— Кто должен был добавлять ЭТО в еду? — едва сдерживаясь от ярости, ледяным голосом спросил Креззо.

— Я нннне знаю, — прошептала пленница.

— С кем твой отец плел заговор?

— Я нннне знаю…

Ничего более важного Росса так и не смогла сообщить.

Но имея в руках сам пузырек с ядом, дознавателям не составило много труда узнать имя того шамана, который этот яд приготовил. Правда, толку от этого было не много. Преступник будто сквозь землю провалился.

За всеми поварами и слугами, которые могли бы подлить зелье в еду решили вести негласное наблюдение, чтобы не спугнуть более крупную рыбу. Дознавателя и некоторых его приспешников, чьи имена были уже известны, решили пока не трогать.

— Пока мы будем отсутствовать, — распорядился Креззо, — наблюдайте за ним и за всеми, с кем он будет иметь дело. А вот что делать с этой безмозглой курицей, я не знаю.

— Да замуж выдать ее, — лениво глядя в окно, ответил Найвен.

— Замуж?

— А что? Пусть муженьки думают, как ее приструнить.

— Неплохая мысль. И девицу пристроим, и отцу ее крылья подрежем. Где будем ей мужа искать?

У самых у дверей раздалось тихое покашливание.

Найвен и Креззо обернулись. Дознаватель Блатт впервые за то время, что молодые люди его знали, выглядел смущенным.

— Повелители. Если только будет Ваша воля, мы с братом женились бы на Россе.

— А почему бы и нет? — ухмыльнулся Найвен, — Блатт из хорошей семьи. Нам служит верой и правдой. И сил у него достаточно. Думаю, Росса останется довольна.

— Угу, — обрадовался неожиданному решению Креззо, — а мы еще земель им на свадьбу подарим. Но только после Обряда.

Стоило мне уснуть, я будто провалилась куда-то, сорвалась в бездну с высоты — не вырваться, не зацепиться, не вздохнуть… Вокруг молниями пролетали хвостатые кометы. Звезды, которые, сколько себя помню, манили меня своими ласковыми подмигиваниями, вдруг вспыхнули ярким огнем, обжигая глаза и заставляя жмуриться.

Меня несло прямо в оранжевое зарево, расползающееся хищным облаком посреди темного космоса. Из клокочущей пучины неожиданно появился, сверкая черным металлом, космический корабль. Никогда такого не видела ни наяву, ни во сне. Неведомая мне сила просочила меня сквозь его стены. И только противный металлический вкус остался на языке. Помню только, как в горле крик обернулся беспомощным жалким всхлипом. Пыталась выдраться из сна, но не получалось… А потом будто кто-то поймал. Сильные руки сжали в объятьях, жесткие пальцы стиснули затылок, а в губы упруго забилось чужое хриплое горячее дыхание, обжигая, раня болевшие губы. Эти руки безжалостно мяли грудь, бока, бедра. В самое мое средоточие жестко проникала мужская плоть. Ни крикнуть, ни вздохнуть, ни вырваться.

Как только жгучая боль опалила мое лоно, что-то вдруг изменилось. Словно в легкие попал свежий глоток воздуха. Мужчину, распявшего меня своим телом, вдруг будто ураганом сорвало с меня. Только жалко скрутившись в комочек, я смогла открыть глаза. И задохнулась…

Этого не может быть! Дэниэл! Это совершенно точно был он. Коротко подстриженный, с легкой щетиной, в другой одежде… Но это был он. А за горло, прижав спиной к своей груди, он держал своего двойника, свою копию. Абсолютно голого, с алыми потеками на бедрах. Это моя кровь, — пульсировало в моей голове. Двойник рычал, скалясь, безумно блестевшие глаза были направлены на меня.

— Ты что творишь, Дэмисон? — прорычал Дэниэл, утаскивая монстра в соседнюю комнату.

Только теперь я смогла сделать полноценный вдох. Израненное тело била крупная дрожь. Это не может быть явью! Это же сон! Странная темница с роскошной обстановкой вдруг подернулась дымкой. Сквозь дрожащее марево я вижу, как ко мне подходит Дэниэл и чем-то укрывает меня. Холодное, неподвижное лицо склоняется надо мной. Ни одна мышца на его лице не дернулась, и только во взгляде светится далекое сожаление и… вина. Я быстро моргаю, пытаясь снова выдраться из сна. Вместо лица Дэниэла я вдруг вижу полные сочувствия и боли глаза… Нолы.

— Я помогу тебе, милая, — из ее глаз, спрятанных под круглыми очками, катятся слезы, — этот монстр больше не обидит тебя…

В бедро вонзается игла, по венам течет яд, спасая меня от боли, притупляя ужас и отчаяние.

Картинка вертится вокруг меня с огромной скоростью, будто начиная обратный отсчет. Металлический корпус космического корабля исчезает в огненном мареве, хвостатые кометы пролетают мимо, все также подмигивают звезды. Но что-то меняется…

В легкие врывается пряный от благоухающих растений воздух, тихо журчит вода в далеком водопаде.

Я смогла открыть глаза. Облегчение и радость наполнили меня до краев. Все же, это был сон! Я лежала на сбитых в бесформенные кучи простынях в шикарной спальне. Прозрачная и невесомая, словно паутинка занавесь парусом вздымалась у окна. А через открытые настежь створки заливало все вокруг лиловым светом ночное светило Ириды.

Меня все еще потряхивало от того жуткого сна, вдоль позвоночника струился липкий пот, а во рту ощущался металлический привкус. Я прислушалась к своим ощущениям. Кроме учащенно бившегося сердца и тянущего чувства в лоне больше не было никаких неприятных ощущений. Но и того, что было, было достаточно, чтобы задуматься.

День сегодня был более, чем напряженный. И я бы не удивилась, если бы мне приснились мои красавчики или та роковая красотка, которая подняла на меня руку.

Так нет же. Мне приснились Дэниэл, Нола и тот жуткий Дэмисон. Кто он? И что за кошмарные вещи он со мной творил? Я протянула было ладонь к своему лону, но так и не дотронулась, а со страхом отдернула руку.

А что, если это моя утерянная память возвращается? Мурашки побежали по коже. Увиденное во сне объяснило бы и напряженные взгляды, временами бросаемые на меня Дэниэлом. Я вспомнила, как затаившись с Нолой в ее крошечной комнатке, видела, как Дэниэл прошел в комнату в медотсеке, двери в которую всегда были закрыты на замок.

— Тебе туда нельзя, поняла? — изменилась тогда в лице Нола.

Но тогда, если мой сон — это «всего лишь» мои страшные воспоминания, разве я могу быть женой Найвена и Креззо?

Мне нужно срочно встретиться с Нолой. Ведь не могу же я задавать свои вопросы Дэниэлу?! Да после такого сна я даже в глаза ему смотреть не смогу, не то, что разговаривать.

И как же мне это организовать? Поднимать среди ночи кипишь глупо, придется ждать утра. Но и в спальне находиться невмоготу. Превозмогая слабость и дрожь в коленях, я встала с кровати и направилась к окну. Всего лишь один шаг — и я опять оказалась в саду. Здесь тревога немного отпустила меня. Возможно, эту красоту я вижу в последний раз. Ведь если выяснится, что приснившееся мне — правда, красавчики-повелители вряд ли захотят иметь со мной дело. Неясная тоска сжимала мое сердце, а ноги сами уносили меня вглубь сада. Занятая своими мыслями, я и не заметила, как оказалась в укромном темном углу. Только лиловая дорожка света стелилась впереди меня, указывая путь в зияющую чернотой чащу.

К Учителю Найвен и Креззо пришли на закате. Они вполне могли бы вызвать его к себе, но решили навестить его лично.

Жилище Учителя пряталось в самом укромно месте их сада. Вернее, в том месте, где заканчивался дворцовый сад и начиналась непролазная чаща, на краю которой и стоял домик Учителя. С виду крошечный, на самом деле он был достаточно просторным. Часть его комнат были скрыты под землей. Никто, даже Креззо и Найвен, которые еще мальчишками прибегали сюда, не знали, что хранится в тех комнатах.

Сегодня учитель встретил их за накрытым столом. В чашах дымился свежезаваренный напиток из трав, в углу гудел, потрескивая дровами камин. А рядом со столом стояла жаровня с дымившимися подожженными в ней травами.

Учитель знал, что вскоре у него будут посетители и терпеливо ждал своих воспитанников.

Бесформенная копна волос, которую он обычно низко опускал на лицо, сей час была забрана под платок. Вместо мешковатого халата неопределенной расцветки сейчас на нем были темные брюки и светлая широкая рубаха. От того существа с неопределенными родом и формами не осталось и следа. Молодых повелителей встретил высокий подтянутый мужчина средних лет. Его острый взгляд, казалось, прожигал и пространство, и плоть.