Кажется, здесь не принято перечить колдунье.
— Хорошо, — пообещала Яна.
Ох, как трудно будет утерпеть…
Моррис стоял, опершись спиной на ствол дерева, и смотрел на выход из пещеры. Ждал, когда там появится Яна. Я-на — дивное имя. Звонкое и чужестранное. Оно ей подходит.
Он пытался угадать, о чём она разговаривает с Зулу. Какие вопросы ей задаёт, почему так долго не выходит? Сам Моррис собирался спросить лишь об одном — кто из двух девушек-двойников его амайо? Что ответит Зулу? Что он будет делать, если это не Яна? Угораздило его увлечься этой авантюрной девчонкой с губами сладкими как яблочное вино. Хмелеешь только от одной мысли о поцелуях. Моррису сладко было, даже когда она обрабатывала рану. Так старательно промывала её настойкой, а потом дула, снимая боль и разгоняя кровь в его жилах.
Прошло больше четверти часа, когда она, наконец, вышла из пещеры. Довольная — чему-то рада. В руках она держала небольшой свёрток, а ведь входила к Зулу без него. Выходит, это подарок колдуньи? Значит, Яна ей понравилась, хоть и чужестранка.
Моррис отделился от дерева и пошёл ей навстречу.
— Зулу просила передать, что ждёт вас, — она кивнула в сторону пещеры.
Хотел бы Моррис, чтобы Яна обращалась на "ты". Что он должен сделать ещё, кроме поцелуев, чтобы она почувствовала близость, достаточную для "ты"? О, он сделает. Девчонка напрашивается. Фантазия тут же нарисовала подходящую картину. После такого Яна точно забудет об официальности.
— Дождись меня, — сказал Моррис грозно, чтобы ей не захотелось ослушаться, и вошёл в пещеру.
Увидел Зулу у очага, колдующую над котлом.
— Варю тебе чай из листьев кислицы, — она помешивала варево.
Наверное, Морриса ждёт не очень обнадёживающая информация, если в ход пошла кислица, которая снимает тоску.
— Садись, — пригласила Зулу.
Моррис предпочёл бы стоя узнать нерадостные вести, но перечить колдунье не стал — устроился на топчане возле костра. И даже послушно сделал несколько глотков из кружки, которую вручила ему Зулу.
— Ты не могла ошибиться, когда назвала моей амайо Вивьен? — спросил он, как только она села рядом.
— Я никогда не ошибаюсь, — покачала та головой. — Она и есть твоя амайо — та, с кем ты прошёл шесть брачных церемоний.
Досада обожгла горло горечью. Моррис сделал ещё несколько глотков чая, в надежде залить разочарование обжигающим напитком — не помогло.
— Но они же похожи! Легко ошибиться, — предпринял он новую попытку.
Зулу удивила ответом.
— Похожи. Они обе славные девушки. И обе с тобой совместимы. Любая из них может стать для тебя амайо.
— И Яна? — спросил Моррис с надеждой.
— Разве ты это не почувствовал сам? — усмехнулась Зулу. — Разве твой демон не становится смирным рядом с ней?
А ведь действительно становится! Каким бы взбешённым ни был демон, как бы ни рвался на свободу, рядом с Яной он усмиряется. Сегодня ночью, когда Моррис увидел её в объятиях дамарийца, демон чуть не вышел из-под контроля — неистово бесновался и свирепел. Но стоило Моррису приблизиться к Яне, как тот покорно затих.
Какая гора с плеч упала! Но Зулу не дала радости заполнить сердце.
— Выпей чай до дна, — скомандовала она.
— Зачем? — насторожились Моррис.
— Пей! — ничего не стала объяснять Зулу.
И только когда он осушил кружку, колдунья заговорила снова.
— Забудь про чужестранку. Она предназначена другому, — Зулу перевела взгляд на раненое плечо Морриса. — Тебя об этом и предупредили.
Слова ударили больнее, чем ранила стрела. Что Зулу имеет в виду?
— Ты видел у неё знак Атай? — спросила она. — Это брачная метка.
Не может быть! Моррис не хотел верить.
— Я думал, знак означает наличие у неё Атайской магии.
— Нет. Над нею провели Атайский брачный ритуал.
Как только Моррис скрылся в пещере, Яна со всех ног помчалась на то место, где должна была дожидаться Этьена. И хорошо, что она поторопилась. Кузен уже был там и успел начать волноваться, куда подевалась сестра.
— Я не смог повидаться с Уйгу, — рассказал он с горечью, переодеваясь из дамарийский одежды в свою. — Её держат под сонным зельем. Мать и отец по очереди дежурят в её шатре.
Этого Яна и боялась. После того, как Уйгу сбежала, с неё теперь глаз не спустят.
Дальше Этьен начал рассказывать, что и разузнать про ритуальный огонь у него тоже не получилось. Но тут Яна его успокоила, что с этой частью задачи она, похоже, справилась сама.
Как только кузен переоделся, они с ним полезли в потайной ход, чтобы поскорее вернуться домой. За Морриса Яна не переживала. Она попросила Зулу, чтобы та его предупредила, что Яна доберётся до лавки сама.
Пока они с кузеном шли по потайному ходу, он рассказывал, как прошла его вылазка к дамарийцам.
— Кое-что мне всё-таки удалось — поговорить с Мериан, — обрадовал Этьен. — Я передал ей твою записку. Когда она узнала, что автор записки — племянница Жюля, то пообещала, что обязательно выполнит твою просьбу. Ближайшие несколько дней она не сможет отлучиться из племени, но заверила, что вскорости, в одну из ночей, навестит тебя.
Когда они проделали весь обратный путь и вылезли из дупла дуба, была уже не то что глубокая ночь, а раннее утро. Они пешком добрались до придорожной таверны, а там им удалось нанять экипаж.
Последняя часть пути была самой спокойной. Экипаж мерно покачивался, и можно было обдумывать и анализировать события этой ночи. Мысли Яны всё время возвращались к подарку Зулу. Что в свёртке? Она вынула его из рюкзака и покрутила в руках.
Любопытство разгоралось. Конечно, Яна не будет распечатывать прямо в экипаже. Ей же ясно сказали этого не делать. Уж как-то дотерпит до того момента, как окажется в лавке. Но никто не запрещал попытаться угадать, что внутри. Она смотрела-смотрела, гипнотизировала-гипнотизировала пакет взглядом и вдруг, совершенно неожиданно, в одно мгновение, он вспыхнул прямо в её руках!
Яна инстинктивно выпустила пылающий пакет из рук. Этьен сориентировался в ситуации и отреагировал мгновенно. Скинул с себя сюртук и накрыл им свёрток.
Пламя, лишённое подпитки кислородом, тут же потухло. Спасибо кузену — Яна даже испугаться как следует не успела. Только очень тревожно было за содержимое свёртка. Оно уцелело?
Выждав несколько секунд, Этьен снял сюртук с пакета. От бумаги остались только обгорелые клочки да пепел, но видно было, что под слоем трухи что-то лежит.
— Подарок с подвохом, — покачал головой кузен.
А Яна не знала, что и думать. Неужели Зулу это и замышляла — заколдовала свёрток, чтобы он загорелся в руках у Яны? Или колдунья ни при чём? Догадка, промелькнувшая в голове, заставила волосы на затылке встать дыбом. Что если это Яна сама подпалила пакет? Что если ей передалось проклятие Дезире вызывать воспламенение предметов помимо своей воли?
Мысль не такая уж и безумная. Яна же смогла перенять проклятие Жанетт. А теперь ситуация повторяется. Обработала драгоценность Дезире в ритуальном дамарийском огне и вуаля — проклятие пирокинеза перешло с Дезире на Яну.
Сделалось немного жутковато. Такими темпами можно все проклятия собрать. Вообще-то, Люсиан вызвался принять на себя эту ношу, но что-то у Яны пошло не так.
