Хрупкая девушка с белом халате, ещё раз представившаяся Вильде, спустилась к рецепции, как и обещала, и вызвалась проводить меня к родным Кэми, потому как доктор ещё не освободился.

Мы миновали несколько коридоров и остановились перед служебным лифтом, который девушка вызвала ключ-картой, а затем загрузились в него, светлый и просторный, способный вместить человек тридцать таких же худышек, как мы, а на деле, наверное, пару-тройку каталок с лежачими больными. Не желая любоваться неуместной дружелюбной улыбкой, я отвернулась к стене, разглядывая зачем-то размещённый здесь план эвакуации. Но, едва успела найти точку с надписью «вы здесь», как почувствовала резкую боль в шее, словно от укола.

Я ещё успела повернуть голову, наткнувшись на всё ту же улыбочку, затронувшую теперь и глаза с азиатским разрезом, ощутить стремительно вводимое в организм лекарство…

И повалиться безжизненным кулём ей под ноги, потеряв сознание за мгновение до встречи с полом.

Просыпаться не в том месте, в котором уснула, или же в котором усыпили, становилось моей личной дурной традицией. Пока самым приятным местом я предпочитала считать больничную койку — там хотя бы Лисёнок рядом был. Почётное второе занимало метро, потому что оттуда был выход. И вот теперь наступил черед познакомиться с третьим, бронзовым призёром странного соревнования.

Это была комната. Обычная, стандартная комната, совсем не похожая на палату, а значит стены больницы мы всё же покинули. Кровать, с которой я обозревала пространство вокруг, шкаф у соседней стены, стол со стулом, дверь. Окна, к сожалению, не было, так что хотя бы примерно понять, сколько времени длился мой принудительный сон, я не могла.

Справившись с приступом головокружения, я спустила ноги на пол, принимая сидячее положение, но упираясь руками в край кровати для равновесия — организм немного штормило.

Хотя я точно помнила, что от падения никто не спасал, да и не девчонке ниже на голову было это делать, из болевых ощущений осталась лишь саднящая ещё лопатка и пульсирующий след от укола, который я нащупала, непроизвольно поморщившись. Значит, не показалось, мне действительно что-то вкололи. Причём что-то быстродействующее, вырубившее за пару секунд, как в каком-нибудь фильме. Отлично, что сказать — из книги про демонов попасть в фильм про секретную организацию, похищающую девушек. Прямо повод возгордиться, что всё это про такую обычную, ничем не примечательную меня.

Мысли слушались также плохо, как тело, голова, вместо плана действий или хотя бы анализа ситуации, выдавала какую-то белиберду. А для преодоления пути до двери пришлось воспользоваться помощью стены, перебирая по ней ладонями. Конечно, та оказалась ожидаемо закрыта, но лучше проверить это самостоятельно, чем потом жалеть и думать «а что если?»

Вернувшись на кровать, я облокотилась на стену и потёрла лицо ладонями, наверняка размазывая тщательно нанесённый утром макияж. А что, будем дезориентировать противника прямо с порога. Тем более, наряд вполне соответствовал, превратившись из аккуратного офисного стиля в нечто из серии «клошар-шик».

Как ни странно, беспокойства или страха не было, хоть я и не могла достоверно назвать причину. Может быть, банально пока не осознала незавидности своего положения. Может — чего-то такого подсознательно ожидала всё это время. А может, решила довериться Габриэлю, с его чуйкой.

Даже если допустить, что до конца рабочего дня он будет занят, а на моём месте дисциплинированно просидит Ирма, не вызывая подозрений о пропаже, вечером Гейб всё равно позвонит, а не дозвонившись поедет в квартиру. После же всё по накатанной, как в тот день, когда напали на Вайса — демон «возьмёт след», найдёт меня, надерёт задницы, физически или же метафорически, похитителям и увезёт на чёрном джипе в своё логово.

От меня требовалось только подождать, не делая глупостей. В конце концов, во всех правилах поведения при похищении или захвате в заложники обязательно фигурировал совет вести себя спокойно и не устраивать провокация.

Да и что я могла сделать? Окно, в которое можно было выбраться, отсутствовало, умением открывать замки шпилькой (которой тоже, кстати, не было) я не обладала, а мысль затаиться у дверей и попытаться сбежать, как только она откроется, отдавала наивностью на грани глупости. Хорошо, если придёт та псевдо-медсестра, а если какой-нибудь бугай? Сильно мои полцентнера веса ему помешают, да.

Сказать себе «сидим и ждём» было легко. Выполнить — уже сложнее. Дождавшись, пока окончательно перестанет штормить и тошнить, я принялась за более тщательный осмотр помещения, но и он ничем не порадовал. Шкаф был девственно чист, даже пыли не наблюдалось. Стул собран на совесть, открутить от него ножку или спинку без инструментов не стоило и пытаться. Кровать оказалась с ортопедическим матрасом, но едва ли это могло хоть как-то помочь в моей ситуации, разве что успокоить, что если меня решат разложить прямо вот тут с вполне понятной целью, спина после болеть не будет. Так себе аргументация, конечно, но лучше, чем никакой.

Всё то время, что я исследовала изолировавшую от мира коробку примерно три на три метра, в голове, на фоне других, более мелких, главенствовал один вопрос — зачем? То есть да, сначала был другой вопрос — кто? — но как раз в ответе на него я была уверена практически полностью — Ханси. Не повторяя ещё раз уже обдуманной логической цепочки, где между снятой меткой и смертью Камиль прошёл лишь день, кому ещё я могла понадобиться? Бернару, разве что, но он не давал о себе знать с тех самых пор, как мы с Гейбом покинули Лаодику. И, опять же, если расценить его предупреждение о том, что я не туда влезла, именно как предупреждение, а не угрозу, то всё равно приходим к Ханси, чтоб их черти…

Щёлкнул замок, опустилась ручка двери, прерывая на полумысли формирующееся пожелание умудряющимся отравлять мою жизнь, даже непосредственно в ней не присутствуя. Я вскочила со стула, на который успела опуститься и отступила к стене, уставившись на открывающуюся дверь в каком-то странном предвкушении.

— Ну, здравствуй, котёнок.

Я опешила как от обращения, так и от спокойного, даже доброжелательного, пожалуй, тона, не сразу осознав факт того, что оказалась права — вошедший мужчина точно оказался одним из двух братьев, знать бы только, каким именно. Невысокий, примерно на полголовы выше меня, с виду типичный выходец местной Кореи, даже привлекательный, если не сосредотачиваться на том, что такая внешность нравится далеко не всем. И в дорогом костюме, вызвавшем неуместную злорадную отметку, что до Гейба в плане умения их носить, ему далеко. По-русски, точнее по-лассански, говорил он хорошо, акцент практически не чувствовался, разве что части слов звучали с небольшими паузами.

— Котёнок не хочет поздороваться с хозяином? — всё также доброжелательно, но с ноткой властности проговорил он, не дождавшись реакции.

О, вот как. Значит и в первый раз меня не приласкали таким прозвищем, а конкретно указали статус животинки подневольной. Да что ж ты за женщина такая была, блонди, что за какие-то паршивые бумажки позволяла этим «хозяевам» так себя с собой вести?

Заповедь «не провоцировать» пришлось себе повторить.

— Здравствуйте.

Мужчина коротко усмехнулся такой официальности и, предусмотрительно прикрыв дверь, прошёл к кровати, ловким движением пальцев расстегнув пуговицу пиджака, прежде, чем опуститься на её край. И уставился на меня не менее внимательно, словно чего ждал. Кто бы ещё знал, чего именно.

Я понятия не имела, кто именно сейчас почтил своим присутствием — Джиан или Зиан, так что тем более не могла знать, какую форму имели их с Диметрис взаимоотношения. Может, ей, то есть теперь уже мне, вменено в обязанности подползать на коленях, с широко открытым ртом.