— Два часа мыла котелки с песком.

И все в таком ключе.

Заприметив дядю Федора, выглядывающего из уже поставленного шатра, я приглашающе махнула ему рукой, и, скроив мерзкую рожу, гаркнула:

— Значит, так, инфузории контуженные, к вашему глубокому сожалению, я вернулась, и не одна. Радуйтесь, капитан привезла вам учителя. Только попробуйте меня опозорить перед полковником!

Кровавый подошел, встал рядом со мной и, обведя взглядом своих будущих учеников, клыкасто улыбнулся:

— Итак, мои будущие отбивные! Предмет, который мы с вами будем изучать, наша уважаемая Даррья назвала «Основы разведки и контрразведки». Вам все ясно? — неожиданно громко рявкнул он.

По демиурчикам волной прошла дрожь, а чересчур впечатлительная Цветочек испуганно икнула.

— Ты! — тыкнул длинным холеным пальцем в Крыса. — То, что ты наполовину принадлежишь к моей расе, означает, что спрашивать с тебя буду в два раза больше и строже! Что ты знаешь о разведке?

Полувампирчик вжал голову в плечи и непонимающе смотрел на Федю. Контраст между поведением прежнего попутчика и тем, что дитятко видело сейчас, был слишком разителен.

— Что ты там блеешь??? Молчать! Сегодня познакомишься с тем, как вампиры умеют уклоняться от стрел!

Тем временем я стала подмечать, что мои клуши, вместо того чтобы внимать учебному процессу, стали активно пялиться на разошедшегося кровососа. Надо сказать, мерзавец и правда был хорош. Сейчас, когда они изволили-с гневаться, обычно бледная кожа покрылась румянцем, глаза заблестели, клыки засверкали. Ух, прям готичный мужчина, жаль, не в моем вкусе, одни кости, потрогать особо не за что.

«Придется подсыпать моим курицам бром, — закручинилась нравственность, а я сделала себе пометку провести беседу на тему: „К чему приводят прогулки под луной со старыми развратниками“».

— Завтра жду всех в полдень на занятиях, и даже смерть не будет являться оправданием! — закончил свою пламенную речь бессмертный Дзержинский местного масштаба, ну а я быстро раздала амулеты и дала команду «вольно».

— Цветочек и Альфонс накрывают столы, остальным разойтись! — рыкнул Сосискин и потащил меня в дом.

Там он придирчиво проверил выданное ранее обмундирование, вытряс сдачу, уминая круг колбасы, прослушал доклад о проделанной работе, скупо похвалил за смекалку и ценности и потащил меня обедать с народом, предварительно заставив надеть подарок старшего. Надо сказать, выглядела я дико. Рваные джинсы, полинявший топик, зато на грязной голове сверкала диадема, а расчесанную от кусачего платка шею украшало колье, которое дополняли серьги, браслет и перстень. Никакие возражения пес не захотел слушать, и пришлось мне согласиться потрафить его самолюбию.

Как ни странно, кормили вполне приличными щами и пюре с тушенкой. Правда, тушенки могло быть побольше, и первое не такое густое, но это я уж так, придираюсь. Все время, пока мы ели, Сосискин, не переставая, капал на мозги демикам:

— Вот шлимазлы, таки учитесь у истинных арийцев, как уметь жить! Девочка ушла практически без копейки, а вернулась, загибайте свои пальцы, к которым ничего путного не прилипает: с пятью тысячами золота, увешанная с ног до головы бриллиантами, с активом в виде многообещающего контракта и бесценными артефактами, за которые она не заплатила ни гроша! Вот ви можете так, захребетники вы бесполезные?

Ответом были тяжелые вздохи и виноватые взгляды. Остаток дня демиурчики демонстрировали Федору плохую физическую подготовку и полное невежество в вопросах диверсионной деятельности. Я же отмокла в ванной, посидела в аське с женихом Пра, наврав, что была на научном симпозиуме. Связалась с самой невестой, получила нагоняй за долгую отлучку. Выслушала вопли Эдика, как его достали Мелкая и Рыжик, пожурила деток. Короче, оголила себе весь невроз!

Зато вечером я была отмщена. Вампир из рогатки обстреливал в воздухе Крыса, принявшего облик летучей мыши. Соплестон отчаянно пытался увернуться, но у дяди Федора глаз-ватерпас, поэтому наслаждалась ежеминутным болезненным писком, следовавшим за глухими ударами по его мохнатой заднице. Затаив дыхание смотрела, как Кровавый зарядил ручную катапульту довольно приличным камешком и, тщательно прицелившись, дал залп. Подстреленный летун превратился в человека прям в воздухе и рухнул на землю, как подбитый «мессер». Ну по крайней мере, звук был точно такой. Мучитель подошел к стонущему парню и, брезгливо потыкав носком сапога, кинул досадливо:

— Слабак!

Я заржала и, довольная, отправилась спать.

Утром я проснулась под хит всех военнослужащих срочного призыва «You're in the army now». Из окна смогла наблюдать потрясающую картину: демиурчики, спотыкаясь, как олени, выползали умываться. Для придания им ускорения, высунувшись, заорала во всю мощь легких:

— Активнее шевелим помидорами, ластоногие, кто последний придет на завтрак, тот и сегодня отправится на прополку огородов!

«Вот умеешь сподвигнуть народ на подвиги», — хихикнула подлость, наблюдая, как десятка бестолково мечется возле умывальников, стараясь побыстрее закончить водные процедуры.

Увидев, как Плюшка подставила подножку Мальвине и та пропахала носом землю, вследствие чего явилась в столовку последней, я, качая головой, притворно вздохнула:

— Вот так некоторые и теряют свой человеческий облик, и куда только мир катится.

После того как детишки впихнули в себя овсянку, которую при желании можно было использовать в качестве цементного раствора, я, наплевав на все рекомендации тренеров и врачей, погнала их на пробежку и купаться (надо же мне было подарки подружкам занести). И тут выяснилась интересная подробность. Никто не умел плавать даже по-собачьи. Нет, ну топорами на дно они легли все поголовно, и даже, думаю, установили в этом стиле новый мировой рекорд, только от этого легче не стало. Мне бы, дуре, еще в прошлый раз, наблюдая за их курсированием вдоль берега, догадаться, что они с «аш два о» не дружат, но, как говорится: «Поздно, дядя, пить боржоми, когда почки опустились!» Придется просить русалок учить недоумков плавать, и очень надеюсь, мальчики им в процессе обучения грудь не оторвут.

Прежде чем мы вернулись в лагерь, я чуть не оглохла от девчачьего визга и сорвала себе горло криками типа:

— Бестия, твою мать! Отпусти ее шею, она хоть водоплавающая, но ты ж ее сейчас утопишь через удушение!

— Цветочек! Рот закрой, тебе туда сейчас жаба запрыгнет, и давай, ныряй уже!!!

— Лель! Я, конечно, понимаю, что ты хотел бы подольше подержать ее ниже хвоста, но может, ты для разнообразия попробуешь проплыть??

— Альфонс! Мне что тебя, как кота, кастрировать, чтобы ты перестал на их прелести отвлекаться?!

— Кабан! Хорош ныть! Даже киты плавают! Давай, пошел, пока я тебе камень на шею не привязала!

— Заумная! Или ты сейчас оторвешься от созерцания кувшинок, или я тебе голову откручу!

— Крыс, родной! Настоятельно рекомендую сейчас стать бобром, в противном случае гарантирую неправильный прикус!

— Плюшка! Едрит твою через коромысло!!! Я, конечно, понимаю, что от поднятой тобой приливной волны можно запустить турбины электростанции, но давай ты мне не будешь тут воронки делать своими прыжками с разбегу!!!

— Мальвина!!! Заканчивай пузом дно царапать! Потом этим огрызкам оптом сцену ревности устроишь, а сейчас хватит имитировать несчастный случай!

— Гламурчик!!! Ну ты-то тусовщик со стажем, что ж ты сейчас не можешь ногами-то шевелить!!! Напрягись и покажи мне, как лягушки лапками дрыгают, иначе я тебе, как тому танцору, яйца оторву, чтоб не мешались!!!

— Бестия! Кряква ты моя недоделанная! Или вылезай из камышей, или я открою сезон охоты на уток! И учти, стрелять буду на звук!

На спортивной площадке мне демонстрировали чудеса с повышенным травматизмом. Глядя на их попытки подтянуться на турнике, я с грустью признала: это могло быть смешно, если бы не было так грустно. Со спортом не дружил никто. Да еще половина недоразумений мужского полу выпрыгнула из труселей. Хорошо, я девушка опытная, а мои «невинные цветочки» надолго впали в ступор. Можно подумать, первый раз увидели. И как только разглядели-то без подзорной трубы: после трехчасового сидения в довольно прохладной речке мужская гордость явно превратилась в свистульки, как у младенцев.