а когда говорю о деле, всегда серьезна, как гробовщик. Погляди на меня и скажи, я и мои спутники похожи на ваших жителей?

Внимательно посмотрев, она отрицательно качнула головой, а я продолжила:

— Мы иномиряне, и среди моих подопечных нет ни одного человека, а азам разведывательного дела их учит вампир по кличке Кровавый. В скором времени ко мне в распоряжение поступят член братства Руки, Забирающей Жизни, и еще один товарищ, которого рекомендовали как лучшего по выживанию в любых условиях. В дальнейшем понадобятся мастера по бою на мечах и стрельбе из лука. Плачу я более чем щедро, поэтому если согласна принять предложение, то мы будем рады, если ты к нам присоединишься, а по окончании обучения я готова предложить тебе переехать жить в любой мир, где твои таланты оценят по достоинству.

— А если откажусь?

— Все равно я сделаю из них непобедимых воинов, просто потрачу на это гораздо больше своего времени и нервов, а ты профукаешь свой шанс на достойную жизнь, — отрезала в ответ бескомпромиссность.

— Мне нужно подумать, — набивая трубку, задумчиво кивнула Треола.

— Хорошо, если надумаешь, то найдешь нас неподалеку от деревни, где старостой является Снурок, прости, название я не запомнила. Извини, но ждать ответа здесь не могу, у меня там десять охламонов без присмотра и мой лучший друг на сухом пайке.

— Дальние выселки, — обронила она, ну а я, попрощавшись, пошла на выход.

Описывать наш путь в родные пенаты не буду, ничего интересного не произошло. Но вот когда я вошла в лагерь, сердце сжали неприятные предчувствия. Нет, все было на месте, и трупов нигде не валялось, но царила пугающая тишина. Занеся в дом покупки, мешочки с деньгами и шкатулку с подарком, я быстро переоделась и вылетела во двор.

Драконы помогали ставить Феде черный шатер, Крыс куда-то скрылся, народ по-прежнему отсутствовал. Начинала накатывать волнами паника, я уже собралась бежать искать пропавших, как вдруг из леса раздалось недружное пение:

И ему отозвался знакомый голос:

И в ответ:

Через минуту в лагере показался хор имени не знаю кого во главе с солистом Сосискиным. Я быстро всех пересчитала, демиурчики были на месте, но вот в каком виде… Лель шел, опираясь на костыль, Альфонс практически на себе тащил Плюшку, Цветочек ехала на плечах у Кабана, Мальвина поддерживала за талию Бестию… Заумная работала санитаркой и волокла на себе Гламурчика. И у каждого были забинтованы то голова, то руки. По случаю жары все приоделись в шорты и майки, и на голых участках тела виднелись следы зеленки и пластырь.

— Просто недобитки отступающих из-под Москвы войск Наполеона, — констатировал шокированный мозг.

Увидев меня, пес сначала радостно завизжал и кинулся навстречу, но потом опомнился, остановился и рявкнул:

— Рота, стройся! Равнение на середину!

Как детишки строились, это была пестня. Они сшибали друг друга с ног, путались, чертыхались и никак не могли встать в шеренгу. Откуда-то материализовался Крыс и внес свою лепту в общую сумятицу. Кобель носился кругами, матерился и кусал всех за ноги. Наконец они выстроились, и, распираемый гордостью за подчиненных, Сосискин, выйдя на середину, отрапортовал:

— Товарищ командир! За время вашего отсутствия происшествий не было! Занятия проходили по заранее утвержденному графику. Прапорщик Сосискин.

Я наклонилась и шепотом уточнила:

— А откуда вы сейчас ползете?

— Дык ходили репу полоть! Сама же сказала, пусть учатся работать и себя кормить!

— Они хоть чем-нибудь, кроме сельхозработ, занимались? — устало потерев глаза, поинтересовалось дурное предчувствие.

— Обижаешь, их кикиморы по лесу гоняли, ну и я учил преодолевать всякие жизненные трудности.

Представив, чему он их учил, я зло плюнула и пошла вдоль строя, задавая вопросы, откуда появились следы от бандитских пуль. Ответы меня умилили:

— Учился чистить картошку.

— Сбила руки, пока стирала.

— Обварилась кипятком.

— Мозоли от мотыги.