Дора внимательно рассмотрела все аккуратные хозяйские стежки и с трепетом взялась повторить. А что, если, и правда, сама Ягиня-Матушка вышивала?

Ягиня — матушка, или Йога — Матушка. Сейчас, пожалуй, самый известный персонаж того времени. Только предназначение ее конечно извратили до отвращения. Как рассказывал отец, это была, а скорее всего и сейчас есть, Красивая, молодая, чистая душой и помыслами женщина. Берегиня. Ее предназначение было в заботе о сиротах. Вовремя воин, она ходила по всей земле Великой Рассении, нынешней России. Собирала сирот и уводила в свой скит в горном Алтае. Там вместе со своим мужем, Велесом, воспитывала из них жрецов и волхвов, мудрость и цвет славян. И нога у нее не костяная вовсе, а золотая, сапожки у нее красные золотом расшиты, всюду в них ходила, по ним и узнавали. Детей, она действительно клала в печь, закрывала заслонкой и говорила, что дети принесены во служение богам, отныне. Но детей не жарила и уж тем более не ела, печь была особая, в ней был сокрыт вход в тайный храм, где дети и обучались всему, что нужно, ближайшие десять пятнадцать лет, вдали от жизни мирской, не отвлекаясь на лишнее.

А Смородин, между прочим, брат ее родной, знал все прекрасно, но больше всех способствовал искажению образа родственницы, тварь бессовестная.

Лес зашумел, заволновался, словно нашептывая что-то, Дора подняла глаза и увидела возле сосны высокую, рыжеволосую женщину, совсем куще молоденькую, не старше тридцати. Ее зеленые глаза смотрели прямо в душу Перунице, а губы, растянутые в доброй улыбке, что-то шептали. Слышно не было, но Дора, умела читать по губам.

— Все зло тебе, от нагов будет, Перуница. — сказав это прекрасное видение. Растаяло.

— Так вот ты какая! На самом деле, — бабушка-Яга, — улыбнулась Дора.

Интересно, почему отец, привез нас именно сюда? И эти ощущения Олега, и те слова Мары — Ведаешь ли ты кому ее отдаешь? Неужели, Олег, когда-то, в одной из своих прошлых жизней был ее сыном? И сыном Велеса получается, что ли? Да ну, бред! человек он. Человек.

Пока Дора старательно вышивала, Олег выпотрошил осетра, развел на кострище из камней костер. Насадил на вертел и начал запекать. Пока рыба запекалась, начистил картошки. Через час потрясающе вкусный обед был готов.

— А с тобой не пропадешь! — засмеялась Дора, заливая костер.

— А ты что, сомневалась во мне? Ай-ай-ай! — покачал головой Олег, закапывая в землю остатки их пиршества.

Дора залюбовалась белками, прыгающими с ветки на ветку. Олег вынес фотоаппарат, и они устроили фотосессию на улице и в доме, потом пошли купаться на речку. Сами не заметили, как поцелуй за поцелуем начали заниматься любовью прямо в воде, не мешал даже начавшийся теплый дождик. Правда, скоро дождик превратился в ливень, и пришлось бегом бежать домой и продолжать в теплой постели.

Олег проснулся в двенадцать часов ночи, Доры рядом не было. На кухне горела свеча, Олег пошел туда. Дора сидела за столом и уминала копченое сало с хлебом и огурцами.

— Проголодались мы, — смущенно улыбнулась девушка.

— Кушайте, кушайте, мои хорошие, растите большими и здоровыми.

Олег тоже был голоден и с удовольствием взял ломтик копченого мяса и хлеб. Поев, вместе посетили нужник, так как поодиночке в ночной лес даже Доре было выходить жутко, хотя, скорее всего, окрест стояла защита Перуна. Дождь так и не прекратился.

— Малыш больше не пихался? — спросил Олег, обнимая жену в постели.

— Нет. Еще рановато.

— О чем ты говорила с Владом?

— Не поверишь — попросил тебя не обижать. Думает, что лет через пять у нас начнутся проблемы в постели. Из-за твоего возраста.

— Но сам-то тоже женится на молодой, — фыркнул Олег.

— Я ему тоже указала на это, а он сказал, что он-то, если что, стерпит, а вот ты жуткий ревнивец.

— Есть немного. Я с ума схожу, едва представлю тебя еще с кем-то! — признался Аверин, прижимая жену к себе покрепче.

— А ты не представляй, а то мысли, знаешь ли, материальны, — усмехнулась Дора.

— В смысле? — не понял Олег.

— В смысле я — твоя, и не надо лишних мыслей.

Дора стала осыпать мужа поцелуями. Его руки тут же оказались под ее ночной сорочкой. Пальцы нежно гладили внутреннюю сторону бедер, медленно подбираясь к самому сокровенному. А губы Аверина нежно ласкали налившиеся груди девушки. Его пальцы медленно проникли в ее влажное лоно и начали нежно ласкать ее. Молодая жена таяла в руках полковника, как снег, и он от всей души надеялся, что такое теперь дозволено только ему.

Утрам Олега разбудил звонок его мобильного. Странно, они вроде бы не брали с собой телефоны. Оглядевшись, Олег увидел свой смартфон на столе, он не унимался.

— Возьми. Если папа принес его даже сюда, значит, важно, — попросила сонная Дора.

Олег с неохотой встал. Подошел к телефону: звонил Шульгин, причем уже шесть раз. Без перерыва.

— Слушаю, Сергей Петрович, — зевнув, ответил Олег.

— Олеж! Олежек! Ты сейчас где?

— Я дома, отдыхаю.

— Можешь приехать ко мне домой срочно? Мне твоя помощь нужна очень.

Олег никогда не слышал еще генерала таким взволнованным, растерянным, испуганным.

— Что случилось, товарищ генерал?

Аверин не на шутку перепугался. Чтобы довести генерала до заикания, нужны веские причины.

— Не по телефону, приезжай по адресу, что скинул смс-кой, это квартира моего сына. Срочно, как только можешь.

— Хорошо. Уже еду, — отчеканил Олег.

— Так, я с тобой.

Дора уже оделась в платье, что висело на стуле: тоже в пол, но современное, строгое. Для Олега висели его привычные брюки и любимая фиолетовая рубашка.

— Что там? — встревожено спросил Олег.

Дора на секунду затихла, словно к чему-то прислушиваясь, и ответила:

— Вчера при тренировочных полетах на новом экспериментальном вайтмане произошло столкновение с межзвездным кораблем, произошло крушение. Пилоты ни одного, ни другого корабля найдены не были.

— Сын Шульгина пилот вайтмана? — удивился Олег.

— Да, и разработчик новых технологий для них, — кивнула Дора, заправляя постель.

— Откуда гости? — поинтересовался Олег.

— С Арквиды.

— Зеленые трехпалые из седьмой солнечной системы. Адаптация к нашим условиям невозможна даже в экзекоже. Потенциально для человека неопасны. Степень развития средняя. Цель прибытия — изучение планеты и ее жителей, — процитировал Аверин справку по этому виду существ из полного справочника, вложенного мне в голову Демитрием посредством гипноза.

— Точно! — кивнула Дора.

— И что делать будем?

— Упокоим, чего существу лишние двенадцать часов мучиться, задыхаясь от запредельного для них количества кислорода.

— А домой его отвезти Дима не сможет?

— Ну, только если это посол какой важный или из семьи королевской. Ради простого никто заморачиваться не станет. Помер и помер. Бывает.

Мы приехали на адрес через час. Генерал уставился на меня во все глаза, но ничего не сказал, он знал, кто мой отец и чем занимается. И знал, что я здесь не просто так. Его сын был ранен, и он боялся за него. А существо, находившееся в доме, внушало Шульгину дикий ужас.

— Где ваш сын? — с ходу спросила я.

— Там, — генерал повел нас по коридору и открыл дверь слева.

— Ох, е! — выдохнул Олег, взглянув на парня, лежащего на кровати.

Из его плеча и головы торчало по куску обшивки корабля, причем, это был один кусок, он вошел в тело парня во время искривления пространства при крушении вайтманов. Парень был жив, в сознании, но в шоке, в его голове билась одна мысль: он говорит, мы все умрем. Они идут, мы все умрем!

— Где арквид?

— Кто? — выпучил глаза генерал.

— Гуманоид где?

— А, этот. В шкаф забился. Он вроде как света боится.

— Задерни шторы плотнее, — попросила я Олега, открывая шкаф.

Пришелец забился в самый темный угол, укрывшись еще черной курткой, которая сейчас дрожала.