“Есть ли правда в утверждении, что власти отдают предпочтение тем интеллигентам, которые являются членами коммунистической партии, и преследуют тех, кто придерживается другого мнения?
“Ясно, что государство должно противостоять попыткам подорвать работу по социальному строительству, которые время от времени предпринимаются некоторыми эмигрантами, возвращающимися в страну только с: целью саботировать пятилетний план. Но абсолютная нелепица, что для получения хорошей работы надо обязательно быть коммунистом. Мы, конечно, страшно не одобряем тенденции военного диктата: ‘Ты будешь работать здесь, в это будешь верить!) Ничего подобного нет в нашей стране… Я сам не коммунист, и многие из моих коллег-ученых и других работников умственного труда не интересуются политикой, тем не менее они мирно работают”.
“Так же ли обстоит дело с гуманитарными науками и теми теоретическими дисциплинами, которые не имеют прямой связи с работами по. социальному строительству?”
“Да. Конечно, следует сказать, что в годы сразу после революции на гуманитарные науки не обращали должного внимания, отдавая предпочтение техническим наукам. Это было абсолютно необходимо, но теперь — другое дело. Лично я считаю, что сейчас слишком много средств тратится на псевдонауки, как, например, историю литературы, историю искусства, философию и др. Но что же делать? Разве не главное то, что мы имеем возможность наслаждаться хорошей литературой и искусством? Литературные, историко-искусствоведческие и метафизические безделушки ни для кого не представляют ценности, кроме идиотов, занимающихся ими. Кто’ поверит, что науку можно построить только на словах. Как я уже сказал, это только мое личное, субъективное мнение. Но, к сожалению, у нас в России есть несколько институтов с достаточно большим количеством людей, занимающихся этими ‘науками’”.
Доктор Ландау оживился и стал жестикулировать узкими длинными руками. Когда я сказал ему, что у нас в Дании есть обязательный курс: по философии, экзамен по которому необходимо сдать, чтобы быть допущенным к экзамену на диплом по любому предмету, его темные глаза весело засверкали: “Это не лучше, чем в нашей части мира”».
Личные показания Л.В.Шубникова
8.08.1937 года
В дополнение к поданному мною заявлению о моём участии во вредительской троцкистской организации ниже даю исчерпывающие и подробные показания.
История контрреволюционной деятельности в УФТИ делится на два периода, так называемый «тихий» период с 1932 по 1934 гг. и период активного организационного оформления с 1934 г. по сегодняшний день.
1) Образование троцкистской организации УФТИ произошло в результате появления в аппарате и среди научных работников института лиц с антисоветскими настроениями. На почве этих настроений сложились определённые политические убеждения и определённые вредные взгляды на цели и задачи физики в нашей стране.
2) Состав отечественной троцкистской группы: Шубников, Лейпунский, Обреимов, Корец, Ландау, Розенкевич, Горский, Бриллиантов, Усов. Кроме того, двурушническую позицию занимал Гарбер (инженер Обреимова). Местная троцкистская группа возглавлялась Лейпунским и Корецом, которые идеологически являлись руководителями группы. Активными проводниками идей группы являлись я, Шубников, и Ландау.
Параллельно с местной троцкистской группой существовала другая контрреволюционная группа преимущественно из иностранцев, возглавляемая Вайсбергом, инженером ОСГО.
Во вторую контрреволюционную группу, возглавляемую Вайсбергом, как мне известно, входили М. и В. Руэманны, Ф. и Ш. Хоутермансы и Тисса.
В важные для страны и института моменты приходит изменение во взглядах и практической деятельности группы (подробные показания об объединении этих групп и проводимой ими сообща подрывной работе мною будут даны особо). Тесная связь между этими группами осуществлялась Лейпунским и Вайсбергом, которые держат между собой тесный контакт в политической деятельности.
3) Основные вехи нашей подрывной деятельности:
участники обеих контрреволюционных групп ставили своей целью, что в значительной мере осуществлено:
а) Развитие в институте теоретических работ за счёт работ технических и оборонного характера.
б) Нежелание вести работы технического и оборонного характера.
в) Нерациональное развитие института проводилось Лейпунским, определявшееся в том, что вкладывались колоссальные средства в высоковольтные установки, которые не могли дать практического эффекта.
г) Неправильная постановка вопроса о подготовке молодых сотрудников и аспирантов.
д) Грандиозное строительство ОСГО, масштабы которого таковы, что помещение и оборудование не могут быть полностью использованы в ближайшие годы.
е) Медленные темпы строительства ВВК и ОСГО, проводимые Лейпунским и Вайсбергом.
Развёрнутые показания по существу вышеизложенного, а также по вопросу, поставленному мне следствием, обязуюсь дать дополнительно.
8. VIII.37
подпись
Дополнительные показания Л.В.Шубникова
В дополнение к моим сообщениям от 7/VIII.37 заявляю, что я был вовлечён в шпионскую деятельность И. Десслером после организованного побега за границу лиц во главе с организатором побега Мережковским при следующих обстоятельствах.
Не имея средств к существованию, я занялся изобретательством при материальной поддержке Десслера. Мои изобретения провалились. Тогда я предложил продолжить мою работу по получению прозрачного кварца из песка, которую я делал в Ленинграде, в Оптическом институте. Добиться каких-либо результатов мне не удалось, но моё предложение и сообщение Десслера о том, что он работает в качестве немецкого шпиона явились предметом желания для последнего. Когда я уезжал из Германии в Советский Союз, он потребовал от меня, чтобы я информировал его о физических работах, которые могут иметь прикладное значение. Это было мною осуществлено при моей поездке в Голландию осенью 26 года. Тогда я сообщил ему о способе получения больших кристаллов солей из расплавленных состояний для получения тонких эмульсий. В Голландии я был до конца 1930 г. Приехав в Советский Союз, я поступил на работу в УФТИ с целью организовать там лабораторию низких температур. Однако бывший директор Обреимов всячески противился тому, чтобы я принялся за это дело, и фактически до осени 1931 года я был в институте без работы. Я начал хлопотать о получении заграничной командировки с целью остаться за границей. В этом мне было отказано. Летом 1931 года институт поручил мне взяться за создание лаборатории низких температур, к чему я приступил после отпуска. Какой-либо связи с Десслером я тогда не поддерживал. В 1934 г. Вайсберг сообщил мне, что ему известно о моей прежней связи, предложил сделать отсюда вывод и с тех пор получал от меня информацию. Кроме того, в 1936 г. он предложил мне занять место директора или научного руководителя ОСГО, весьма сильно настаивая на этом, и обещал в случае моего согласия провести приказом свыше.
Квалифицированный немецкий персонал ОСГО должен был гарантировать, что полученные результаты не будут применены в СССР и будут являться предметом информации для немецкой промышленности.
11/VIII 1937 года
Обвинительное заключение
Шубников Лев Васильевич, 1901 г. рожд., уроженец г. Ленинграда, русский, гражд. СССР, беспартийный. Арестован 5 августа 1937 года. До ареста работал научным руководителем лаборатории низких температур в УФТИ. Отнести к 1 категории.
Шубников будучи враждебно настроенным к соввласти в 1921 году совместно с другими лицами бежал на яхте из Ленинграда по Ладожскому озеру в Финляндию и оттуда перебрался в Германию. В 1923 году, проживая в Берлине, был завербован для шпионской работы агентом германской разведки Десслером и со шпионским заданием направлен в том же году в СССР.
В последующие годы Шубников при поездках в заграничные командировки систематически информировал Десслера о важнейших открытиях в области физики в СССР, имеющих практическое применение в промышленности и обороне страны.
В 1932 году был вторично завербован для шпионажа и диверсии агентом германской разведки Вайсбергом (арестован), которому Шубников продолжал передавать шпионские сведения. Одновременно Шубников был завербован Вайсбергом в контрреволюционную троцкистскую вредительскую организацию существовавшую в УФТИ. Шубников лично завербовал в троцкистскую организацию специалистов УФТИ Горского (арестован), Ландау и Бриллиантова (не арестованы).
Травил путём провокаций и склок специалистов УФТИ, занятых оборонной тематикой. Проводил вредительскую работу в лаборатории низких температур, им руководимой и имеющей чрезвычайно важное значение для промышленности и обороны страны.
Как шпион и диверсант изобличается собственными признаниями, показаниями Розенкевича (арестован) и свидетельскими показаниями Гея, Шавло.
Сознался: шпион, диверсант, вредитель.
Зам. нач. ХОУ НКВД капитан ГБ Рейхман
Врид. облпрокурора Пеонов
Верно: Резников
