— Привет, Полюшка, — позвонил жене. Хотел поделиться очередной победой и планами к ней прилететь.

— Привет, Март, — улыбнулась жена. Красавица, уставшая немного, но красавица. — Да, я здесь, — чуть скосила глаза, — просто пока не могу говорить, — и снова на меня переключилась, поправляя наушник. — Марат, у меня совещание: сложный случай, мы штурмуем всем топ-советом, — так она называла своих главных специалистов по красоте и здоровью. — Можно я тебе перезвоню?

— Через сколько?

— Максимум через час, — сексуально прикусила губу.

— А ты где? — услышал голоса. Явно не в номере.

— В больнице, в лобби засела за работу, так и уйти не могу, — неожиданно перед ней появился стаканчик кофе, и принесла его волосатая мужская рука. — О! — Полина натурально удивилась. — Danke, херр Шолле.

Опять это немецкий хрен!

— Ну все, все, Отелло, — шутливо успокаивала. — Люблю тебя.

Я позвонил детям, вышел во двор и под навесом начал колотить грушу — из немецкого херра дурь выбивал, потом отжимался. Снова душ и невкусный сэндвич, который сам себе приготовил. Полина не перезвонила. Вот зараза.

Я листал список контактов и абсолютно случайно всплыл номер восторженной девы. Камилла. Я нажал вызов. Ответит или нет.

— Алло? — услышал сахарный голосок.

— Узнала? — надменно бросил. Говорила, что никто не трахал ее так, должна по рычащим интонациям меня вспомнить. Секундная пауза, затем она выдала:

— Нет, извините.

Да блядь! Мое самолюбие и мужское эго полетели на свалку.

— Это Марат.

Если и сейчас не вспомнит, то нахер!

— Марат! — удивленно и радостно воскликнула. — Я так и подумала, но не верила… Вы…

— Свободна сейчас?

— Да, конечно.

— Где живешь? Куда подъехать?

Камилла замялась и рассказала, что снимает студию с девчонками в Черемушках.

— Жду у метро через полчаса. Подготовься…

Думаю, она поняла, что нужно быть идеальной, ароматной, без единого волоска. Я собирался, но посматривал на телефон. У моей жены все еще есть возможность удержать меня от блядства, но она не торопилась. Рубашка-поло, джинсы, мокасины, черные волосы уложил назад, брутальную щетину оставил… Полина так и не перезвонила. Стерва.

Я заказал в Редиссоне люкс, шампанское, устриц. Хочу девочку побаловать и удивить, даже в ювелирный заехал. Я мужчина щедрый, но платить ей чисто бабками — слишком смахивало на проституцию.

На станции «Новые Черемушки» мой Роллс-Ройс выглядел максимально лишним, но Камилла хоть и задержалась, чего я не любил, своим внешним видом компенсировала.

— Я не люблю, когда опаздывают, — бросил и сорвался с места, вливаясь в поток.

— Прости, — капризно надула губы. — Я хотела быть красивой.

Удалось, да. Платье-мини, ноги длиннющие, темные волосы завитыми кольцами лежали на обтянутой тканью груди. Крупные соски отчетливо проступали. Хороша дева. Ебабельная. В штанах мигом стало тесно.

— Какой крутой номер! — восхищалась Камилла, когда вошли в люкс. Портье организовал все в лучшем виде: интимный свет, дорогое ледяное шампанское в серебряном ведерке, клубника и свежайшие устрицы.

— Ой! Я никогда не пробовала! — Камилла с интересом смотрела на морских гадов. Это даже весело. Обычно такие телочки напускали пафоса: мол, чуть ли не дочки миллионеров, везде были и все видели, а эта удивительно простодушная и столько восторгов!

— Тебе сколько лет, девочка? — уточнил со смешком.

— Двадцать два.

Приличная у нас разница — семнадцать лет.

— Давно в Москве?

— Год почти.

Странно, она вроде студентка. Что-то не сходится. Хотя ладно, понятно, что врет: приехала белокаменную покорять, если не умом и фантазией, то передком и задком. Мне лично похер, тупо сливать напряжение в кого-то нужно. Камилла явно пустой сосуд, мне подходит: хрен встает, а сердцу зацепиться не за что.

— Камилла, у меня есть к тебе предложение, — она устроилась на роскошной кровати, закинув ногу на ногу. Я стоял. — Моя жена уехала на пару месяцев из страны, и мне нужна постоянная девушка для секса, — я был абсолютно честен и лить про любовь-морковь не собирался. — Как только она возвращается, наша связь должна прекратиться. Это ясно?

Она кивнула и робко спросила:

— А если я влюблюсь в тебя?

— Это исключительно твои проблемы, детка.

Она нарочито громко вздохнула.

— Чтобы быть моей девочкой, есть несколько условий: ты должна быть доступна для меня всегда; никаких других мужчин, только я; наша связь прекратится, когда я скажу. На людях называешь меня Марат Адамович. С меня рестораны, подарки, деньги, секс.

Камилла очень внимательно слушала и не перебивала. Какая покорная и понятливая.

— Если тебя все устраивает, завтра идешь к гинекологу и проверяешься на инфекции. Я должен быть уверен, что ты чистенькая.

— Меня устраивает, — мягко улыбнулась, — но не из-за денег. Мне понравилось с вами спать. Раньше я испытывала оргазм только от своих пальчиков. А вы… ты, Марат, просто бог секса.

Я усмехнулся, но лесть была очень приятной.

— Держи, — бросил на кровать футляр с золотым браслетом. Так, ерунда, купленная в самом обычном ювелирном, но Камилле понравилось. Примерять сразу начала.

Я устало упал в кресло и щелкнул пряжкой ремня, привлекая внимание.

— А теперь, Камилла, покажи, как ты мне благодарна, — кивнул на каменный ствол. Она буквально стекла с кровати и на четвереньках поползла на меня. Колени развела и достала член. Телефон в кармане завибрировал. Жена. Все, Полина, время ушло. Теперь тебе придется подождать…

Полина

— Привет, мои хорошие! — мама привезла в аэропорт детей. — Как я по вам соскучилась, — я обнимала сына и дочь. — Котята мои!

Мы с папой прилетели обратно в Варну. Я привезла его домой! Он ходил, не быстро, но все же! Коляска в этот раз была лишним багажом. Я держала за руки детей и смотрела, как папа целовал рыдающую маму. Это были слезы счастья.

— Обнимите дедушку, — шепнула своим и легонько подтолкнула. Я им объясняла, что сейчас не выйдет играть с дедом как раньше, до болезни: в бычка, в медведя и, увы, никаких охотников на лесного кабана, которого папа мастерски умел изображать.

— Мам, ты не устала с моими сорванцами? — спросила, когда добрались домой и пообедали.

— Не больше чем ты, дочь, — она обняла меня. — Я тобой очень горжусь. Очень, милая.

Мы с мамой стояли вместе и тихо плакали. Я характером в отца пошла, а внешностью в нее. Она у меня красивая, светловолосая, фигуристая. Да, годы свое взяли, но в пятьдесят пять женщина может выглядеть и чувствовать себя прекрасно. Я это точно знала. Это моя работа!

Ближе к вечеру по видео набрала мужа. Так соскучилась по нему. За последние два месяца у Марата получилось вырваться на несколько дней всего лишь один раз. Я не пилила. Он работает, как иначе. Но соскучилась до онемения в пальцах: обнять хочу, темные волосы взлохматить, целовать любимые губы и колоться об острую щетину. Наши бандиты тоже скучали по отцу. Уже скоро домой, но не прямо сейчас.

— Любимая… — мы смотрели друг на друга и молчали. Я рассматривала его. Статного, смуглого красавца. Пиджак, галстук, модные очки для чтения. Я любовалась им. — Когда домой?

— Через две недели. Как раз к школе.

— Может, пораньше? Все же хорошо.

— Нужно здесь с врачами поговорить, показать протоколы лечения, обеспечить связь с немецкими докторами. А папа… Ну ты же знаешь: мужчина идет в больницу только в двух случаях: если при смерти или если его туда привела женщина. У нас второй вариант.

— Ну ясно, — Марат рассмеялся. — Значит, на благотворительный бал в Манеже не идем? Мне приглашения пришли.

— Сам сходи.

— Что я там забыл без тебя! Не пойду, — скривился и на меня ласкающий взгляд перевел. — Приезжай скорее. Я по тебе и детям соскучился.