— Ну, я. — Вероника с интересом посмотрела на него. — А что?

— Десять тысяч на Веромира!

— Ого! — девушка уважительно посмотрела на него, как, в принципе, и остальные присутствующие. — Солидная сумма!

— И мою ставку тогда возьми… — присоединился я к своему другу. — Сам на себя поставлю!

— О… — только и смогла сказать девушка. — Сколько?

— Тысячу, — немного подумав, сказал я.

Взяв деньги, девушка, окинув нас на прощание ехидным взглядом, удалилась. За столом наступила пауза, во время которой нас разглядывали, словно каких-то диковинных зверей.

— А чего так смотрим?! Мы что, не люди?! — притворно возмутился Шуйский. — Нас, вот, никто не предложил поставить и даже не сообщил…

— Пошли уже на уроки! — бросил я, поднимаясь из-за стола и останавливая тем самым речь Шуйского. — Хватит на меня пялиться!

Сказано — сделано! Наша дружная компания, сопровождаемая идущими чуть позади сестрами Голицыными, отправились на уроки. Кстати, на этот раз у нас был английский язык, после которого шла химия. Я совершенно не понимал, кому она была нужна в Академии, и в школе я с ней тоже не особо дружил. Но, блин, чувствую, придётся и с ней разбираться! Ну, хоть с английским у меня не было проблем: в свое время покойный отец постарался, и, похоже, меня учили ему чуть ли не с двух лет, а еще французскому и испанскому. Так что я даже сейчас, хотя разговорной практики у меня практически не было, вполне мог изъясняться на английском. С оставшимися двумя труднее, но читать я на них мог без проблем и, в принципе, был уверен, что если бы было надо, то восстановил бы их.

Урок вел… англичанин. Да, как мне объяснил Шуйский, это был настоящий англичанин, который уже более десяти лет жил в России. Джон Бигл оказался высоким худым джентльменом с холодным выражением лица и таким же холодным взглядом бесцветных глаз.

В самом начале он умудрился устроить проверку на знания всего курса. Как выяснилось, лучше всех язык знали я и, к моему удивлению, Варвара Годунова. Девушка шпарила на нем еще круче меня. После этого преподаватель успокоился и стал атаковать остальных хитрыми вопросами. Но, как и ожидалось, все члены Великих родов знали язык более или менее прилично, а вот остальные… Пока Бигл издевался над студентами, я прикидывал ситуацию с дуэлью. Я уже изучил своего соперника, хотя, как ни странно, информации о нем в интернете было не много: род в первой сотке рейтинга, где-то в середине, этакие крепкие середняки, не блещущие особыми талантами, но, насколько я понял, достаточно богатые. Пара торговых компаний, сеть хозяйственных магазинов…торгаши, короче. И вот что он полез? Хотя, чего это я? Естественно, Олег подсуетился.

По поводу способностей наследника клана (а Иван Щербатов являлся именно наследником, так как не имел братьев и сестер) я ничего нового не узнал. Да, выигрывал несколько турниров, даже учувствовал в чемпионате Российской Империи, правда, занял почетное 120-е место в возрастной категории от 18 до 25 лет… При тысяче участников, которые, соответственно, прошли еще и отборочные соревнования, место вообще вполне достойное для рода такого уровня.

Мне даже удалось посмотреть несколько его схваток, выложенных в интернете. Ничего особенного: достаточно быстрый и аккуратный, однако без какой-то особой фантазии. Но, как говорится, будем посмотреть…

Последний урок, как и ожидалось, оказался крайне неприятным, тем более, преподаватель оказался явным фанатом своего предмета. Представившись Сергеем Сергеевичем Бестужевым, этот внешне невзрачный человек устроил настоящий террор, подняв, по-моему, всех студентов по очереди и задавая какой-нибудь каверзный вопрос. Но не ответивших было немного. Я тоже, естественно, вошел в это число. Ну, а после началось повторение пройденного… На мой взгляд, объяснять Бестужев не умел от слова «совсем»! Кто вообще берет таких учителей?! Но учиться-то надо было, тем более, как я понял, на этом предмете мы в дальнейшем будем изучать составление всевозможных зелий. А это всегда нужная вещь! Так что пришлось принять вид образцового ученика и честно попытаться вникнуть во все это… Но, увы, я еле дождался, пока закончился урок. Кстати, Пожарская, судя по всему, и в химии разбиралась и вновь предложила свои услуги. И честно говоря, в душе я практически согласился, тем более, Трубецкие не предложили в этот раз поработать репетиторами.

Да, похоже, Диана — универсальный репетитор. Может, действительно воспользоваться ее услугами? Конечно, может легко до постели дойти… ну, я и не против. Даже предохраняться не надо. Я полгода назад продлил заклинание-татуировку, которая защищала меня от случайного появления у кого-нибудь моих детей… на всякий случай. И — надо же! — судя по всему, в Академии все это очень пригодится. М-да… никогда бы не подумал… Что-то меня опять понесло не в ту сторону…

Тем временем после урока нам с Шуйским не удалось тихо смыться, как в прошлый раз.

— Встречаемся у Арены, — сразу сообщил я внимательно смотревшим на нас девушкам. Кстати, брат Пожарской, которого, как оказалось, звали Даниилом, предложил стать вторым секундантом. Оказывается, можно было сделать и так. Причем двое секундантов — стандарт для аристократов. Почему тогда мы дрались с Олегом Голицыным с один секундантом, Шуйский мне внятного ответа так и не дал! Типа, мой противник решил унизить меня таким образом. В чем тут унижение, я категорически не понял и решил не заморачиваться подобным вопросом.

Что ж, теперь у меня два секунданта. До дуэли оставалось еще три часа, поэтому мы с Шуйским отправились к себе в коттедж, договорившись встретиться с Пожарским в половине пятого. К этому времени обещали подойти и девушки.

Впрочем, у коттеджа меня ждал еще один сюрприз: перед ним стояла Елизавета Голицына. От неожиданности я остановился.

Шуйский, улыбнувшись, хлопнул меня по плечу и прошел в дом, а девушка тем временем подошла ко мне.

— Веромир… — начала она. — Я хотела бы извиниться. От своего лица и от лица своей сестры. Она, к сожалению, не смогла прийти…

Честно говоря, от подобной фразы я слегка подзавис, но мне почему-то показалось, что говорила моя собеседница искренне.

— Да ладно! — махнул я рукой. — Не за что извиняться-то! Это Олег…

— Мы его должны были остановить, — твердо сказала Елизавета. — Он у нас всегда считал себя особенным… — Она поморщилась. — К тому же в воскресенье у нас встреча. Я хотела, чтобы между нами было понимание…

— Хорошо, — кивнул я, и девушка улыбнулась.

— Тогда — до встречи у Арены, — произнесла она. — Я, кстати, тоже на тебя поставила… — С этими словами она оставила меня одного. М-да. И как это понимать? Все на меня ставят. Непонятно, гордиться мне этим или нет.

Хмыкнув, я развернулся и вошел в коттедж.

Москва. Кремль.

Кабинет Императора Российской Империи Владимира V Рюриковича

— Говори уже! — Император, представительный и уже начинающий седеть мужчина с холодным, надменным выражением лица, поднял голову и посмотрел на стоявшего перед ним главу Службы безопасности Российской Империи Алексея Скуратова. От этого взгляда ледяных голубых глаз тот вздрогнул. По сравнению с Императором щуплый и невысокий генерал Скуратов, выглядел неубедительно, но те, кто знал генерала близко, не обманывались его внешней безобидностью…

— МакКинли с сопровождающими, как и оговорено, прибудет в Москву 3 января. В это же время туда отправятся ваши племянники, Ваше Величество. С нашей стороны все готово. За принимающую сторону отвечает наш посол в Австралии. Там же сейчас находится мой заместитель Велизаров с отрядом наших ребят. Никаких сюрпризов быть не должно!

— Это хорошо! — Император откинулся в кресле. — А что с Академией?

— А что с Академией? — напрягся Скуратов, слегка побледнев. — Все нормально. Ректор в курсе, учителя дали подписку о неразглашении. Никто и не узнает…

— Надеюсь, — нахмурился его собеседник. — Только я все равно сомневаюсь, нужно ли было все это выдумывать.