– Благодарю за предложение, – отвечаю. – Не интересует.

На несколько секунд Батурова выбивает. Мощнее, чем утром. Однако под контроль он свои эмоции берет. Даже усмешку выдавливает. И новую стратегию запускает.

– А я же не деньги предлагаю, – говорит. – И… возможно, не вам напрямую, Демьян Александрович.

Тут расчет у Батурова верный. Но считать-то особо нечего. Очевидно, бывший зэк не тянет на того, кто лично развернул против него масштабную кампанию. Без помощи со стороны. Без тяги в определенных кругах.

Размах Батуров оценил. Выводы сделал.

– Есть же разные уровни, – прибавляет он. – Разные услуги. Чем могу… тем сами понимаете. Всегда готов оказать полное содействие. Много информации есть. Только скажите. Поделюсь.

А вот и причина его молчания обо мне в разговоре с “крышей”.

Леонид Аркадьевич будет в момент слит. Если потребуется. День у Батурова нервный, но этот человек долгие годы в своем бизнесе, состояние сколотил не просто так. Чует направление ветра. Ловит перемены.

Пожалуй, Батуров делает правильный вывод.

Роют здесь не под него. Выше берут. Просто не сразу действуют. Выбивают одну из опор. Вот не случайно про фонды больше всего информации у Воронцова.

Теперь картина открывается лучше.

Только главного Батуров не учитывает.

Предателей нигде не любят. И если бы Воронцов собирался его “перекупить”, то отдал бы совершенно другие распоряжения. Тут задача простая и четкая. Полный перехват активов. Показания Батурова против кого-либо не требуются.

Но кому легко смириться с тем, что тебя резко вышвыривают из игры?

– Ну так как? – не выдерживает Батуров. – Решим?

– Нет.

Одно слово, а Батуров выглядит так, будто я ему глотку сдавил. Он открывает рот, но ничего не говорит. В следующий момент стискивает челюсти.

– А вы передайте, – цедит. – Туда.

Стреляет глазами. Выразительно. Явно указывает на высший уровень.

– Передайте, – повторяет. – И тогда посмотрим. Уверен, есть способ закрыть вопрос очень быстро.

– Есть.

– Я готов.

Передаю ему папку, которую оставил мой адвокат.

– Что это? – Батуров хмурится, листая документы. – Не понимаю… это что, полная передача собственности?

– Верно.

– На ваше имя?

– Да.

На лбу Батурова проступает испарина. Не столько от моего предложения оформить все имущество на меня, сколько от детального списка всего этого имущества.

Там много такого, о чем даже Леонид Аркадьевич не подозревает. Такого, о чем вообще никто и никогда не должен знать, ведь все надежно припрятано.

Теперь Батурову трудно справиться с эмоциями. Его рот болезненно дергается. Пальцы сминают документы в кулаках.

Отрицание. Гнев. Торг. Отчаяние. Злоба.

Каждая новая стадия четко отражается на его лице. Только принятия нет. Наоборот. Похоже, Батуров впервые сталкивается с обстоятельствами непреодолимой силы. Новая реальность ему совсем не по вкусу.

– Ты кто, – выдыхает глухо. – Ты на кого работаешь?

Папка выпадает из его рук обратно на стол.

– Работаю один, – говорю ровно.

Батуров мотает головой.

Не верит.

– Передай, – бросает он, продолжая на автомате сжимать листы. – Все передай. И потом поговорим. Жду предложение.

– Нечего ждать, – закуриваю. – Это единственное предложение.

– Нет, – ведет головой. – Нет…

Мой ответ его не устраивает.

Батуров поднимается. Отбрасывает документы. Все-таки берет чувства под контроль. И когда смотрит на меня снова, в его глазах уже нет той мимолетной растерянности. Он опять собран.

– Еще обсудим это, – бросает Батуров, прежде чем уйти.

Вызываю адвоката.

– Будем действовать иначе, – говорю. – Информацию по уголовным делам отправляйте прямо сейчас.

– Но вы же…

– Меняем план.

Придется ускорить события.

Леонид Аркадьевич не идиот. Подозрения у него уже есть. А мне совсем не нужно, чтобы Батуров получил поддержку от своей “крыши”.

Хотя есть и другой вариант. Еще хуже.

Батурова могут убрать. До передачи активов. Если решат, что от него слишком много шума, а историю с фондами пора закрыть, пока не рвануло.

Балансировать придется. Осторожно. Задача усложняется, но ничего простого от Воронцова я и не ожидал.

– Босс, за Батуровым хвост, – сообщает мне помощник. – До отеля ехали. И теперь тоже пасут.

– Какая служба?

– Не служба.

Значит, “свои”. Кто-то из его близких.

Сын? Зять?

Листаю сделанные снимки.

Неожиданно.

– Наблюдайте дальше, – говорю и смотрю на часы. – Каримов вернулся?

– Нет, босс.

Пиздец.

+++

На следующий день Батурова ждут новые сюрпризы. Полиция получает материалы, которые нельзя проигнорировать. Даже если подмажут.

Им придется открывать уголовные дела против людей, которые связаны с Батуровым. Пока что это мелкие исполнители.

Но намек получен четкий.

Батуров видит, куда все идет. Сегодня прижимают нижний эшелон, а завтра возьмут выше, и еще выше. Так и до него самого доберутся.

А взять там есть за что. Чего только стоят схемы ухода от уплаты налогов. По списку имущества Батуров уже понял, схемы эти теперь не секрет.

И что еще “не секрет”?

Леонид Аркадьевич звонит ему сам. Но Батуров делает выводы. Держится иначе. Панику полностью гасит. Угрозу считывает. Понимает, что если проблем от него окажется больше, чем пользы, то никакие миллионы не уберегут.

– Решаю вопрос, – говорит Батуров. – До нашей встречи закрою.

– Уверен?

– Да, все под контролем.

– Вчера у тебя контролем и не пахло.

– Сегодня открылись новые обстоятельства.

– Нашел, кто сливает?

Батуров тянет с ответом.

Сказать “свои” подставить себя же под раздачу. Если он за близкими усмотреть не способен, то как может оставаться лидером?

А валить проблемы на “чужака” тоже сомнительная затея. Придется давать подробности, которых нет.

– Появился тут один борзый, – наконец, заявляет Батуров. – Но мы с ним разберемся. Без лишнего шума.

– Что за тип?

– Не стоит вашего внимания.

Леонида Аркадьевича такой ответ не устраивает.

– Моего внимания может и не стоит, – говорит он. – Но смотрю, тебя он заставил просраться.

Батуров глотает это.

Сворачивает разговор. Старается не вызывать еще больше подозрений. Уже понимает, что вчера сильно перебрал. Много наворотил. Теперь нужно последствия разгрести.

Переключаю экран. Просматриваю свежий отчет.

Тянет врубить совсем другую запись. Другую камеру. Проверить. Хотя бы на пару минут глянуть. Как она. Что делает, чем занята.

Но я давлю порыв. Рублю на корню.

Нельзя отвлекаться. Не сейчас. Затянет же. Знаю. И блять, совсем не так хочу за Катей наблюдать. Вживую хочу. Видеть. Чувствовать. Трогать. Запах ее вдыхать.

Обрываю эти мысли.

Нужно работу закончить. Сейчас самая острая стадия. Если все пройдет, как я рассчитал, то вернусь раньше.

Но Батурова не стоит недооценивать. Загнанный зверь готов на все. А именно так себя сейчас ощущает Батуров. Раньше он загонял. Теперь его.

Хуево оказаться по ту сторону. За считанные дни целая империя летит к чертям. И Батуров смотрит на все трезво. Не обманывается. Ну почти.

Ситуация не критичная. Но ухудшение очевидно. В таких случаях либо договариваться, либо бить в ответ.

Договориться Батуров пробовал. Если вчера после нашего разговора он еще на что-то рассчитывал, то теперь, когда остыл и проанализировал ходы против себя, пришел к единственному возможному выводу.

Договариваться с ним никто не собирается.

А значит выхода не остается.

Дверь распахивается.

На пороге показывается Каримов.

Ну наконец-то.

– Он тебя заказал, – говорит и кладет телефон на стол передо мной. – Сам погляди, что мои перехватили.

Ожидаемо.

Как еще с борзыми разбираться?