— Воран… — прошептала она с явным облегчением и тут же спросила: — Что ты здесь делаешь?

— Мне нужно много рассказать тебе, Марианна. — тихо сказал парень, закрывая за собой дверь.

— Как ты вышел из камеры?

— Мою камеру не запирают.

— Помоги мне сбежать, Воран! — взмолилась девушка.

— Дверь открыта — беги. Только далеко ты не убежишь. Отнюдь, только Маркусу удается каждый раз безнаказанно сбегать, он намного сильнее меня, я могу контролировать сон только одного человека, а стражников здесь много, поэтому я сам до сих пор здесь, поэтому не могу помочь сбежать тебе. За попытку побега тебя могут наказать — избить, посадить на цепь или даже изнасиловать, так что это не лучший вариант.

— А ждать смерти, когда дверь открыта это самый лучший вариант!?

— Сожжение это ужасно, но ты не умрешь.

— Ты знаешь, кто я, Воран?

— Да. — сказал парень и сел, опираясь о каменную стену камеры. — Мне нужно с тобой поговорить о многом. А потом уж сама решай, будешь ты бежать или нет.

Чародей был очень угрюмый, и это сильно беспокоило девушку, ведь она запомнила его как самого жизнерадостного человека, который ей только встречался. Марианна села рядом с юношей и приготовилась слушать.

— Помнишь, я спрашивал тебе о чувствах к колдуне? — задал первый вопрос чародей.

— Да.

— Ты имела в виду Маркуса?

— Да… — уже немного напрягшись, сказала девушка.

— Как хорошо ты знаешь его, Марианна?

— Я ничего о нем не знаю, кроме того, что он колдун и владеет самой запрещенной магией в мире.

— Ты хочешь узнать его прошлое?

Девушка помотала головой.

— Нет, не хочу. Мне плевать на его прошлое.

— Правда? А ведь он убийца.

— Я знаю. — скрипя зубами сказала Марианна, ведь сама она не хотела об этом думать.

— Ты любишь его?

Девушка посмотрела Ворану в глаза, и парень понял все без ответа. Он, казалось, помрачнел еще сильнее, одно дело сказать жуткую весть, когда она ненавидела Маркуса, и совсем другое, когда она его любила. Но юноша решил отложить самые страшные слова напоследок и сказал:

— Ты тогда зря плакала, он не предавал тебя. Он не контролировал твои чувства, и я могу довести тебе это. Во-первых, если ты не соврала и что-то чувствовала к нему, когда он был мертв, то это только твои чувства, любое колдовство рассеивается, когда колдун умирает. А во-вторых, колдуны не способны управлять разумом себе подобных.

У девушки округлились глаза, и она уставилась на парня. Она ожидала услышать что-то подобное, и одновременно жутко боялась.

— Я колдунья? — со страхом спросила она.

Воран пожал плечами и спросил:

— Помнишь тот камень, что ты вытолкала? Кроме того что ты на него надавила, ты что-то говорила?

— Камню? — уточнила Марианна.

— Да, камню. Что ты ему сказала?

— Сначала я крикнула на него, а потом попросила, и он поддался. — призналась девушка, погружаясь в воспоминания.

— Ты — чародейка, Марианна. Такая же, как я. — Чуть веселее прежнего сказал Воран, но опять поник.

Девушка улыбнулась.

— Значит, я могу помогать людям, лечить их, и я не буду наводить страх и ужас?

— Да. Но тебя все равно через несколько часов сожгут.

— Воран, я хочу увидеть отца. Я больше не вернусь сюда и хочу, чтобы он знал, что я не умру и со мной все хорошо. Воран, как я могу это сделать?

— Никак… — тихо проговорил он, понимая, что уже не уйдет от этой темы.

— И вообще ничего нельзя придумать? — с надеждой спросила девушка.

Парень вздохнул, взял девушку за руку и сказал:

— Марианна, твоего отца сожгли на рассвете вчера утром.

— Что? — девушка вся побледнела, тело покрылось мурашками, а глаза закрыла пелена из слез. — Как? За что? — прошептала она, мотая головой и не веря в это.

— За пособничество колдуну…

Девушку словно ударили током и убили, словно остановилось сердце, она не верила в то, что сейчас сказал ей Воран.

— Нет… — прошептала она… — этого не может быть. Ты мне врешь! — крикнула девушка, вырывая свою руку из ладони чародея. Марианна встала на ноги и подошла к окошку. — Ты врешь… — прошептала она, глотая слезы.

Этап отрицания один из самых безобидных, ведь на этом этапе надежда еще не умирает и какая-то часть сердца верит, что человек жив. Но это так же тот этап, когда надежда умрет и придется смириться с тем, что произошло. Воран подошел к девушке и приобнял за плечо, а Марианна обняла его и зарыдала самими горькими слезами. Парень ненавидел сообщать о подобном, ибо он сам по природе всегда улыбался и любил, когда улыбаются другие. Девушка прорыдала почти час и даже когда выплакала все слезы, то вновь и вновь всхлипывала и заходилась истерическим плачем.

Терн, оставив ребят возле телеги, направился вглубь леса, нутром чувствуя, что Маркус где-то здесь. Это так называемое чувство, как и иммунитет к колдовству, он всегда считал подарком судьбы, но никогда не задумывался, почему он такой. Маркус был совсем рядом, но охотника пугало то, что он его не видел, что было не странно, та как солнце уже село и лес погрузился в сумерки. Мужчина наступил на ветку, и она громко хрустнула, что заставило Терна остановиться. Он посмотрел на свои ноги и увидел, что их медленно оплетает какое-то растение, но мужчина уже не мог сдвинуться с места, а растение подбиралось все выше и уже оплело колени.

— Маркус! Я без оружия! Маркус, послушай, Марианна в опасности!

Растение замерло, но не спешило отпускать мужчину. Терн продолжил говорить:

— Она не любит Рональда и предпочла сгореть в огне, но даже после этого он не собирается ее отпускать. — мужчина не слышал их разговора, но сам догадался обо всем.

Маркус вышел из-за спины охотника и «живое» растение отпустило ноги Терна.

— Где она? — спросил колдун.

— Вероятнее всего в темнице.

— Ты разыскал меня, только для того чтобы сказать это? — удивился Маркус. — Что ты за это хочешь?

— Я ничего не хочу. Мне просто жаль Марианну, она ничего такого не сделала, чтобы заживо сгорать. Ты должен ей помочь.

— Думаешь, она захочет меня видеть, узнав, что я виновен в смерти ее отца!?

— Не думаю, что она захочет тебя видеть, если ты сейчас ее бросишь! — неожиданно даже для себя повысил голос охотник.

Маркус опустил глаза, ибо Терн был прав, он не имеет права бросать ее на произвол, учитывая то, что все это затеял он.

— Спасибо, Терн. — Выдавил из себя колдун и умчался прочь, ведь до рассвета оставалось всего немного.

Охотник на ведьм вздохнул с какой-то легкостью на сердце, он впервые в жизни сделал то, что действительно посчитал нужным, и ему от этого было поистине хорошо и приятно. Мужчина улыбнулся и пошел к своим помощникам.

— Ты можешь нам хоть что-нибудь объяснить? — спросил тот, кто держал в руках вожжи.

— Я — никудышней охотник на ведьм, ребята. Пора сворачивать это дело.

— Это из-за Маркуса? Он достаточно сильный колдун, чтобы его победить, а мы множество раз его ловили. — сказал один из лучников.

— Я подозревал, что он поддается, но не понимал, зачем ему это, оказалось, он просто жалел нас. Пускай я не поддаюсь его влиянию, но он и вашим разумом ни разу не управлял, и меня не пытался убить, ведь ему достаточно было развернуть стрелу, летящую из моего арбалета или вашего лука.

— Но мы же ловили и других… — сказал второй лучник.

— Да, но кого мы ловили? Беззащитных женщин, которые даже не пытались сопротивляться или неопытных колдунов, которые впадали в панику как только не получалось контролировать моим разумом. Те, кого мы отправляли на костер, не так страшны, они скорее безобидные. А вот против кого-то на самом деле сильного мы вряд ли устоим.

— Ты предлагаешь нам бросить это дело?

— Именно. — подтвердил Терн, садясь на повозку. — Но прежде предлагаю вернуться в город и посмотреть, что там будет, может, мы сможем помочь Маркусу спасти Марианну.

Несколько минут стояла тишина и повозка так и не тронулась.