Может, всё-таки самой наложить иллюзию, не дожидаясь Герберта? В конце концов, я тоже иллюзор и уже несколько дней не практиковалась.

Не успела так подумать, как в дверь постучали.

— Ладно, пошёл я. — Эшвар спешно ринулся под кровать.

— Передай Бриану, чтобы сходил к животворцам. Скажи, от меня просьба, — послала ему вдогонку и, снова проведя по волосам ладонями, потянулась к дверной ручке.

Приоткрыв дверь, увидела не иллюзора, как ожидала, а Эскорна. Без иллюзии, в своём облике.

— Я могу войти?

Опасаясь, что его могут увидеть, распахнула дверь и спешно посторонилась. Он вошёл в комнату, а я вместо того, чтобы спросить, почему расхаживает по гостинице без прикрытия, подумала о том, что, сколько бы ни приглаживала волосы, они всё равно торчат соломой. Да и выгляжу я сейчас не самым лучшим образом. Вон даже Эшвар заметил, какая бледная.

Спохватившись, что думаю о всяких глупостях, постаралась выжать из себя улыбку:

— Ты пришёл, чтобы справиться о моём самочувствии?

Других тем для разговора у нас в последнее время не было.

Он оглядел меня с ног до головы и задал вполне ожидаемый вопрос:

— Ты как?

И надо же быть таким предсказуемым оборотником.

— В порядке, — уже заученно отчиталась. — Слабость ещё немного ощущается, но, думаю, к утру буду свежее весенних роз.

Он шагнул ближе, и мне захотелось того же самого. Сделать шаг навстречу, а лучше — несколько. Почувствовать тепло его кожи, ощутить прикосновения его пальцев и... В общем, не только пальцев.

В последнее время эти злосчастные мысли посещали всё чаще, и, как назло, никак не получалось обуздать свою фантазию. Вот и сейчас, стоило его увидеть, стоило нам остаться наедине в этом маленьком помещении, как меня сразу начали одолевать непрошенные, опасные желания.

— Я не о твоём здоровье, Лайра, хотя и оно меня тоже тревожит. — Он слабо улыбнулся и всё-таки приблизился, а после коварно взял мои руки в свои, одарив одним из тех самых прикосновений, которых так жаждало моё слабое, безвольное тело. — Я о завтрашнем дне. Если не хочешь...

Вейнанд замолчал, а я горько усмехнулась:

— Если не хочу, то что? Что мы можем сделать? Император ясно дал понять, что если откажусь, пострадает Рифер. А может, и Тесса... Мы все в его власти. Мы...

— И я его за это ненавижу. — Он сильнее сжал мои пальцы. В глазах, грозовых, пепельно-серых, вдруг отчётливо проступила ярость. И та самая ненависть, к императору, в которой мне только что признался. — Я борюсь с желанием убить его всякий раз, когда он просто на тебя смотрит. Когда говорит с тобой, когда ядовито тебе улыбается. Когда ведёт себя с тобой так, словно ты его собственность, его трофей! Я не могу видеть тебя такой, Лайра. — Горячие ладони коснулись моего лица, обхватили мягко. — Тебя, свободолюбивую, всегда такую независимую, не могу видеть у него под каблуком.

Я сбросила его руки, словно это он, а не император, удерживал меня за аркан своей власти.

— И что ты предлагаешь, Вейнанд? Зачем сюда пришёл? Чтобы рассказать о моём положении? Так это я и сама уже прекрасно поняла. Без тебя! Зачем все эти слова?!

Попытка отстраниться была им проигнорирована. Он снова меня коснулся, удерживая, привлекая к себе, и прошептал мне в губы:

— Мы могли бы убежать. Сегодня ночью. Вдвоём. Ты и я. — Горячее дыхание обожгло кожу, отчего злость во мне смешалась с совсем другими эмоциями. — Мне невыносима мысль о том, что завтра ты должна будешь сделать.

— Я всего лишь задержу время...

— А потом всю жизнь будешь себя за это ругать. Мы могли бы убежать, — упрямо повторил он. Шёпотом хриплым, жарким, каким-то пьянящим.

— Я не поставлю под удар своих родных.

— Но готова поставить под удар себя... — Нежные прикосновения к шее, плечам, и снова горячее дыхание на губах. Его губы так близко к моим, что кажется, стоит лишь вздохнуть, и случится поцелуй. Поэтому я и не дышу. Застываю в его руках и мысленно убеждаю себя не переступать черту, от которой дорога к безумию так коротка.

— Я лишь хочу тебя защитить... — Он прижался к моему лбу своим, прикрыл глаза. Выдохнул тяжело, хрипло: — Хочу видеть тебя счастливой. Хочу...

Наверное, я сошла с ума, потому что вместо того чтобы прервать его, а лучше — оттолкнуть, потянулась к нему, к его губам, потакая своему «хочу» и игнорируя «нельзя». Потянулась за поцелуем, от которого уже точно можно сойти с ума. Первые мгновения нежных, несмелых прикосновений, а дальше уже сумасшествие, жар, пламя, которое вдруг вспыхнуло в нас, между нами.

Сама не заметила, как оказалась усажена на единственный здесь стол, не то письменный, не то обеденный. Он недовольно скрипнул подо мной, но я лишь мельком обратила на это внимание и снова, будто хмельная, потянулась к губам генерала. К его рукам, жадно скользящим по моей талии, к его бёдрам, так тесно прижимающимся к моим, что пламя внутри вот-вот обернётся пожаром. К его ласкам, поцелуям, к обжигающему дыханию... К чувствам и ощущениям, что дарили мне его прикосновения.

Преступным. Запретным.

Таким желанным.

Я так долго в себе их давила, что сейчас просто не могла остановиться. Хотелось большего. Хотелось продолжать.

Не прекращать безумия, погрузившись в которое, можно было забыть обо всём остальном.

— Лайра... — едва различимый шёпот, от которого дрожь по коже, и...

Весёлый голос Герберта из-за двери:

— Лэйр, приятель, я могу войти?

Быстрый стук в дверь. Оттолкнув оборотника, я спрыгнула со стола, нервно пригладила волосы и, чувствуя, как пожар в теле перебрасывается на щёки, метнулась к двери.

Вовремя. Иллюзор вошёл, не дожидаясь, пока ему откроют. Скользнул взглядом по мне и тут же вперился им в Вейнанда.

— О, Лэйр, так ты не один! — усмешка, которая мне совсем не понравилась.

— Закрой дверь, — тихо попросил генерал. Он, в отличие от меня, мгновенно с собой совладал, выглядел спокойным и невозмутимым, будто в этих стенах только что... ничего не происходило.

— А вы здесь... — оглядываясь, начал чаровик. И почему-то зацепился взглядом за злосчастный стол.

Жар на щеках усилился, хотя усилиться, казалось, уже просто нельзя.

— Я интересовался самочувствием... Лэйра, — спокойно ответил Вейнанд и сразу добавил: — Давай, накладывай. Я уже изрядно проголодался.

— А уж я-то как! — Герберт первым делом наложил иллюзию на генерала, после чего взялся за меня. Пара секунд, незаметные движения рук, и вот уже я не я, а смуглый парень по имени Лэйр. — Сейчас бы с удовольствием съел целого кабана! Интересно, здесь жарят кабанов? Ну или хотя бы поросят... На вертеле да нафаршированных... М-м-м... Ну, чего стоите?! Пойдёмте скорее, пока я слюной тут не захлебнулся. Все уже внизу. Только вас и ждут.

Под иллюзией я немного успокоилась. По крайней мере, сердце перестало скакать в груди, и лицо больше не горело. Бросив на Вейнанда взгляд и почувствовав на себе ответный, последовала за Гербертом.

Есть действительно хотелось.

Утро было ужасным. Мне так не хотелось вставать с кровати, что пришлось себя буквально из неё выталкивать. Ещё мне не хотелось отправляться в храм, и, наверное, поэтому я чувствовала себя так, словно меня переехал экипаж. Казалось, в моём теле ноет каждая мышца, а кости от одного неосторожного движения вот-вот начнут трещать и ломаться, словно рассохшаяся древесина. Схожие ощущения я испытывала и во время путешествия, потому что почти всё время кулём валялась на жёстком лежаке. Кровать, к слову, тоже оказалась жёсткой, ужасно неудобной.

Должно быть, в ней всё дело. Должно быть, из-за неё ноет всё тело.

Ещё меня снова мутило, и в целом моё состояние можно было охарактеризовать, как отвратительное.

Может, заболела? Или мой организм так сопротивляется кошмарной миссии?

Тут же напомнила себе, что в случае неудачи пострадать могут Рифер и Тесса. А потому сцепив зубы поднялась и пошла приводить себя в порядок. К тому времени, как в дверь постучался Герберт, я уже немного ожила. Ну или хотя бы перестала пожирать взглядом жёсткую, но всё равно такую манящую кровать.