— Говорит капитан корабля: мы приступили к снижению…

Прежде чем выйти из самолета, надела на детей толстовки: до первого сентября три дня, а уже пятнадцать градусов! Ох, у нас так мало времени собраться в школу. Мерки для школьной формы скинула, завтра ехать, примерять. Блузки, рубашки, обувь, сменка — голова кругом. Хорошо, что в остальном рулили общие закупки. В нашей школе все должно быть четко. Частная английская школа. Хорошая, на ней Марат настоял. Я вот в обычной училась и ничего. Он, кстати, тоже, но для наших детей хотел только лучшего и не скупился финансово.

— Марат, а ты где? — позвонила мужу. Он должен был встречать возле трапа. — Мы уже приземлились.

— Поль, десять минут. Такие пробки, жуть.

Мы стояли возле самолета. Стюардессы и пилоты с маленькими чемоданами тоже вышли. Это смешанный борт: русско-прибалтийский.

— Может, вас подвезти до здания аэропорта? — ко мне, наблюдавшей за возней детей, подошел пилот. Бравый мужчина: форма, шикарный разворот плеч и белозубая улыбка. Не красавец в классическом понимании, но видный. Он говорил с легким латвийским акцентом.

— Нет, спасибо. Наш папа, — кивнула на детей, — сейчас приедет.

— Янис, — представился.

— Полина, — ко мне подбежала дочка. — А эта красавица…

— Лиана, — представилась с любопытством.

— Действительно красавица, — и на меня взгляд перевел. — Но на вас совсем не похожа.

— Да куда мне до нее, — погладила дочь по волосам. Янис ничего не сказал, только смотрел. В глазах много всего. Кажется, он считал меня красивой. — Иль, машина! — крикнула я. — Папа приехал. Спасибо, Янис, что доставили нас в целости и сохранности, — прощалась, краем глаза заметив, что Марат вышел из машины и уже обнимал повиснувших на нем двойняшек. — До свидания, — я тоже пошла к мужу. У меня было три чемодана, и Янис решил помочь с багажом.

Мама с детства говорила, что я, может, и не классическая красавица, но энергетика женственности в каждом взгляде и движении. Я не понимала сначала, а как в возраст вошла… Сейчас я и сама в своей клинике помогала женщинам взглянуть на себя с другой стороны, проанализировать здоровье по-женски, гормоны, свои желания и выйти в мир обновленной. У меня были такие, кто в пятьдесят приходил с лишним весом, щитовидкой и полнейшем равнодушии к себе и жизни. Вытягивали! Если ты здорова, чувствуешь себя красивой, глаза сияют — остальное приложится. Были и те, кто замуж выходил и даже беременел, а приходили с настроем чуть ли не в гроб лечь.

— Спасибо, — сухо бросил Марат, забрав чемоданы у Яниса. Я поблагодарила нашего пилота и проверила, пристегнулись ли дети. Мы отправились домой. — Тебя ни на секунду нельзя оставить, чтобы рядом не появился мужик, — муж улыбался, высказывая претензии. Чтобы наши мелкие не начали задавать вопросы или переживать.

— Март, перестань. Это просто услуга. Такие деньги за перелет заплатили. И вообще, — повернулась к нему корпусом, — ты когда стал таким ревнивым?

— Когда на такой красивой заразе женился, — проворчал и громче: — Кто в Макдональдс хочет?

— Я! Я!

Дети начали вслух перечислять, что они будут. Сегодня я не была букой и не обрубила кайф. Домой вернулись, пусть наслаждаются. Завтра их рыбой кормить буду. Противовес и компенсация за сегодняшние излишества.

— Тебе что-нибудь взять? — с улыбкой поддел Марат. Знал ведь, что не ем такое.

— Нет. И тебе не советую. Холестериновые бляшки — одна из главных причин закупорки сосудов и, как следствие, тромбоза. У мужчин сердечно-сосудистые нарушения — самое распространенное заболевание и причина ранней смерти.

— Полька, умеешь ты кайф обломать! — и хлопнул дверью. Я рассмеялась. Мой чувствительный муж.

Дети съели по чизбургеру, и мы наконец-то приехали домой. Я разбирала вещи, а Марат играл с детьми в «Пять секунд»: они давно не виделись и все соскучились. Было приятно смотреть на них: дети тянулись к отцу, а отец к ним. Я девочка взрослая, разное видела: у меня перед глазами был здоровый пример отца и мужа, к такому же я стремилась для себя. Но слышала разные некрасивые истории: от простого игнора детей отцом семейства до ухода и полного вычеркивания их из жизни. В чем я точно уверена: наших двойняшек Марат очень любил.

— Читай, что говорит об этом пророк, — я спустилась вниз и застала прелюбопытную картину: Ильдар сидел рядом с отцом, и они вместе выискивали что-то в Коране. Бог ты мой! Что случилось с моим мужем? Пора бить тревогу? Марат Адамович Загитов и Коран — так же странно и необычно, как я и фаст-фуд!

— Что делаете? — поинтересовалась осторожно. Сын поднял на меня глаза и очень серьезно произнес:

— Папа говорит, что Аллах разрешил мужчине иметь до четырех жен. Представляешь, мам! Целых четыре можно!

Я перевела ошеломленный взгляд на мужа. К чему это все? Зачем учить тому, что никогда не пригодится?! Наши дети мусульмане по рождению, несмотря на то, что я христианка, таков их закон. Но религия Марата никогда не была проблемой для нас с ним. Его родители и родня были поначалу не в восторге от невестки другой веры, но на него в этом плане махнули рукой. Так с чего вдруг его самого потянуло к истокам?

Выдалась возможность спросить, когда дети, надев резиновые сапоги и яркие дождевики, вышли во двор под дождь, а мы, закутавшись в пледы и с теплым вином с корицей, сидели на террасе и наблюдали за ними:

— Помнишь, как познакомились? Был такой же дождь, — неожиданно вспомнил Марат. В такую погоду он всегда говорил про ту встречу.

— Помню, — ответила и положила голову ему на плечо.

Я тогда еще студенткой была: опаздывала на пары после ночного дежурства. Папа по блату устроил без диплома учиться азам: меня не допускали к людям, но позволяли под чутким руководством опытных врачей изучать поведение вирусов. Мне было интересно, я хотела учиться, узнавать новое, горела медициной, и неважно, что были ночи, когда не спала, а утром на лекции или практику.

Тогда я попала под дождь: чтобы не вымокнуть еще больше, перебегала дорогу на последних секундах красного, а Марат так торопился, что рванул на своем понтовом Порше на желтый. Он едва успел затормозить, чтобы не раскатать меня по асфальту, но я все равно упала в лужу. Марат выбежал, обматерил меня. Я тоже за словом в карман никогда не лезла. Он помог мне подняться, в больницу хотел отвезти, но я его послала. Он уже тогда успешно работал в адвокатуре, и как знающий юрист нашел меня. Хотел убедиться, что все в порядке, и я не заявляла на него и не объявлю, что оставил в беде, помощь не оказал. Я его снова послала. Только в этот раз господин Загитов не пошел по указанному адресу. Больше он вообще меня не оставлял. Добиваться Марат умел.

— Слушай, а что это за разговоры с Илем? С чего вдруг такая позиция?

— Это наши корни, — пожал плечами, словно так и должно быть. — Основы нашей религии.

— Марат, у тебя от правоверного только обрезанный член, — не сдержала сарказма. — Мы — светские люди. Наше общество и наши дети тоже. К чему все это?

— Ты против того, чтобы я знакомил сына с Кораном? — вопросительно вздернул бровь.

— Я не против, просто удивлена, что…

Ты сам-то знаешь его! Ткнуть хотелось, как и в вино, которое он с удовольствием пил, и в хот-доги, которые иногда делал с детьми. Но я промолчала. Тогда диалог станет деструктивным и неприятным.

— Удивлена аспектом, который ты выбрал. К чему? С чего вдруг в Москве Ильдар будет жениться четыре раза? Ты вот Лиану отдашь четвертой женой, м?

— Не передергивай, Поля! — строго обрубил. — Ты знаешь ситуацию в моей семье. И дети узнают. Отец женился, скоро Динара родит. Они спросят, как так?! — эмоционально рассуждал. — Я объяснил, что для мусульман — это один из вариантов нормы. Что это нормально.

— А это нормально?

Марат на эту тему преимущественно отмалчивался. Может, его мнение склонилось в одну из сторон…

— Отец доволен, мама тоже.

— Конечно, Адам Даниярович доволен, — нарочито демонстративно согласилась. У него две женщины: привычная, та, которая за домом смотрит, болячки его лечит, выслушает и чаю принесет, и другая, та, у которой молодое тело и способности выносить ребенка. Она ласкает его эго и тешит мужскую мощь: вот еще как могу, ух! Работает! Стоит!