Олег бежал со всех ног. Сердце бешено колотилось уже где-то в горле, лёгким отчаянно не хватало воздуха. Проклятый возраст! Как ни крути, сорок шесть уже — не двадцать три, даже не тридцать три. Только бы не опоздать, только бы не опоздать!

Мужчина пинком вышиб дверь, и увидел то, чего боялся больше всего на свете — Влад лежал неподвижно, Алекс стоял над ним, склонив голову. Олег был готов поспорить, на сто тысяч долларов, что на губах этого сукина сына была победная, полная цинизма, улыбка. Ещё бы, наконец-то он пристрелил тестя, которого люто ненавидел.

Услышав грохот двери, Алекс мгновенно обернулся и выстрелил. Олег лишь каким-то чудом успел отклониться, и пуля врезалась в стену в нескольких миллиметрах от его уха.

Мужчина выстрелил в ответ, даже не целясь, и попал Алексу в живот. Противник шумно выдохнул, расширив глаза от удивления и боли, и рухнул на колени. Пистолет из правой руки, как ни странно, не выпустил. Даже на курок рефлекторно не нажал, что удивительно.

— Ах ты, сукин сын, — прошипел Алекс, стараясь не корчиться от боли. — Думаешь, победил?

— Уж точно не проиграл! — заверил Аверин и без колебаний пустил пулю в лоб коллеге, заметив, как дёрнулась его рука, сжимавшая пистолет.

Алекса отбросило назад, и он рухнул замертво на ноги Влада. Олег подошёл и вытащил из пиджака Алекса коробочку, обшитую чёрным бархатом, положил её в свой внутренний карман, спихнул труп с ног Соколова и склонился над другом. Влад по-прежнему не шевелился. Его голова и лицо были разбиты, пальцы на левой руке переломаны, но закрытые веки подрагивали. Живой.

— Как ты, приятель? — спросил Аверин, осторожно осматривая разбитую голову друга.

Соколов не ответил и не пошевелился. Пришлось волоком тащить его в лифт, а ведь Влад комплекцией походил на самого Аверина и весил не меньше восьмидесяти килограммов. Поднявшись на верхний уровень парковки, Олег кое-как погрузил друга в машину и повёз в ведомственную клинику.

— Камень у Алекса, — прохрипел Соколов, придя в себя.

— Всё в порядке, я забрал его, — сообщил Владу Олег и похвастался: — А ещё наконец-то всадил пулю промеж глаз этому говнюку. Аверин сам не мог понять почему, но Алекс ему никогда, ни нравился, и, убив его, Аверин почувствовал, явное облегчение, словно избавил мир, от явного зла.

— Камень спрячь, не показывай никому. — Слова давались Владу с трудом. — Дора не простит тебе Алекса. Только не убивай её! Прошу, не убивай.

— Да куда уж мне! — хмыкнул Олег.

Соколов снова отключился, а Аверин связался с клиникой, попросил, чтобы встретили.

Доехали до места за восемь минут. Олег передал Влада врачам, убедился, что его жизни ничто не угрожает и поехал домой. Нужно было написать рапорт о случившемся. Хотя на кой чёрт? До утра он всё равно не доживет, теперь нечего и сомневаться.

Так, камень! Нужно его спрятать. Куда же, куда же? Точно! Хочешь что-то спрятать — положи на самое видное место!

Олег заехал на работу, в приёмной его секретарши стоял встроенный в стену аквариум с разноцветными рыбками. Внизу были кораллы, водоросли и красивые камушки, среди которых отлично затеряется и тот, что Олег забрал у Алекса. Небольшой, гладкий, как галька, приятного серого цвета. Ничего необычного на первый взгляд, но, если посмотреть на свет, можно разглядеть голубые и зелёные переливы.

Мужчина открыл аквариум и бросил камень на дно. На мгновение сверкнула бело-голубая вспышка, и рыбки шарахнулись в стороны, но тут же успокоились. Камень приземлился как раз возле декоративного валуна с водорослями и смотрелся вполне органично и незаметно. Галька как галька.

Коробочку, на которой, возможно, был чип для слежения, Олег решил взять с собой и выкинуть в дальнем переулке. В здании канторы и в радиусе трёх километров все отслеживающие устройства блокируются, а вот дальше…

Олег вернул коробочку в карман, зачем-то положив внутрь рублёвую монетку.

Честно говоря, он не надеялся даже доехать до дома. Скорее всего, Дора ждёт его на парковке или прямо в машине, где и пристрелит, отомстив за мужа. Или нет, зачем стрелять, просто спровоцирует сердечный приступ, ей для этого достаточно лишь взглянуть на него.

Чёртово живое оружие! От неё не спрятаться, не скрыться, не сбежать. Эта девка, несмотря на хрупкое, как у балетной примы, телосложение, сильнее и быстрее всех на свете. Её почти невозможно убить, настолько она быстра и ловка.

Но ни на парковке, ни в машине Олега никто не ждал, и он благополучно доехал до дома, по пути выбросив коробочку в мусорный бак. К нему как раз подъезжал мусоровоз.

Заходить в квартиру не хотелось. Вернее, очень не хотелось умирать. Чёрт возьми, ему всего-то сорок шесть, и он вполне мог счастливо прожить ещё столько же! Мог бы.

Но от судьбы не убежишь, так что лучше не оттягивать события. Может, застрелиться? Чтоб сразу и не больно, а то вдруг Доре придёт в голову сжечь его заживо или разорвать живого на кусочки? Или того хуже, она уничтожит его сознание, оставив лишь тело и подселенца в нём. Нет, учитывая пост, что занимал Олег в канторе, этого нельзя допустить! Впрочем, если бы хотели, они бы давно это сделали. Значит, просто убьёт. Скорее всего, она уже ждёт его в квартире.

Но в квартире тоже было пусто. Олег обошёл все комнаты с пистолетом, — можно подумать, он бы помог! — но никого не обнаружил.

В тишине и в темноте сидеть не хотелось, поэтому мужчина зажёг свет в гостиной, коридоре и на кухне. Включил телевизор, нашёл музыкальный канал и увеличил громкость до максимума. Достал из холодильника котлеты с подливой и сунул их в микроволновку.

В дверь позвонили.

Раз, другой, третий, очень настойчиво, без перерыва. Вряд ли Дора бы стала звонить в дверь. Возможно, муж соседки опять напился и буянит.

Олег выключил ТВ, подошёл к двери и посмотрел в глазок. Это была она. Спокойно стояла, смотря тоже прямо в глазок и не убирая палец с кнопки звонка.

— Если я тебя не в пущу, это что-нибудь изменит? — спокойно спросил Олег, приоткрыв дверь.

— Лучше впусти, — хладнокровно и твёрдо сказала Дора. Мужчина понимал, что выбора нет, и отошёл в сторону, пропуская овдовевшую женщину в квартиру. Она сделала два шага и замерла. Её хорошенькое личико, как ни странно, оставалось бесстрастным. В ясно-голубых, как летнее небо, глазах не было ни слез, ни боли, ни злости. Может, она ещё не знает? Или эти суперлюди вообще эмоций не испытывают?

— Пришла мстить за любимого? — спросил Олег насмешливо. Тут же обругав себя за неуместную дерзость. Идиот!

— Нет в мире человека, которого я бы ненавидела сильнее Вербицкого, — тихо ответила Дора, и из её глаз потекли слезы. — Так что я пришла сказать тебе спасибо! Спасибо, что освободил меня.

У Мужчины аж челюсть отвисла, а белокурая, молодая женщина вдруг подошла, упала ему на грудь и разрыдалась. Её пальцы сжались в кулаки и легонько колотили Олега по спине.

— Ненавижу его!! Ненавижу! Ненавижу!!

Дору трясло, она закусывала губы до крови, сдерживала крики, которые гасли клокотанием в горле. Ей, наверное, хотелось заорать или завыть.

Он обнял её, даже не подумав, что это могла быть уловка. Эта девочка сейчас искренне отпускала свою боль из сердца. Один только бог знает, сколько её там накопилось. Олег вдруг вспомнил Дору совсем маленькой. Как держал на руках, кормил кашей, играл в козу рогатую, а дочь Влада заливалась звонким хохотом. Это было очень и очень давно, ещё до кошмара, что они все пережили позже. Но сейчас у него на груди плакала именно эта маленькая беззащитная девочка.

Олег, прижимая Дору к себе, провел ее в гостиную они вместе присели на диван, а Дора всё плакала и плакала у него на плече. Олег не пытался её остановить. Пусть чистит свою душу, если она у неё, конечно, есть.

Девушка не унималась, и под её монотонные всхлипывания Мужчину сморил сон.