— Бен! — рявкнул Оливер и посмотрел на меня: — Что ж, Уннер, вы хотели оркестр? Вот и он.

Я улыбнулась и вздрогнула, когда Дрангур оказался рядом.

— О! Вы наконец все выяснили, я так рад! Унни, а я давно говорил — не стоит бояться своего происхождения, Оливер все поймет.

Провались все к низвергнутым! К щекам прилил жар.

— Унни? О чем вы говорите? Что не так с твоим происхождением?

Дрангур! Он ведь обещал ничего не говорить!

— Все в порядке с моим происхождением. Я безродная, вы и так это знаете.

Чувствуя, как щеки заливает краска, я осмотрела библиотеку.

Сбежать через окно? До двери далековато, и Дрангур как раз перегораживает проход.

— Олли! — возмутился Дрангур и упер руки в бока. — Вы чем там занимались в западном крыле? Видел бы тебя твой дядя Джаспер! Девушка ходит в гости уже много ночей, а ты до сих пор…

— Дрангур…

— … не добился от нее банального…

— Дрангур, остановись! Что на тебя нашло?

— … банального поцелуя!

Тишина. Ректор Стортон оскалился, его хвост зло заметался из стороны в сторону.

— Дрангур, я вынужден просить тебя извиниться перед Унни. Она — гостья и леди. Как ты можешь говорить о таких вещах?

— Но она может снять проклятье! Олли! Разве ты не этого хотел?

Кажется, я впервые за все время увидела Дрангура по-настоящему взволнованным. Он приблизился к Оливеру, глядя снизу вверх ему в глаза, и поджал крыло, чтобы не толкнуть меня.

— Поцелуи не помогли снять с меня проклятье, — уязвленно сказал Оливер, его уши прижались к голове. — Надеюсь, на этом мы закончим обсуждать наши отношения, потому что это уже переходит всякие границы.

— Да я говорю не об этом! — всплеснул когтистыми руками Дрангур. — Ты знаешь кто она? И что такое на самом деле ее поцелуй⁈

Я вздрогнула и замерла. Все то время, что они разговаривали, я тихонько, бочком, продвигалась к выходу. Сейчас все взгляды обратились на меня.

— Дрангур, друг ты мой сердечный, — откашлялся призрак Бена Тернера. — А что происходит?

— Да я же говорил! Олли! Бен! — Дрангур бросился к столу с книгами, разбросал их, явно пытаясь найти ту самую тонкую книжку, которую дал мне несколько недель назад.

Бен подлетел ближе, Оливер недоуменно наблюдал за происходящим.

Я решила, что это хороший момент для того, чтобы сбежать. Быстрым шагом направилась к двери, и услышала:

— Ну вот! Вот же оно!

— Что «оно?» Зачем ты показываешь мне трактат о русалках⁈

Так, вот это мне уже не нужно дослушивать. Забыв о манерах, я со всех ног рванула к выходу из библиотеки. Бежать, спасаться! Но как именно? За спиной я слышала тихий голос Дрангура.

— УННЕР! — раздался рык ректора Стортона, а затем — тяжелые шаги.

Ой!

Я свернула в противоположную сторону от холла и побежала вглубь поместья. Тяжелые шаги немного отстали, а затем зазвучали громче.

Дернув на себя первую попавшуюся дверь, я скользнула в комнату и закрылась. Замерла, стараясь даже не дышать, а затем сформировала крохотное заклинание ржавчины, которое отправила в замок. Вот так. Теперь его никто не откроет. Я в том числе, но это не главная моя проблема.

Несколько минут ничего не происходило, а затем:

— УННЕР!

Такого грозного рыка я не слышала с тех пор, как он узнал о проклятье. Ой! Ну все, Унни, глупая ты тучка, вот так с жизнью и прощаются. Я огляделась и в отчаяньи прикусила губу. Судя по тому, что вокруг стояла кромешная темнота, в комнате, где я оказалась, не было окна.

— УННЕР, Я ЗНАЮ, ЧТО ВЫ ТАМ! — раздался рык, а затем дверь вздрогнула от удара.

Тоже мне, новость. Я тоже знаю, что я тут. И что теперь? Я же об этом не кричу!

— УННЕР!

Я сотворила небольшую заготовку под заклинание и огляделась. Во имя всех святых! Кладовка со стульями! Ни одного окна. Как меня угораздило из всех комнат выбрать именно эту?

Кто вообще делает кладовку на втором этаже?

— УННЕР!

— Олли, ты ее пугаешь, — мягко проговорил Дрангур. — Разве я так тебя учил разговаривать с дамами?

— Ты издеваешься? Она… она… Она!

Впервые в жизни я стала свидетельницей того, что ректору Стортону не хватает слов. Но радоваться этому как-то не хотелось.

— Бен, иди к ней.

— Вот уж нет, — скрипнул призрак. — Она же русалка! Вдруг она… да мало ли что она может сделать со скромным бедным привидением!

— Ты что, боишься?

— Разумно опасаюсь. Сам иди, раз ты такой смелый.

Тяжелый вздох.

— Уннер. Унни…

Ох, я уже Унни!

— Унни, откройте дверь, нам нужно поговорить.

Вот уж нет. Кому нужно? Каким нам? Мне вот не нужно. Мне нужно отсюда сбежать.

Я лихорадочно пыталась придумать подходящее заклинание. Устроить потоп? Пробить стену? Превратить себя в комара? Но как потом без посторонней помощи снова стать человеком?

— Унни… — тихо начал ректор Стортон, а затем ударил по створке кулаком: — Да открой дверь!

Не открою, мне и тут неплохо! Во имя всех святых, как же он зол! Я перебирала в памяти все, что касается русалок, и приходила к неутешительным выводам: их, как и других опасных волшебных существ, можно было убивать. И даже нужно. Я наполовину человек — но кого интересуют подробности?

Провал! Как же отсюда выбраться?

Дверь снова содрогнулась от удара, и я отступила вглубь комнаты.

— Унни! Унни, послушай… — начал ректор Стортон и замолчал.

— Продолжай, Олли, у тебя отлично получается, — тихим (как он, наверное, думал) шепотом подбодрил Дрангур. — Скажи, что ей нечего боятся.

— Унни, тебе нечего… — ректор Стортон замолчал.

— … нечего боятся! — прошептал Дрангур, и я против воли закатила глаза.

— Конечно, ей нечего! — проскрипел призрак. — А нам?

Вот… стало обидно до слез. Я думала, мы с Беном успели подружиться, хотя бы немного. Я всегда думала, что ему нравлюсь. В обычном смысле, человеческом. Не в таком, котором женщина может нравится мужчине. Но стоило ему узнать о том, что я русалка, — и он даже не хочет ко мне приближаться.

Глупая Унни! А на что ты рассчитывала?

— Унни, послушай. Я даю слово, что не причиню тебе вреда. Выйди.

Нет уж. Как известно, обещаниям мужчин не стоит верить. Тем более, если ты русалка, и он обещает тебя не убивать.

— Скажи, что мы отойдем, и у нас нет оружия, — прошипел Дрангур.

Интересно, он думает, я — глухая?

— Унни, послушай…

— Нет оружия… Оружия нет, да что же ты молчишь!

— У нас нет…

— Оружия! Оружия…

— Ору… Дрангур, а ты не мог бы уйти куда-нибудь? И ты, Бен? Давайте, двигайте отсюда оба.

— Но Олли…

— ВОН!

Послышалась возня, а затем снова повисла тишина.

— Унни, мы одни, выйди, пожалуйста.

Нет.

— ДА ПРОВАЛИСЬ ВСЕ К НИЗВЕРГНУТЫМ! — зарычал ректор Стортон. — Я ЧТО, РАЗГОВАРИВАЮ С ПУСТОЙ КОМНАТОЙ⁈

Да, так и есть. Уходи отсюда, пожалуйста. А я как-нибудь попробую сбежать.

— Унни, почему ты ничего не сказала? — вопрос прозвучал устало, и я услышала, как двери коснулась огромная лапа.

Чтобы он меня сразу убил?

Мою маму в деревне не любили. Все знали о том, что она — русалка. На гравюрах их рисуют с длинными рыбьими хвостами, но у моей мамы было две ноги, как у людей. Мачеха не знала точно, откуда она взялась, как будто отец, простой деревенский рыбак, просто выловил ее в море и привел в деревню, сделал своей женой. Моя мама жила там почти год, родилась я.

А потом она сбежала, должно быть, вернулась в море. Отец последовал за ней спустя всего пару недель.

Мачеха говорила, что мама была похожа и не похожа на людей одновременно. По ее рассказам я представляла себе высокую и изящную светловолосую женщину, которая ходит по деревне так, как будто плывет. Она совсем не скрывала то, кто она: могла уплыть в море на целый день и вернуться с наполненными жемчугом ракушками, могла разговаривать с рыбами, могла заговаривать волны. Даже одежду она себе мастерила из ракушек и водорослей, в детстве мне было ужасно любопытно посмотреть на такое, я даже пыталась сшить себе похожее платье. Не получилось, конечно.