Хорошо еще, что земляне до сих пор не прекратили издавать обычные бумажные книги, их на этой планете великое множество, и будет чем занять себя одинокими ночами.

Внезапно вспомнила про папу. Бедный мой, хороший, любимый. Потерпи, так надо. Если б ты копал и дальше, они бы тебя убили. Возможно, даже мне самой пришлось бы это сделать. Чего совсем не хотелось. Присниться ему, что ли? Успокоить с того света, так сказать.

Я быстро отделила одно из своих астральных сознаний и оказалась на пороге папиной квартиры. Вошла. И моему взору предстала весьма удивившая меня картина. Папочка был не один — в его объятиях сладко посапывала Женя Жильцова, его напарница из аналитического отдела. Вещи были беспорядочно разбросаны на полу. Даже простынь с постели валялась на полу. Знатно по мне погоревали, однако, усмехнулась я. Отец реально сильно поседел и постарел. Прости меня, родной. Прости.

Он спал крепко, самое время для внушений. Мозг практически спит и сопротивления не будет.

— Привет, пап!

Я виделась ему такой, как прежде: с длинными вьющимися белыми волосами. Стояла я на облаке.

— Ты не раскисай, ладно? Ты ни в чем не виноват, а мне здесь и правда хорошо, спокойно. Лизочка здесь со мной.

Я воплотила образ дочери, и она в видении тотчас оказалась у меня на руках.

— И мы увидимся, но нескоро, у тебя впереди еще лет сорок. Поживи их счастливо, пожалуйста.

Я вышла из его сознания, и он тут проснулся с криком: «Доченька, постой!»

Я не смогла смотреть ему в глаза и поспешила из квартиры. Наверное, слишком поспешно, так что даже задела сгустком энергии свое детское фото, стоявшее на тумбочке в рамочке, и разбила ее.

На выходе из квартиры замерла, встретившись с таким же ментальным телом своего убиенного мужа.

— Только попробуй войти в его сознание и чего-нибудь ляпнуть, убью! — воинственно прошипела я бесплотному духу.

— Так я уже мертв! — усмехнулся супруг.

— В царство Аида отправлю!

— Это в ад, что ли? Так наша земля — это, по ходу, и есть тот самый ад, прикинь! Иначе меня давно бы уже туда забрали.

— Сорок дней еще не прошло, — напомнила я и поспешила прочь. Смотреть на ментальное тело мужа было отчего-то жутко неловко. К счастью, он за мной не последовал.

Так же ментальным духом я направилась на кладбище. Очень хотелось увидеть свою маму Олю, но она не отзывалась. Даже у своей могилы. Наверное, нашла, наконец, воплощение в новой жизни. Что ж, здорово! В глобальном понимании смерти нет. После смерти остается ментальное сознание или, попросту, дух, душа, которая спустя какое-то время получает новое рождение в новом теле, начиная все с нуля. Аллилуйя!

Зато Света Аверина пришла сама.

Вот блин! Стало так неудобно и совестно. Ведь эта женщина на протяжение многих лет заменяла мне мать. Своих детей у нее не было, да и не очень ей хотелось, как я понимаю. Все свое душевное тепло она дарила мне, поскольку моя мать умерла сразу после родов, а теперь я сплю с ее мужем. Захотелось обратно в свое тело. Причем бегом.

— Да ладно тебе. Живым — живое! — улыбнулся бесплотный дух. — Ты люби его, люби, как я люблю. И детишек ему роди не меньше троих. Ладно?

Я кивнула. От искренности духа, до сих пор любящего своего мужа, захотелось плакать.

— Детей он всегда хотел, а я не могла, а он смирился, потому что меня любил очень. И представляешь, он мне за все двадцать два года, что мы жили, ни разу не изменил. А я-то, дура, ревновала, не верила, что он реально на работе допоздна или просто в баре отдыхает. Стыдно теперь, ты скажи ему это, ладно?

— Хорошо. Скажу.

— Я знаю, тебе он поверит. Он будет хорошим мужем и отцом. А знаешь, ты у него первая с тех пор, как меня не стало, — улыбнулся дух.

— Ну, ничего себе! Четвертый год уже пошел, — я реально офигела. Вот это любовь, вот это сила духа. Такой нынче один на тысячу. Не зря все-таки у него аура редкой чистоты и силы.

— Да, вот такой он верный. Но я безумно рада, что теперь у него все хорошо. Что он снова счастлив, для меня это главное. Если хоть раз в год еще, помимо дня рождения, принесет мне ромашки, я буду счастлива, что все еще помнит меня.

— Он принесет. Обязательно принесет, — пообещала я и почувствовала острую необходимость вернуться к своему физическому телу.

Часть 13

Олег приехал в ее поселок в половине второго, благо, было полнолуние, и все отлично было видно. Поселок этот находился в тридцати пяти километрах от города, в густом бору, практически в тайге. Странно, раньше Олег и знать не знал про этот поселок и санаторий. И дорогу нашел, даже не зная ее.

Домики были все одинаковые, продолговатые, обшитые сайдингом, непонятно в темноте, какого цвета — то ли белого, то ли светло-желтого, но с красными крышами. Аккуратные аллеи и клумбы возле каждого дома. Свет горел только в одном. Конечно, в ее, догадался Аверин, подогнал машину к самому гаражу рядом с домом. И вышел за вещами в багажник.

Выйдя из машины, Олег посмотрел на огромную белую луну и замер, как вкопанный, — над соснами, казалось, рядом с самой Луной, причудливо мелькали пять или шесть довольно больших белых шаров. Они выписывали причудливые виражи такие, что ни одному самолету не под силу, и меня словно током ударило. Забыв про чемоданы, Олег бегом бросился к дому. Входная дверь была открыта, что напугало его еще больше.

Аверин бегом бросился в дом. Пробежал прихожую, просторную гостиную, распахнул одну дверь — кабинет, другую — кухня, третья — коридор и комнаты, две ванные, три спальни. Дора лежала в самой последней, на постели, скрестив руки на груди и с книгой.

Ну, слава Богу! Выдохнул Олег — Просто уснула. Он тихо подошел к постели. Нежно коснулся ее губ, и его пронзил ужас с головы до пят. Они были холодные, просто ледяные, он потрогал лоб, руки — то же самое.

— Дора! Дора, девочка моя! Очнись! Дора-а! — Олега охватила паника.

Что же делать! Чем болеют эти супер-люди и как их лечить?! Олег принялся ее трясти и хлестать ее по щекам. Может, это она спит так крепко и проснется! После очередной пощечины она шумно вздохнула, открыла глаза, и схватила Аверина за руку, едва не сломав запястье.

— Какого черта ты тут делаешь? — возмутилась она.

— Бужу тебя.

— Я не сплю.

— А что ты делаешь?

— Гуляла.

— Где?

— По кладбищу.

— Охренеть. Не встать! — Возмутился капитан. — Не отвечала, похолодела, я думал, померла!

— Не дождешься, — буркнула Дора, — че приперся-то вообще посреди ночи?

Олега обожгли возмущенным взглядом.

— Так я к тебе! С вещами. Жить, — улыбнулся он, — ты ж приглашала.

Аверин реально думал, что Обиженная красавица пошлет его сейчас куда подальше, и быстро, пока не успела ничего ответить, встав перед ней на колени, вытащил коробочку с кольцом и открыл ее.

— Выходи за меня замуж, а! — глядя на ее округлившиеся от удивления глаза, выпалил Олег и зачем-то добавил. — А то боюсь, что, если однажды Влад узнает, что я сплю с тобой просто так, он мне вырвет кое-что без разговоров даже.

— Если ты только этим руководствуешься, я сама тебе сейчас все вырву, — сладко улыбнулась Дора, проведя своими идеальными ноготками по горлу Аверина.

— Не, ну, и оладьи у тебя больно вкусные, — улыбнулся мужчина.

— Ах ты, старый развратник, — Дора хотела поцеловать, Аверина, но он отстранился.

— Ну, так ты согласна? — сердце капитана реально замерло от нетерпения.

— Вообще-то еще только неделя, как я вдовой стала. По твоей милости, между прочим.

— Ну, так вот я и замещаю, так сказать.

Боже что я несу! Что я несу! Укорил себя Аверин.

— Свадьбу играть не обязательно пока. Можно позже. Когда забеременеешь, например, — помня слова Пелегина, выпалил он.

— Но это будет, когда захочешь или, когда сможешь, — добавил я, видя, что на меня смотрят, как на кретина.

— Да вы что, с ума все посходили, что ли!

Дора, кажется, злилась.