Вернувшись к лечебнице, я юркнул в первый поворот, который и не заметил сразу. Узковатым он был каким-то. Скорее всего, доступ на крышу хотели скрыть от студентов, поэтому и сделали эту лестницу настолько узкой и неприметной. Вот только от кого скрывать-то? Вряд ли девушки вроде Кэсс полезут сюда, а у парней могут найтись развлечения поинтересней.

Поднявшись и открыв скрипящую покосившуюся дверь, я увидел Мирабель. Девушка вздрогнула и обернулась.

— Не ожидала, что я смогу достать тебя даже здесь, почтовичка? Придётся нам поговорить, потому что пока ты не раскроешь мне все свои тайны, я не позволю тебе вернуться в здание…

Я провёл ладонью над дверью, запечатывая её, но Мирабель и не собиралась сбегать. Она смотрела на меня, словно искала в моих глазах помощи.

Или мне просто хотелось так думать?

— Ты даже ничего не скажешь против? — нахмурился я, поглядывая на почтовичку.

Уж не успел ли кто-то занять её сознание? От Мирабель исходила лёгкая вибрация неприязни, которая частенько возникает, когда человек недоволен чем-то. Ничего особенного я не почувствовал, никого чужого рядом вроде не было.

— Я устала, Файерсон! Сказал бы спасибо, что вернула тебя к жизни! — отрешённым голосом пролепетала девушка.

— Спасибо…

Я и не рассчитывал, что смогу вернуться домой, думал, что буду до конца дней своих растить ту девочку, которую мне оставили Дэш с супругой, а потом всё закрутилось, и мне пришлось принимать слишком опрометчивое решение. Я отогнал неприятные воспоминания подальше. Может, всё это привиделось мне?

— Расскажешь, какую сделку ты заключил с суккубом? И зачем ему понадобилось королевское отправление?

— А ты думаешь, что он поделился со мной своими планами на посылку? Мне нет дела до того, что он сделает с содержимым этой треклятой коробки, главное, он исполнит моё желание. Единственное, о чём я мечтаю…

— И о чём же?

— Кажется, я не готов распахивать перед тобой душу, почтовичка! Прости! — отрицательно помотал головой я, пусть и понимал прекрасно, что скучал по ней.

Меня тянуло к этой девушке, потому что она приняла меня таким, какой я есть. Наверное, мне хотелось обрести в ней друга? Тогда почему я хотел снова ощутить вкус её губ? Нет… Она принимала не меня… Если бы она узнала, кто я на самом деле, — ненавистный многими суккуб, которых терпят только из-за защиты, которую они готовы даровать, — то не вела бы сейчас все эти разговоры, а бежала подальше от меня…

— Мирабель… Я не могу рассказать тебе всё. Если некоторая часть правды обо мне раскроется, то в опасности будет не только моя жизнь…

— Тогда чего ты хочешь от меня? — осторожно задала девушка встречный вопрос. — Хочешь, чтобы я помогла тебе найти отправление, которое ты впоследствии передашь суккубу?..

— И в идеале дарила мне свои незабываемые поцелуи! — хихикнул я, но отвёл взгляд в сторону.

Я присел неподалёку от Мирабель и стал смотреть на небеса, на которых ярким заревом отражались лучи мерцающего светила. Умиротворение поселилось в душе. Давненько мне не было вот так же хорошо и спокойно. В эту секунду появилось острое желание раскрыться, поведать девушке правду о том, кто я на самом деле. Вот только суккуб, которому однажды удалось проникнуть в академию, может попытаться прочесть её мысли, и тогда он избавится от лишнего свидетеля. Я тяжело вздохнул. Червячок сомнения стал подкидывать глупую мысль о том, что девушке уже известна большая часть правды. Вот только я всё равно боялся подставить её под удар: лучше получить наказание от короля, чем от суккуба. Тем более я понятия не имел, зачем ему сдалась эта посылка.

— Файерсон, иногда мне кажется, что я не справлюсь без твоей помощи, а иногда мне хочется убить тебя! — помотала головой Мирабель. — Я не хочу больше сталкиваться с тобой! Просто держись от меня подальше. Я не готова делиться секретами с человеком, который не доверяет мне. С самого начала ты пытался подружиться, чтобы потом подставить меня под удар.

Мирабель упрекала меня, но делала это как-то осторожно, без особой злости. И мне стало стыдно. Немного.

— Если ты узнаешь, кто я на самом деле, то тем более будешь держаться в стороне от меня, — хохотнул я. — Вот только и избавиться от моей компании совсем непросто. Помоги мне, почтовичка, а я помогу тебе избежать гнева короля… Не забывай, что во мне живёт частичка дракона, и я могу убедить его пощадить тебя.

— Пощадить? — Мирабель невесело хохотнула. — Ты серьёзно? О какой пощаде идёт речь? Если мне и удастся выжить, то я буду до конца дней своих прозябать в подземном почтовом цехе, где сортируется масса отправлений. Вставать рано утром, работать и, возвращаясь домой, ложиться спать… Ты считаешь, что это пощада? Нет, Файерсон… С этого дня мы по разные стороны баррикады…

Слова почтовички звучали крайне неприятно. Возможно, в это мгновение я терял единственного друга, но ничего другого мне не оставалось.

Девчонка знала что-то…

Возможно, она смогла отыскать отправление…

Вот только со мной делиться своей находкой не планировала.

— Я суккуб! — выдал я, устремив взгляд на тучи, которые стали хмуриться на небесах, почти как в тот день, когда была заключена сделка между ведьмами, драконами и суккубами.

— Что? — Мирабель чуть вскинула бровь и удивлённо уставилась на меня.

— Я суккуб… Наполовину… Именно из-за этой моей особенности мой поцелуй мог убить тебя… Уже испугалась?

— С чего я должна бояться тебя? Твой поцелуй ничуть не подействовал на меня… Значит, плохой ты суккуб!

Во взгляде Мирабель появился интерес, а я понял, что меня впервые не отталкивал от себя человек из-за этой особенности, и внутри появилось приятное тепло.

— Ты на самом деле не боишься меня и не станешь избегать из-за этого?

— Я уже назвала тебе причину, по которой буду избегать встреч с тобой, Файерсон… Ты лишний раз подтвердил, что плохой суккуб, потому что, насколько мне известно, у них с памятью всё просто прекрасно.

— Цель моей сделки — навсегда избавиться от ипостаси, мешающей жить… — произнёс я и поднялся на ноги. — Поверь мне, ты единственная, кого это не спугнуло, но в любом случае я понял тебя! Ты не станешь помогать мне…

Я приблизился к двери, провёл над ней ладонью, снимая запечатывающее заклинание, и опустил голову.

— Файерсон, стой! — остановила меня голосом почтовичка. — Тебе не стоит стыдиться того, что ты особенный! Прими себя и борись за своё право на жизнь! Это же так просто!

— И это говорит мне девушка, которая боится оказаться в подземном сортировочном цеху… — засмеялся я.

— Это говорит тебе девушка, которая верит в то, что однажды равноправие наступит… И все мы сможем решать, как хотим жить дальше!

Слова девчонки забрались глубоко в душу, и я ощутил острое желание побыть наедине с собой. Что она со мной делала? И почему мне хотелось прислушаться к ней?

— Зря ты рассчитываешь на наступление равноправия, почтовичка… Оно никому ненужно! Все привыкли жить так, как живут сейчас, а менять привычки, мало кому захочется ради вот таких отбросов, как я! — с горечью в голосе произнёс Киллиан.

Он всё-таки ушёл, а я почувствовала себя виноватой: я неосознанно обидела его. Наверное, непросто быть не таким как все…

И не просто не таким…

Суккубом.

К их помощи были вынуждены прибегнуть наши предки, но теперь суккубов больше боялись, чем были благодарны им за спасение. Боялись, но расторгнуть договор с ними уже не получится. Нам приходилось соблюдать условия и предоставлять им магическую энергию. Киллиан был полукровкой: наполовину дракон, наполовину суккуб… Вряд ли он мог стать своим среди одной из рас… Именно по этой причине хотел избавиться от одной из ипостасей…

Мне стало горько от мысли, что мы живём в таком мире, где стоит хоть немного отличиться от остальных, и ты уже не будешь иметь слова… Станешь тем, в чью сторону будут тыкать пальцем. Хотелось бы изменить это, но кто я такая? Почтовый маг с огромными амбициями?