Он вдруг поймал ладонью оба запястья Яны и поднял её руки, прижав к стволу.
— Что вы делаете?! — возмутилась она, ощущая, как его напряжённое тело касается её тела. Колючей щекой он прижался к её щеке.
Теперь и сердце Яны стучало кувалдой.
— Вы слышали, что у меня скверный характер?! — его горячее дыхание коснулось виска. — Что меня нужно бояться? Во мне живёт демон, — теперь его шёпот ощущался у самого уха. — А сейчас он рвётся на свободу.
Его губы коснулись шеи. Нежно. Но опасно многообещающе. Яна чувствовала, что он едва себя контролирует.
— Боитесь меня? Хотите убежать? Бегите!
Совсем не боится. Может, чуть-чуть. Но убежать не помешало бы. Только не сможет — дышать было нечем от остроты ощущений.
— Мне уже всё равно, что скажет Зулу, — он упёрся лбом в её лоб. — Мне не нужен никто другой. Только ты.
В его глазах плясал сумасшедший голодный огонь. Сейчас он будет утолять голод…
Каков он, поцелуй демона?
Эта авантюрная ночь, это тёмное небо над головой, этот лес, где только они двое…
Пусть всё случится. Пусть произойдёт. Пусть ночь будет сумасшедшей. Яна хотела поцелуя этого мужчины, пусть у него и дикий блеск в глазах. Хотела ощутить его жажду, его нетерпение, его желание.
Одно бесконечно долгое короткое мгновение ничего не происходило. В Яне накапливалось напряжение — взрывоопасное, искрящееся, как заряд электричества. Ещё ни разу предвкушение поцелуя не было настолько захватывающим дух — будто балансируешь на краю пропасти.
— Не убежала? Пожалеешь! — пообещал он.
Так вот для чего была секунда передышки? Яне давали шанс спастись. Не воспользовалась — теперь спасения не будет. Готовься к пытке.
Она видела, как расширяются его зрачки. Он втянул воздух через сжатые зубы — последняя попытка побороть себя. Безуспешная…
Он прильнул к её губам с неистовостью. Может и старался быть нежен, но не получалось. Пил жадно и не мог напиться. Ещё ни разу Яну так не целовали. С таким горячим шальным упоением. Настолько яростно и глубоко, будто в этом поцелуе весь смысл жизни. Будто ничего ни до ни после не будет существовать. Есть только здесь и сейчас. Он и она. И их неутолимая страсть, сконцентрированная в интимном танце губ и языка.
Сколько это длилось? Яна перестала ощущать реальность и течение времени. Прошла целая вечность, прежде чем он решил её пощадить. Отстранился. Позволил сделать один глоток хмельного лесного воздуха. Переложил её руки себе на шею. И снова начал целовать. Только теперь терзал нестерпимой неспешной нежностью… до стойкого головокружения…
— Скажи мне своё настоящее имя, — он оторвался от её губ и заглянул в глаза.
Сложно сопротивляться настойчивому синему взгляду. Больше не хотелось.
— Яна.
— Я-на…
Волна удовольствия прокатилась по телу от того, как хрипло и нежно повторил он её имя…
Но вдруг обострённый слух уловил посторонний звук. Неправильный и тревожный. Свистящий. Будто что-то пролетело мимо уха на огромной скорости. Стрела?!
Яна никогда подобного не видела. Происходящее было похоже на кадр из фильма.
Стрела вонзилась в дерево рядом с ней, успев задеть плечо Морриса. Рукав его рубахи оказался порван, на ткани растекалось пятно крови.
В следующее мгновение Моррис повалил её на землю и прикрыл собой. У Яны в жилах кипел адреналин. Что происходит? Кто-то охотится на ночных животных и нечаянно пустил стрелу не туда? Моррис напряжённо прислушивался. Ей подумалось: вдруг стресс спровоцирует его демона? Несколькими минутами раньше ей тут угрожали, что демон выходит из-под контроля. Но сколько они не целовались, никто никуда не вышел.
— Всё хорошо, — успокаивающе прошептал Моррис. — Стрелок ушёл.
Оно и понятно. Охотничек-недоучка сбежал с места преступления, пока его не вычислили. Если попадётся Моррису на глаза, тот же его в бараний рог свернёт.
Викинг встал и помог Яне подняться.
— Он больше не вернётся, — уверенно сказал Моррис, разглядывая стрелу.
Хорошо, если не вернётся, но стрелок и так успел порядком навредить. Яна, нахмурившись, смотрела на плечо Морриса.
— Ничего серьёзного. Царапина, — заверил он.
Но она была другого мнения:
— Нужно обработать.
— У вас есть чем? — удивился Моррис.
О, какой респект в его глазах. Ну да, не у каждой девушки глубокой ночью в лесу водятся перевязочные средства. Или его удивило даже не наличие аптечки, а хладнокровие Яны?
У неё ещё случится шок и ступор — потом попозже, когда осознает всю опасность того, что только что произошло. А пока не до этого. Нужно оказывать первую помощь пострадавшему.
Яна сходила за своим рюкзаком, который оставила у соседнего дерева, и велела Моррису сесть. Тот послушно выполнил команду — опустился на траву и привалился спиной к стволу. Она пристроилась рядом.
Сначала безжалостно расправилась с рукавом. Пришлось его оторвать, чтобы открыть доступ к ране. Моррис за её действиями наблюдал с усмешкой. Какой покладистый у Яны пациент.
Она достала из рюкзака аптечку. Проскочила мысль, может, если бы Яна её с собой не взяла, то она и не понадобилась бы. Подруга Полина любила говорить, что мы накликиваем беду, когда к ней готовимся заранее. Оставив эту мысль для обдумывания на досуге, Яна взяла чистую салфетку и намочила её настойкой руйгузских трав. Настойку эту страшно нахваливал Бонифас. Она и дезинфицирует, и заживляет, и обезболивает. Одна беда — обезболивает настойка не сразу, сначала наоборот, щиплет и жжёт.
— Монсир Моррис…
— Просто Моррис.
Хорошо.
— Моррис, будет немного больно.
Яна приложила салфетку к ране. Он не издал ни звука, но его зрачки мгновенно расширились. Мужественный викинг. Он только не может вытерпеть не целоваться, а боль вон как терпит. Она приподняла салфетку и подула на рану.
Видно было, как Моррису стало приятно.
— Я-на, — он зажмурился.
Чёрт! Как будоражит, когда он произносит её имя.
— Должно быстро зажить, — она снова приложила салфетку к плечу. — Рана не такая и большая. Хорошо, что стрелок криворукий.
— Да нет. Думаю, стрелок очень меткий, — невесело усмехнулся Моррис. — Он попал ровно туда, куда и целился.
— Он целился вам в плечо? — удивилась Яна.
— Он хотел, чтобы стрела лишь чуть чиркнула по плечу. Это было предупреждение.
— То есть он целенаправленно хотел попасть в вас? — у Яны в голове не укладывалось. — Я думала, это дамариец охотился на ночного зверя и случайно пустил стрелу не туда.
— Дамарийцы не пользуются стрелами.
— Тогда кто?
— Это была Атайская стрела.
Знак Атай, Атайская магия, а теперь ещё и стрела тоже Атайская. Опять Моррис говорит загадками. Но если до сих пор было просто непонятно и на этом всё, то теперь непонятно и тревожно. Наверное, самое время обо всём его расспросить.
Яна ещё раз подула на рану и начала перевязывать плечо.
— Что это значит, Атайская стрела? Кто её пустил?
— Кто-то из атайцев.
Моррис взглянул на Яну так, что, мол, это же очевидно.
Может ему и очевидно, но она ни разу о них не слышала, и они ей заранее не нравились. Что это за странные игры — пулять стрелой в человека?
— Кто такие атайцы? — Яна закрепила повязку. — Вам нужно оставаться в неподвижном состоянии хотя бы четверть часа, пока подействует настойка, — добавила она со строгостью врача-хирурга.
