Бург словно окоченел в эту ненастную осень. Уже несколько столетий он не знал подобного унижения. Чужие люди хозяйничали на его. улицах, чванливо попирая древнюю мостовую копытами своих коней. Недавняя трагическая смерть короля Рагнвальда потрясла жителей Бурга. Рагнвальда при жизни мало уважали, еще меньше любили, был он человеком неумным, жестоким и вздорным, но это была своя ноша, которая, как известно, не тянет. А теперь в королевском замке хозяйничали меченые, колдуны с далекой границы, призвавшие себе на подмогу рать из ада, вооруженную огненными стрелами. И шумные владетели Приграничного края, ставшие за последние годы почти своими в Бурге, теперь служили новым господам, вымещая бессильную злобу на беззащитных горожанах.

Холодный ветер равнодушно гнал опавшую листву по пустеющим улицам. Торопливые осенние сумерки вселяли тревогу в опечаленные сердца. Ночные грабежи и насилие стали привычным явлением в Бурге. Редкие прохожие с замиранием сердца переживали свое одиночество на когда-то шумных в эту пору улицах, но и появление живой души не приносило желанного облегчения – живая душа вполне могла оказаться с широким ножом у пояса и претензией на ваши жизнь и кошелек. Грабили не только пришельцы, еще чаще грабили свои, если можно назвать своими этих потерявших совесть людей.

Тор Нидрасский въехал в Бург без помех и приключений. Редкие прохожие, которых немилосердная судьба заставила покинуть убежища в этот тоскливый вечер, едва завидев угрожающе торчащие над плечами витые рукояти мечей, спешили укрыться в тени ближайших домов. И это обстоятельство особенно поразило Тора, не забывшего еще толпы зевак, встретивших его появление в Бурге в прошлый раз. Дома перед королевской резиденцией были разрушены – следы недавних боев. Однако сам королевский замок почти не пострадал. Король Рагнвальд поспешил открыть ворота перед незваными гостями. Подобная предусмотрительность Не принесла пользы несчастному правителю Нордлэнда, он умер через месяц в подвалах собственного жилища при весьма загадочных обстоятельствах. Королева Ингрид исчезла из города в первые же часы штурма, и о ее местопребывании ходили противоречивые слухи. Одно было несомненно: королева ждала ребенка, и этот ребенок должен был стать новым королем Нордлэнда. В былые времена Буржцы вволю бы посудачили над неожиданной беременностью королевы, но хорошие времена прошли, а в нынешние было не до сплетен.

Поговаривали, правда, что таинственным благодетелем Нордлэнда был Тор Нидрасский, один из самых могущественных владетелей Приграничья, и что именно к нему изгнанная королева обратилась за помощью. По городу упорно ходили слухи, что Тор Нидрасский, сын одного из самых близких некогда соратников короля Рагнвальда владетеля Альрика Нидрасского, собирает ополчение в Вестлэнде и готовится в удобный момент выступить против меченых. Знающие люди только иронически ухмылялись, слушая подобные россказни: для многих не было секретом, что Тор вовсе не сын владетеля Альрика, поскольку его истинным отцом был последний капитан Башни Туз, известный своей жестокостью даже в Нордлэнде. Тор Нидрасский всегда был надежным и верным союзником меченых, ярым врагом ордена истинных христиан. Однако Нидрасского не было среди владетелей Приграничья, вассалов ненавистной Башни, и это вносило путаницу в безупречно трезвые построения все знающих скептиков.

Тор, проезжая по пустынным улицам Бурга, даже не подозревал, что с его именем связываются столь горячие надежды на освобождение от ига меченых. Кроме безлюдья, на улицах Тора поразило еще то обстоятельство, что, проехав едва не половину города, он не встретил ни одного дозора, ни одного разъезда меченых или их вассалов. Город оказался слишком велик для пришельцев, он поглотил их с неразборчивостью обжоры и теперь со страхом ожидал, удастся ли ему переварить проглоченное, или глупая неосторожность приведет к фатальным последствиям.

Как и в прошлый свой приезд, Тор остановился в старом доме владетеля Альрика Нидрасского. Дом был цел, он не подвергся ни разрушению, ни разграблению, что было более чем странно, поскольку все соседние владетельские дома были обчищены до нитки. Видимо, имя его нынешнего владельца оказало свое воздействие как на меченых, так и на охочих до чужого добра приграничных владетелей.

Растерянные слуги смотрели на молодого господина со страхом и надеждой. Тор приказал им зажечь камин и накормить измотанных долгой дорогой лошадей. С последним вышла заминка – продовольствия и припасов в городе катастрофически не хватало. И не было надежды, что крестьяне соберут хороший урожай с вытоптанных во время боевых действий полей. Меченые, правда, предпринимали кое-какие шаги для подвоза продовольствия, но Бург был слишком велик, прокормить его и в хорошие времена было делом нелегким.

Старик Грам, служивший еще Альрику Нидрасскому, уныло развел руками. Кое-что наскрести, конечно, удастся, но запасов хватит едва ли на два дня.

– Делай свое дело, старик, а об остальном я позабочусь. – Тору показалось, что Грам смотрел на него без должной почтительности.

Старик, однако, не спешил выполнять приказ господина:

– Ходили слухи, что ты собираешь ополчение в Вестлэнде, владетель Тор, а ты, как я вижу, опять спутался с мечеными.

– Да ты с ума сошел, дед, – возмутился Эйрик Маэларский, – разве так встречают хозяина?

– Так-то оно так, благородный владетель, – покачал головой Грам, – но только мои господа всегда служили королям Нордлэнда. А вы – не знаю. И Хаслумский, и Лаудсвильский, и многие другие пошли на службу к еретикам. Я добрый христианин и с мечеными знаться не хочу.

– Я меченым пока не служу, старик, – усмехнулся Тор, – а когда перейду в их лагерь, отпущу тебя на все четыре стороны.

Грам постоял с минуту, размышляя над ответом владетеля, и пошел прочь, шаркая по полу опухшими ногами.

– Значит, старина Бент тоже не устоял под напором Чуба, – усмехнулся Рыжий.

– Это Шраму терять нечего, – зло заметил Агмундский, – а Хаслумский немало нажил добра за эти годы: служил Рагнвальду, якшался с серыми, теперь лижет сапоги меченым, пес.

– Не следует торопиться с выводами, дорогой Грольф, – предостерег ярла Маэларский и указал глазами на спутников.

Агмундский спохватился и умолк. Меченые, смущенно пересмеиваясь, вошли в дом, Тор последовал за ними. Ярл и владетель остались во дворе.

– Кажется, я сказал лишнее, – криво усмехнулся Грольф.

– Тор Нидрасский еще не решил, в какую сторону повернуть своего коня. Будет лучше, если мы предоставим ему свободу действий. А Бург небезопасен для нас, благородный Грольф. Честно говоря, я рассчитывал на Хаслумского, но, кажется, напрасно.

– Есть еще Труффинн Унглинский. Поражение поражением, но не мог же орден исчезнуть в одночасье.

– Ты прав, Грольф, серые умели работать в подполье, думаю, они сейчас, как крысы, разбежались по углам и ждут только подходящего момента, чтобы вцепиться меченым в глотку. Ну и Брандомского я бы тоже не стал сбрасывать со счетов, у хитроумного Бьерна есть связи и в Вестлэнде, и в Остлэнде.

– В таком случае, владетель, я беру на себя Труффинна, а ты постарайся отыскать Бьерна.

– Из этого дома нам надо исчезнуть сегодняшней ночью. Наверняка наш приезд не остался незамеченным.

– И не обязательно говорить об этом Тору, – предостерег Грольф.

Маэларский кивнул, соглашаясь: нет слов, Тор Нидрасский мог бы стать ценным союзником, вопрос только в том – захочет ли он им стать? Что там ни говори, а аргументы победителей всегда весомее аргументов побежденных.

Появление Тора Нидрасского в королевском замке в один из серых осенних дней отнюдь не вызвало восторга у капитана меченых.

– Я не знаю, кто вы – друзья или враги, – заявил он без обиняков, жестко глядя в глаза Тору, – и не хотел бы ошибиться.

Сидевший чуть в стороне Лось, первый лейтенант меченых, даже головы не повернул в сторону своих бывших друзей. И только неунывающий Леденец, третий лейтенант меченых, дружески подмигнул Аре.