Кайф. Вся она будто под заказ. Чтобы меня нахрен с ума свести.

– Хорошего тебе дня, – говорит Катя и тянется, чтобы дверь открыть.

– Стой.

Руку ее перехватываю. Ладонь. В своей руке сжимаю.

– Не торопись так, – прибавляю.

Замечаю, как она бросает беглый взгляд на часы, а после на меня смотрит. Чуть прищуривается.

– Демьян… – начинает, видно, собирается опять все высказать.

Как давлю, как туго иду на компромиссы.

Но я ей такой возможности не даю. Накрываю ее затылок ладонью. Поддаюсь вперед и приоткрытые губы запечатываю. Целую жадно и глубоко. Сам дурею от того, как она откликается. Не сразу. Сперва напрягается, сопротивляется. И ладонями в мои плечи упирается. Но после будто слабеет. Тонкие пальцы уже совсем иначе скользят. Перемещаются на мою шею, чуть царапают.

И она отзывается. Сама открывается мне.

Блядь. Затягивает пиздец как.

Но теперь притормаживаю. Силой себя заставляю от нее оторваться. Ебучий компромисс. Да. И никакого нахуй давления.

– Демьян, – выдыхает она уже совсем иначе.

С другим выражением. Точно снова забывается. И рушится вся эта ее четко выстроенная защита.

– Это чтобы лучше работалось, – говорю.

– Да? – брови приподнимает.

– Да, – киваю. – Нам обоим.

Ее пальцы скользят по моей шее. Безотчетно. А после вдруг на затылок перемещаются.

Охуенно чувство.

Сука, вроде простой жест, а пробирает до хребта.

– Сегодня встреча, которая многое решит, – замечаю. – Вот увидишь, ты не за уголовника замуж выйдешь. Моя репутация поменяется.

Молчит. И смотрит так… странно. Задумчиво? Не разобрать. Не могу сейчас эмоции выхватить. Она как будто снова ускользает. Далеко.

– Я бы не давал тебе никаких гарантий, если бы не был уверен сам, – продолжаю твердо.

– Хорошо, – медленно кивает. – Я поняла.

– Все для тебя сделаю, Кать, – обещаю и пристально в глаза ее смотрю, накрываю еще совсем плоский живот ладонью. – Для вас.

Еще до конца не осознаю, что стану отцом. Не верится, блять.

Второй шанс давно получить хотел. Был готов выгрызать силой. Но такого поворота даже не ожидал.

Это точно джекпот сорвать. Все и сразу.

– Знаю, Демьян, – отзывается Катя.

Ее узкая ладонь скользит по моей щеке. Слегка задерживается. Пока она внимательно смотрит на меня.

И опять это чувство. Как-то царапает. Чутье врубается. А на что? Хер разберешься.

Но я лишнее к чертям отметаю. Особенно когда Катя вдруг сама подается ближе, прижимается губами к моим губам. Обдает горячим дыханием.

Ебануться.

В следующую секунду она отстраняется, а меня так и продолжает штормить по полной. Не доходит, в чем Катя сомневается. Неужели не замечает как действует?

Или наоборот. Замечает. Часто мне резьбу срывает. Это по ходу и напрягает. Ей стабильность нужна. Безопасность. Нельзя волю рефлексам давать.

По-хорошему бы оставить Катю дома. Причем так, чтобы подольше. Нечего ей в офис теперь мотаться. Особенно когда там всякие долбоебы на нее пялятся. Слюнями исходят. Один Костик чего стоит. А сколько там других таких “костиков” вокруг нее ошивается?

Но тут и без долгих раздумий понятно, куда меня Катя отправит с такими идеями.

Нахуй.

Так что – рано. Сейчас – рано. Потом это обсуждать будем.

– Ну все, – роняет Катя. – Мне пора.

– Давай, – киваю. – До вечера.

Она выскальзывает из тачки. А я взглядом ее провожаю. Как упархивает от меня, как поднимается по ступенькам, взмахивает рукой, здороваясь с кем-то, направляется к центральному входу.

Стеклянные двери разъезжаются перед ней. И через пару секунд сходятся снова, полностью закрывая обзор.

Челюсти сводит. На автомате.

Ладно. Дел много. Хватает на что переключиться до вечера.

В первую очередь еду на встречу с Воронцовым. Главный вопрос нужно решить как можно быстрее.

– Здравствуй, Демьян, – кивает он, когда мы встречаемся в отдельном зале ресторана, где и проходят все наши обсуждения.

– Здравствуй.

– Есть новая задача, которую необходимо в ближайшее время закрыть.

План меняется. На ходу.

Обговариваем другую тему. Дальше по всем прошлым заданиям проходимся. И по Батурову, и по Соболю остались некоторые нюансы, которые нужно согласовать до конца.

Предлагаю варианты, как все решить. Воронцов поддерживает.

– Мне нравится твой подход, – замечает он, когда заканчиваем. – Быстро реагируешь. И не важно, как меняются условия.

– Мне нравится эта работа.

– Вижу.

– Моя деятельность становится все более заметной. Особенно после того, как я забрал активы Батурова. Много внимания идет.

– Это как раз то, что я тоже собирался сегодня обсудить.

47

Воронцов подает знак одному из своих охранников подойти поближе. Тот шагает к нам, передает объемную папку. После отходит в сторону, занимая прежнее положение.

– Я еще в начале нашей работы поручил разработать схему по восстановлению твоей репутации, – говорит Воронцов. – Все-таки не должен зэк, хоть и бывший, управлять настолько серьезными ресурсами. Некоторые действия уже были предприняты. Сам ознакомься. Если есть замечания, отправляй моему помощнику. Он все учтет.

Беру папку. Просматриваю.

Это именно то, о чем Воронцов сразу сказал еще в нашу первую встречу. Если сотрудничество пойдет успешно, то от моего прошлого не останется и следа. В документах. Да и другим направлениям поработают. Четко все устроят.

Здесь по пунктам расписано что будет и как.

Юридическая часть. Полное оправдание, аннулирование судимости. Процесс пересмотра запущен еще месяц назад.

Останавливаюсь на этих материалах. Изучаю детали.

По делу “Картеля” открылись новые обстоятельства. Идет проверка. Под стражу взяты настоящие виновники бойни.

Листаю дальше.

Отмечаю, что медийная сфера тоже подключается. В самое ближайшее время. Тут и план по статьям в прессе. И съемки документального фильма о том, как все события разворачивались на самом деле.

Прежде тоже фильмы выходили. История громкая. На всю страну тогда прогремела. Конечно, то кино было совсем в другом ключе. Там я показан отбитым психопатом, который устроил кровавую бойню.

Сейчас нужно прошлое перебить. Показать правду.

Ну почти “правду”. Мою бригаду представят как компанию спортсменов, которые оказались не в то время и не в том месте. Разумеется, то, что мы планировали ограбление, никто не покажет.

Дохожу до конца, а после возвращаюсь к снимкам задержанных.

– Это реальные убийцы? – перевожу взгляд на Воронцова.

– Им есть за что отвечать, – следует ровный ответ.

Его слова подтверждают мою догадку.

Реальные убийцы давно мертвы. Вероятно, их сразу и убрали. Такие свидетели никому не нужны.

А теперь в «Яму» отправятся другие преступники. Крови на них не меньше.

– Замечания есть? – вкрадчиво интересуется Воронцов.

– Нет.

– Хорошо, – кивает он. – Значит, мои люди продолжат все по этой схеме. Через месяц никто не сможет назвать тебя убийцей.

Похер мне, кто и что болтать будет. Раньше так считал. Понимал, в глаза нихуя сказать не рискнут. Проблемы не видел. Но теперь – не похер уже.

Потому что Катя иначе на это смотрит.

Да и про ребенка она мне четко сказала. Важно это. На будущее. Для семьи.

Над репутацией нужно поработать. Вот и работаю.

Демьян Дикий. Законопослушный гражданин, блять. Самому пока тяжело такой поворот принять.

– Кстати, твой первый срок, – вдруг замечает Воронцов. – Там история не такая громкая.

– Да.

– Думаю, его тоже пора убрать.

– Согласен.

На будущее многое готовится. Это мне уже понятно. По тому как развивались события с Батуровым и Соболем. Да и по новому заданию. Уровень растет.

Нужна идеальная репутация. И скоро эта репутация у меня будет.

+++