Они вместе повернулись к экрану. Существо разгорелось еще ярче, затмевая звезды. Оно облетало их по дуге и сейчас находилось в самой дальней ее точке. Затем развернулось и снова направилось к кораблю Ши’ар.

– Какова бы ни была наша судьба, друг мой, мы встретим ее достойно.

Джубер повернулся к устройству связи.

– Подготовьте сообщение императрице.

Мощный взрыв сотряс мостик. Джубер схватился за перила. Экран показывал лишь яркую вспышку огненной энергии Феникса.

– Число жертв достигло критической отметки, – доложил Элюк. – В инженерном отсеке вакуум. Мы лишились возможности проходить через гиперпространство.

– Режим записи в журнал для императрицы готов, капитан, – доложил офицер связи.

Джубер нажал кнопку на панели и активировал запись.

– Ваше Императорское Величество, – произнес он, тыча в экран перед собой. – Надеюсь, вы получите это сообщение. Мы повержены: ни оружия, ни топлива. Экипаж почти весь мертв. От корабля остался только выпотрошенный корпус.

– Существо снова нападает, – объявил Элюк.

– Берегитесь, моя императрица, – продолжал Джубер. -– Берегитесь Феникса.

Словно по сигналу в этот момент на экране появилась хищная птица. Теперь пламя Феникса разрослось на миллионы километров, сила, заключенная в теле женщины, была способна гасить звезды.

– Отправляйте сообщение! – скомандовал Джубер. – Быстрее!

– Джубер, мой капитан. Друг мой, – Элюк крепко сжал руку Джубера. – Я думаю, это конец.

Джубер в ответ сжал руку товарища. Он уставился на пламя и увидел в его сердце руины гордой цивилизаций Ши’ар. Это пламя могло уничтожить империю, поглотить саму Вселенную.

«Императрица Лиландра, – подумал он. – Я ваш слуга, отныне и навсегда. Да получите вы мое предупреждение по милости К’итри...»

Феникс вспыхнул один раз, другой, и мысли Джубера, его молитвы, его гордый военный корабль – все исчезло в брызгах раскаленных частиц.

– Осторожно… осторожно. Ах, нет!

Монтажная панель с грохотом упала на пол кухни. Ночной Змей выругался по-немецки, опустил паяльник и повернулся к Колоссу.

– Питер, эту штуку трудно собрать и без твоей неуклюжести.

– Извини. – Колосс поднял руки; даже в его обычной, человеческой форме они были огромны. – Думаю, я не создан для тонкой работы.

Росомаха сидел на складном стуле в противоположном конце кухни, качая головой. «Это безнадежно, – думал он. – Мы не победим Джинни. Если она вообще еще на Земле».

– Вот, братишка. – Шторм протянула Колоссу панель. – Читай инструкции доктора Мактаггерт. Я буду держать панели. – Они поменялись местами и облокотились на кухонный стол. Тот был завален инструментами, зажимами, гайками и болтами, а также схемами, вытащенными из прототипов аппарата «Церебро».

– Может, у Циклопа что-нибудь получится, – сказал Колосс.

– В мнемосхемах он соображает не больше нашего, – откликнулась Шторм, – и у него может быть сотрясение мозга. Пусть отдохнет.

Логан отвернулся, стараясь не слушать их разговор. В его голове, как слайд-шоу, прокручивались три кадра с Джин Грей. Первый – когда он ворвался в тайный зал Клуба Адского Пламени. Джин, в своей черной королевской одежде, бросила на него вызывающий взгляд. Он сразу разглядел в ней едва сдерживаемую ярость и понимал, насколько велик вред от Вингарда.

Второе воспоминание всплыло через несколько минут. Он услышал щелчок, с которым расстегнулся ошейник Циклопа, и понял, что Джин освободила его с помощью телекинеза. Она не сводила глаз с Логана, давая понять, что ее план – разыгрывать драку, отвлекать Круг приближенных, пока Циклоп освободит остальных.

Тогда выражение лица у Джин было... странным. Тень улыбки, легкая радость от удавшегося обмана. Но никуда не делась искра гнева – пламя, которое ярко горело у нее внутри и намекало на то, что худшее еще впереди.

Третье воспоминание заставило Логана содрогнуться. Джин парила в воздухе над Центральным парком под проливным дождем. Костюм ее ужасал, лицо исказила маска ярости, презрения и полного равнодушия. Взмахом руки она сбила его с ног.

Тогда-то он и осознал и окончательно перестал сомневаться, что Джин больше нет. В этом выражении не было ничего человеческого, ничего от той женщины, которую он знал и любил.

«Она отмахнулась от нас как от мух. От своих друзей, от своей команды, – к слову, не случайно состоящей из нескольких самых сильных героев мира. – Логан покачал головой, все еще погруженный в воспоминания. – Ты был прав, Чак.

Черт бы тебя побрал. Почему ты опять оказался прав?»

Тремя днями ранее

– Я позвонил совсем не для этого, – сказал профессор Ксавье. – У меня есть задание для Росомахи.

Лицо профессора сверкнуло на маленьком телеэкране. Росомаха допил пиво и со стуком поставил стакан на стойку в подвале Ангела.

– К вашим услугам.

– Я скоро стану супругом императрицы, – сообщил Ксавье. – Готовясь к оказанной мне чести, я изучил мифологию и традиции Ши’ар.

– Звучит чертовски скучно.

– На самом деле это проще, чем ты думаешь, для... – Ксавье постучал себя по лысой голове. – Так, или иначе, в народе бытует одна легенда, которая особенно поразила меня. Их самые ранние памятники повествуют о Фениксе... непреодолимой силе, известной как «смерть всего сущего».

Логан зашипел.

– Мне не нравится, к чему ты клонишь.

– Мне тоже, поверь, – на обычно невозмутимом лице Ксавье появилось страдальческое выражение. – Я хотел уже забыть об этой истории, приняв ее за совпадение, но потом пришли данные от Мойры. Они показывают, что сила Джин растет по геометрической кривой и конца этому не видно.

Росомаха поморщился. Больше всего на свете ему хотелось еще один стакан пива. Но он словно прирос к барному стулу, не в силах пошевелиться.

– Как я уже сказал, – продолжал Ксавье, – я вернусь на Землю при первой же возможности. А пока попробую оценить ситуацию и, если повезет, помогу Джин контролировать все нарастающую силу. Но я не смогу покинуть эту планету до коронации Лиландры. А с учетом данных Мойры я боюсь... что могу опоздать.

– Чак, – у Росомахи пересохло в горле, – что ты пытаешься сказать?

– Джин Грей, моя лучшая ученица, которую я люблю как родную дочь, опасна. Очень, очень опасна.

– Понял. Я передам Циклопу....

– Циклоп любит Джин глубоко и безусловно. Он не справится с задачей, – глаза Ксавье сверкнули. – Логан, мы с тобой не всегда сходимся во взглядах...

– Мягко говоря.

– …но я тебе доверяю.

Ксавье помолчал. Его слова повисли в воздухе.

– Я знаю, что ты сделаешь все, что нужно.

По спине Логана пробежал холодок. «Чарли, –- подумал он, – бесчувственный ты ублюдок. Чтоб тебе пусто было. – Его когти со щелчком выстрелили, а потом снова втянулись. – Будь ты проклят за то, что свалил это на меня».

– Я понимаю, – голос Ксавье слегка дрогнул. – Я понимаю, что это для тебя означает, и содрогаюсь, представляя, что ты сейчас обо мне думаешь. Но это важнее, чем ты, чем я, чем даже команда. – Ксавье подождал, собираясь с духом. – Все мы можем погибнуть.

Логан не ответил. Он сидел совершенно неподвижно, позволяя ярости и печали захватить его целиком. Росомаха вздрогнул, вспоминая жестокие, отчаянные испытания, которые его заставляли проходить. Как и жизнь среди Людей Икс, это была часть его. Часть его личности.

Нравится ему это или нет, он всегда будет порождением программы Оружие Икс.

Когда они закончили, Логан встал со стула.

– Чак, надеюсь, ты ошибаешься.

Он ушел, не дожидаясь ответа Ксавье.

Последние три дня Логан цеплялся за одну-единственную надежду: что ему не придется совершать немыслимое. Даже когда Джин поддалась чарам Клуба Адского Пламени, он отчасти верил, что в конце концов она сможет вернуться, хоть и с трудом.