Кликнув на ссылку, я ещё раз полюбовалась на двух мужчин с характерными лицами жителей страны утренней свежести. Далеко не уроды, если объективно. Так чего на продажную любовь потянуло?

Излишне импульсивно хлопнув крышкой ноутбука, я ногой отодвинула ни в чём не повинный гаджет подальше.

Ладно, не стоит терять расположение духа раньше времени. Вот поговорим послезавтра с той, кто явно больше в курсе ситуации, а потом будем решать, что делать и как быть. На крайний случай, можно попросить у Габриэля политического убежища, так сказать.

Я непроизвольно ухмыльнулась, представляя лицо демона, если и впрямь подкачу к нему с подобной просьбой. Нет, это действительно лучше оставить на крайний случай. Самый крайний.

Во второй вообще и первый полноценный рабочий день, начальство явилось вовремя. Поздоровалось на пороге, промаршировало до кабинета и скрылось в нём, от души приложив дверью о косяк.

Я меланхолично пожала плечами, возвращаясь к разбору пришедшей за вчерашний вечер почты, но уже спустя минуту ожил телефон, и недовольный голос вызвал меня на ковёр.

— Кофе, — велел Габриэль, оделив взглядом блокнот в моих руках. И посчитал нужным уточнить: — Без сюрпризов, обычный кофе. Чёрный, — «как моя душа», съехидничала я мысленно, демонстративно и с готовностью делая пометку, — без сахара. Ко мне никого не пускать. Своих посылай, клиентов записывай на завтра, точнее на понедельник.

Говорил он отрывисто, кратко, будто каждое слово было на вес золота. Или же причиняло боль. Выглядел, кстати, тоже не очень. Нет, тёмно-серый костюм был отглажен, а воротничок белой рубашки опоясывал узкий галстук, зато лицо выдавало явно бессонную ночь, а на висках проглядывали седые волоски. И я, на память отнюдь не жалующаяся, никак не могла вспомнить, были ли они вчера.

— Да, на Данки это не распространяется, как придёт — сразу ко мне. Всё поняла?

Я снова проглотила «да-да, мой канцлер», обойдясь коротким «да».

— Свободна, — также коротко бросил шеф, отворачиваясь к монитору с невербальным намёком окончания аудиенции.

Нет, с ним сегодня определённо что-то не так.

Я отнесла заказанный кофе и часть уже проведённых по базе отчетов на подпись, а потом спокойно занялась текущей работой в блаженной тишине приёмной, разбавляемой разве что щелчками мышки и перестуком клавиш. И почти отключилась, в хорошем смысле этого слова, от реальности, когда в неё вдруг ворвался посторонний.

Точнее, посторонняя. На незнакомке, одним своим появлением наделавшей шума, были слишком громко стучащие о ламинат шпильки, ярко-красное платье, туго обнимающее фигуру и массивные солнечные очки. В помещении, куда не проникало ни лучика солнечного света. Отличный выбор, что тут скажешь.

Я изобразила вежливую улыбку:

— Добрый день. Чем могу быть полезна?

Дама повернулась в мою сторону, словно только заметив, что не одна. И медленно сдвинула очки на лоб, продемонстрировав макияж, который скорее подошёл бы для вечернего раута, нежели дообеденного посещения офиса.

— Мне нужен Гейб.

— Прошу прощения, мистер Ролен сегодня не сможет Вас принять. Могу я предложить выбрать подходящее время…

— Девочка, мне это не интересно. Мне нужен Гейб, он здесь?

«Девочка» в моём лице слегка приподняла брови, оглядев гостью повнимательнее. Нет, даже с чрезмерным макияжем ей можно была дать разве что мои почти тридцать. Самоутверждается? Ну-ну, и не таких обламывали.

Единственной проблемой было то, что действовать прямо и жёстко явно не стоило. Мало ли, что за клиентка, и какие услуги она хочет получить от агентства. Но и идти против распоряжения начальства я точно не собиралась.

— Прощу прощения, — ещё раз повторила я, поднимаясь из-за стола на тот случай, если даме в красном взбредёт в голову самой ринуться проверять присутствие. И уже собиралась продолжить, сообщив, что мистер Ролен уехал на встречу и вернуться, в отличие от Карлсона, не обещал, по крайней мере именно сегодня.

Но посетительнице несколько секунд промедления, видимо, показались вечностью. И она, раскрыв очерченный алой помадой рот, просто заорала на всю приёмную и соседний кабинет, как минимум:

— Габриэль Димитро Ролен, я знаю, что ты здесь!

Была бы я более слабонервная — точно вздрогнула. По факту же лишь поморщилась от ещё более неприятного в таком диапазоне голоса, отметив краем сознания, что мы с демоном, оказывается, немного тёзки. И развернулась вполоборота, стараясь держать в поле зрения и нервную дамочку, и нужную дверь, из-за которой не раздавалось ни звука.

— Как я и собиралась сообщить, мистер Ролен в данное время отсутствует. Но если вы желаете, я могу предложить…

Нет, сегодня определённо был не мой день — если не оставляю фразу при себе, так её банально не дают договорить. Вот и сейчас шеф не нашёл лучшего времени, чтобы предстать в полной красе. То бишь, если не злым, то, как минимум, очень и очень раздражённым.

— Кларисса, — холодным тоном выдал он, вместо приветствия, полностью игнорируя факт моего присутствия. — Ты не вовремя.

— О, милый, — скользнув языком по губам, максимально милым тоном выдала гостья, — а мне кажется, как раз вовремя.

От надменности не осталось и следа, теперь это была скорее соблазнительная кошечка. Ну, по крайней мере самой мадам явно так казалось. Я бы совсем не удивилась, сделай она попытку повиснуть у Габриэля на шее. Но нет, обошлась лишь тем, что, подойдя ближе, водрузила ручку с красным маникюром ему на грудь.

Ролен бросил-таки на меня беглый взгляд, получив в ответ внимательный, но совершенно безразличный. И, вздохнув, будто предстоял спуск в забой, не меньше, велел посетительнице:

— Поговорим в кабинете.

— Да-а, поговорим, — вновь облизнувшись (голодная, что ли?), согласилась она.

Пара широких мужских шагов, четыре мелких женских, и дверь прикрыли с обратной стороны, красноречиво щёлкнув замком.

Я опустилась в кресло, зависнув на несколько секунд, прежде чем вернуться к работе. Из соседнего помещения, к счастью, не доносилось ни звука.

Данки явился спустя минут пятнадцать. Причём если бы я даже не знала из телефонного справочника, как он выглядит, то точно не просчиталась — вошедший парень так и поздоровался, взмахнув папкой в руке: «Привет, я Данки».

— Привет, я Триш, — поднимая голову, отозвалась я. На этот раз улыбка была почти искренней, в отличие от вежливого оскала, предназначавшегося незваной гостье.