Кангранде прекратил преследование падуанцев у Монтегальды, не позволив своим солдатам, несмотря на их недовольство, пересечь границу, чтобы его самого не обвинили в нарушении перемирия. Теперь у него появился повод развязать справедливую войну, повод, которого он так долго ждал, и Кангранде не желал испортить все дело.

Скалигер, без оружия, ехал вдоль рядов своих солдат, восторженно кричавших:

– Ска-ла! Ска-ла! Ска-ла!

Угуччоне улыбался; на лице его запеклась кровь. Нико щеголял обездвиженной рукой, однако, изображая панику своих бывших соотечественников, ловко вскочил в седло. Изможденный Морсикато отирал кровь с бороды. Лицо Луиджи Капуллетто выражало разочарование по поводу столь быстро закончившейся битвы; на лице Антонио Капуллетто застыло то же чувство.

Однако Антонио не смотрел в спины бегущим падуанцам. Скалигер проследил за его взглядом и заметил, что гнев Антонио предназначается рыцарю в голубом плаще. На оружии рыцаря красовался герб семейства Монтекки, на пряжке плаща – тоже. Однако для Гаргано рыцарь был слишком тонок. Значит…

– Добро пожаловать, сир Монтекки! Надеюсь, вы успели повидаться с отцом?

– Oui, mon Capitan, – отвечал Монтекки, немало позабавив Скалигера.

– Вы сослужили мне хорошую службу. Полагаю, вы уже разобрались с делами?

Кангранде перехватил выразительный взгляд Марьотто, предназначавшийся Антонио.

– Разберусь в ближайшее время, синьор.

Кангранде нахмурил брови.

– А где ваш отец?

– Он в нашем имении, распоряжается насчет западни для падуанцев.

– Так езжайте, помогите ему. – Кангранде возвысил голос: – Я хочу, чтобы все военнопленные были послезавтра доставлены в Верону. Со всеми пленными, какого бы низкого звания они ни были, я велю обращаться по-королевски. Пусть знатных падуанцев выкупают родственники. На этот раз Падуе придется раскошелиться и заплатить за своих солдат. Я позволю их выкупить только всех вместе.

Нико да Лоццо с невинным видом смотрел в небо.

– Мне кажется, ты не совсем себе представляешь…

– Я представляю себе все, что надо. Мой ответ – нет. Они должны остаться в живых.

Скалигер собирался велеть Капуллетто оставаться с Угуччоне, чтобы двое молодых идиотов были подальше друг от друга, когда до слуха его долетели встревоженные голоса и стук легких копыт. Скалигер обернулся и увидел сестру – он узнавал ее в любом наряде. Похоже, Катерина сердится из-за того, что он проник в город. Она всегда презирала его страсть к актерству.

– Милая моя, спасибо, что позвонила в колокола. Я сразу понял, что… – Увидев лицо сестры, Кангранде осекся.

Катерина в двух словах обрисовала ситуацию и прибавила:

– Сир Алагьери уже преследует мерзавца.

Кангранде быстро отдал распоряжения:

– Угуччоне, догони Пьетро. Морсикато, найди мавра, окажи ему помощь и присоединяйся к погоне. Нико, пусть тебе осмотрят руку. Затем найди меня, где бы я ни был. Капуллетто, ты и твой брат возьмете пятьдесят человек и поставите кордон к западу отсюда. После этого поезжайте в старое поместье Бонифачо и проверьте, все ли там спокойно. Если да, найдите меня, я дам дальнейшие распоряжения. Марьотто, езжай к отцу, возьми людей. Перекройте все дороги из Виченцы. Бенвенито, ты поедешь с Марьотто. Бонавентура, вместе со своим кузеном прочешешь свои владения. О падуанцах забудьте. Проверьте каждый замок, каждую деревушку, каждый крестьянский дом, каждый хлев, пещеру, овраг, русло реки между этим вот местом и Илласи. Баилардино, ты поедешь на восток. Возьми столько людей, сколько понадобится. Антонио, – Кангранде обращался теперь к старшему Ногароле, – ты поедешь на север. Раскиньте сеть широко да затяните потуже. Не теряйте времени, выполняйте! Не сквозь землю же они провалились! Тот, кто первым найдет Пьетро Алагьери, пусть немедленно пошлет ко мне гонца. Пьетро пустился в погоню лишь на полчаса раньше нашего.

Кангранде посмотрел вверх. Было только два часа пополудни, однако небо потемнело.

«Вечно, если дело касается Ческо, идет дождь».

– Торопитесь, пока еще не совсем темно. Вперед!

– Не забывайте: у этого мерзавца дети! – вскричал Баилардино. – Делайте что хотите, но не вздумайте ставить его в отчаянное положение!

Все тотчас вспомнили, что один из мальчиков – родной сын Баилардино. Воины поскакали собирать отряды. Баилардино подъехал к жене и погладил ее по щеке. Катерина тряхнула головой.

– Нет, не надо. Езжай, найди их!

Баилардино кивнул и поскакал к своему отряду. Он понял, что гнев Катерины предназначен для нее самой.

И для ее брата.

– Ты очень умен, – произнесла Катерина. – А знаешь ли ты, что он ждал тебя?

– Что?

– Ческо ждал тебя. Он исчез вчера вечером, сразу после ужина. Я не обратила на это внимания – Ческо часто прячется. А он думал, что увидит тебя.

– Меня?

Катерина вручила брату покрытую воском дощечку с цифрами.

– Это я нашла у Ческо под кроватью. Должно быть, дощечку ему подсунул Патино. Читай. – Она следила за работой мысли, отражавшейся на лице Кангранде. Вот он отбросил дощечку, но продолжал хмурить лоб. – Все из-за тебя! Ты привозил ему головоломки!

– А вот ты, похоже, никогда головоломками не увлекалась.

– Они использовали страсть Ческо к головоломкам против нас. Он убежал от няньки, решив, что ты ждешь его, и Детто с собой прихватил.

– Выходит, виноват я, а не ты. Для тебя это, наверно, большое утешение.

К Кангранде подбежал паж, и он свесился с коня, чтобы выслушать донесение. Катерина дождалась, когда брат снова обратит на нее внимание, и произнесла:

– Твои распоряжения я слышала. А что ты сам намерен предпринять?

– Пожалуй, навещу старого друга.

Раздался хлопок, и узкая ладонь опустилась на щеку Кангранде.

– Довольно головоломок! Говори, кого ты имеешь в виду?

Кангранде не схватился за покрасневшую щеку. Но и не улыбнулся.

– Я имею в виду Винчигуерру, графа Сан-Бонифачо, найденного, как мне только что доложили, с тяжелым ранением.

– Что ты собираешься делать?

Кангранде выдержал взгляд Катерины.

– Я собираюсь пытать его, пока он не скажет, где мальчики. Не хочешь поприсутствовать?

«Глупцы, глупцы, глупцы».

Пьетро повторял это слово, пока выезжал из западных ворот Виченцы. Было ясно, что похититель детей скрылся именно через западные ворота, однако дальше вычислить его путь казалось делом куда более сложным.

«Как мы могли быть настолько слепы?» Надо же, сам Скалигер остался в дураках. Ведь знали, что за всем этим стоит граф Сан-Бонифачо, а не поняли, что утренняя атака была лишь отвлекающим маневром, дорого обошедшимся, кровавым отвлекающим маневром, имевшим целью скрыть истинный замысел Бонифачо.

И все же Пьетро не понимал действий графа. Если граф хочет избавиться от наследника Кангранде, почему он просто не убил мальчика? Чего он добьется, похитив Ческо?

Они знали имя похитителя, но то было слабое утешение. Грегорио Патино – так он представился. По тому, как Катерина описала гостя Ногаролы, изгнанника, недавно получившего разрешение вернуться, Пьетро понял, что это не кто иной, как Пугало. Неудивительно, что он не вышел к ужину – ведь опознать его мог только Пьетро.

Трижды похититель, Пугало забрал не только Ческо – он прихватил и маленького Баилардетто, а заодно и Фацио. Исчезновение Баилардетто повергло Катерину в такую же – если не в большую – панику, как и исчезновение Ческо. Ее приемного сына охраняла судьба – если, конечно, он действительно был Il Veltro. Катерина знала больше, чем остальные: Тарват составил гороскоп и для Баилардетто. Звезды предрекали мальчику раннюю смерть, еще до совершеннолетия. Катерина никому об этом не говорила, даже мужу, но, когда детей похитили, не выдержала и рассказала Пьетро всю правду.

Они подъехали к палаццо, как раз когда Катерина закончила рассказ. Пьетро пересел с Помпея на Каниса, взял Меркурио и рубашку Ческо и поскакал к северо-западным воротам. Он расспрашивал всех, кто попадался на пути; опрос осложнялся тем обстоятельством, что люди жаждали узнать от Пьетро новости столь же сильно, сколь и он – от них. Почти сразу пришлось отказаться от опросов – по крайней мере до тех пор, пока Пьетро не достиг ворот – ворот, в которые в первый раз въехал три года назад. Он спросил караульных, не выезжал ли кто из города. Да, отвечали караульные, минут двадцать назад выехал высокий человек верхом. В седле у него сидели два маленьких мальчика, сзади тащился юноша. Проигнорировав вопросы караульных о битве, Пьетро бросился в погоню. Теперь он знал, что Патино прихватил еще и Фацио.