По завершению очередной зажигательной песни на сцену к диджею присоединяется молодой парень в потертых джинсах и простой футболке. Его голос эхом разносится по клубу, бодро заряжая гостей еще большим энтузиазмом:

— Вам стало жарче!? Да!?

Толпа не расходится с танцпола, ожидая продолжения развлечений, но тем не менее разрозненно подхватывает и невпопад отвечает согласием на вопрос ведущего.

Мужчина, состроив недовольное лицо, огорченный слабой реакцией, покачивает головой и неудовлетворенно цокает языком:

— Какие вы вялые. Совсем не горячие. Может быть поддадим ЖАРУ? Покажем всем, как надо отдыхать!?

После провокационной речи я непроизвольно морщусь и мне приходится прикрыть уши ладонями, потому что даже Мами по соседству поддается влиянию ведущего и начинает громко свистеть и кричать это долгое пронзительное слово: «дааааа».

Воодушевленный громкий шум стоит длительное время, на протяжении которого я начинаю опасаться, что стены здания, как в сказке про трех поросят, от нашего крика могут рухнуть и сложиться по середине крыши. Приблизительно где-то над моей головой. Постепенно под руководством ведущего, точнее благодаря его ладони, которая показывает направление вниз, что означает просьбу сбавить громкость, зал успокаивается и даёт возможность сделать объявление:

— Итак, прекрасные дамы, всё для вас! Представляем вашему вниманию: самый горячий конкурс осени на лучший танец. В котором могут принять участие исключительно дамы. Ваша задача: поразить мужскую половину зала и вызвать аплодисменты. Громкость оваций укажет на победительницу конкурса. Мы подготовили для неё весьма щедрые подарки, но не только девушки, но и самые активные зрители также получат интересный подарок. Дамы, желающие принять участие, поспешите зарегистрироваться или через двадцать минут мы начнём без вас!

Сказав необходимое, он низко кланяется, как шут перед господами, и уходит со сцены, а наш стол вспыхивает горячим обсуждением:

— Ух ты, здорово! Мами, не хочешь станцевать или я пойду? — интересуется одна из самых экстравагантных девушек нашего стола с кольцом в носу и красной прядью в светлых волосах.

— Я не очень люблю всякие конкурсы. Не вижу причины, почему я должна кого-то развлекать на сцене? — со скукой, лениво потягивая из трубочки очередной коктейль, объясняет Мами подруге, но вдруг, будто бы что-то вспомнив, переводит взгляд на меня и, о, Боже, я узнаю этот взгляд. Он не сулит ничего хорошего, а означает какую-то опасную мысль, которая мне вряд ли придется по душе.

Улыбка на лице Мами в точности подтверждает мои догадки и плохое предчувствие:

— Героиня, а ты не хочешь попытать судьбу на сцене?

— Да ты что!? — шокированная предложением ошарашено восклицаю, при этом начинаю активно махать руками и головой, показывая свое отрицательное отношение к данному возмутительному вопросу.

Но улыбка на лице Мами становится всё шире после моего категоричного отказа, а это, значит, что она еще сильнее загорается идеей.

— Нет! Нет! — отрицательно, как болванчик, монотонно продолжаю качать головой. — Ни за что! Где я и где эти шикарные девушки? Как я могу сравниться с ними в танцах? Они, наверное, танцуют профессионально, а я просто любитель.

— Пффф! — небрежно хмыкает Мами и поясняет. — Разве профессиональная танцовщица будет выступать среди пьяных людей? Максимум сейчас начнутся «а-ля сексуальные» танцы у шеста. Какая-нибудь пьяная корова снимет лифчик и бросит его в толпу, а потом будет обливаться водой и показывать свои соски через мокрую одежду. Как будто у мужиков нет сосков?

Я продолжаю настойчиво и категорически отказываться даже после её объяснений, ну уж очень стыдно показаться в таком откровенном виде на публике и безумно страшно показаться глупой. А Мами всё сильнее давит на меня в ответ. Наш горячий спор набирает обороты, накал все усиливается, переходим снова на возмущенные крики. Однако, экстравагантная девушка вклинивается в него, не давая разрастись ему до масштабов катастрофы:

— Ой, насмешила, в самом деле. Девочки, как вы себе это представляете? Без обид, но в ней нет грации, она — деревянная! Невероятно сложно представить ее танцующей.

Эти слова звучат как внезапный взрыв, приводящий нас в чувства и насильно вырывающий из когтей упрямства и горячности нравов. Мами прекращает со мной активно спорить, но почему-то улыбка на её красивых устах становится лишь ярче. С победным триумфом она поднимает свой прохладный бокал, наполненный ярко-голубой жидкостью и молча салютует, будто предлагая выпить за мерзкие слова, сказанные обо мне в третьем лице. Я вместе с Мами тоже замолкаю и продолжаю долгое время сглатывать чувство унижения и злости на несправедливость судьбы. Как бы я не одевалась и какой бы доброй и понимающей ни была, им — девушкам из окружения Мами — не важны подобные глупости, для них у меня на лбу всегда будет написано: неудачница и оборванка. Экстравагантная девушка плевать хочет на всё происходящее, без зазрения совести встаёт со стула и объявляет, что уходит записываться для участия в конкурсе. С улыбкой просит поддержать ее выступление, а мои чувства ей невдомёк. После ее ухода еще долго я слышу звенящее напряжение за нашим столом и такое странное молчание со стороны болтушки Мами, но потом я медленно и в тоже время решительно поднимаюсь из-за стола, возвышаясь над девушками:

— Пожалуй, я выступлю… — коротко объявляю, в ответ получая удивленные взгляды красавиц, считавших меня забавной игрушкой на вечер, разговаривающей и кивающей только, если ее спросят.

— Я в тебе не сомневалась… ты ж моя героиня! — Мами одобрительно посылает мне лучики добра и конечно страстный воздушный поцелуй, который я игнорирую. Зато я нагло ворую с ее шеи воздушный бирюзовый платок, который послужит мне в качестве порхающей красивой юбки во время танца. Завязываю его, как парео, на бедрах и решительно-настроенная направляюсь к мужчине-ведущему. Желание доказать, что я чего-то стою, в этот момент руководит мною. Возможно, опозорюсь. Покажусь смешной или глупой со своим танцем? Но я уже столько раз попадала в ужасные ситуации, что мне совсем не страшно.

То, что творится на сцене на протяжении целого часа выходит за рамки приличий, да что там приличий, за грань здравого смысла. Слова Мами достаточно правильно описали выступления танцовщиц. Безусловно, было несколько девушек, явно занимающихся определенным видом танцев: брейк данс, хип-хоп, но в остальном на сцене — вакханалия, на которую я стараюсь поменьше смотреть. Правильно утверждала покойная бабушка. Алкоголь — зло, способное сбить с истинного пути. Он действительно дурманит мысли, развращает разум, обнажает человеческие пороки и заставляет делать чудовищные вещи. Со всем этим горячо согласна.

И вот наступает моя очередь. Раз уж мой человеческий язык им не понятен, попробую высказаться посредством тела.

Совсем немного я волнуюсь, совсем капельку, как перед встречей с первой любовью, которую не видела почти год. Накрывает трепетом, сердце ускоряется, адреналин прыскает в кровь и дыхание учащается.

Танцы… Когда-то это была моя самая большая страсть. Моя первая в жизни любовь. Не Витька или Женька из параллели — первые красавцы школы, а танцы. Поэтому я предвкушаю этот момент и плевать, что подумают богатые детки.

Включается любимая восточная музыка. Она задорная и одновременно медленная, грустная и веселая. В мелодии звучат думбек, цимбалы, бубны — прекрасные инструменты, которые зажигают кровь вдохновением. С огромным наслаждением я бросаюсь в омут сводящих с ума звуков. И начинаю с жаром танцевать. Словно ныряю в ледяную воду после палящего зноя пустыни.

Это завораживает не правда ли? Восточная музыка пленяет, влюбляет, наполняет энергией и желанием двигаться. Через нее можно услышать пение ветра и шелест песков. Движения танцоров отличаются особой грацией, плавностью, элегантностью и хорошо демонстрируют хрупкость женщины. В меру страстно и в меру нежно они проводят на острие чувств, очаровывая наблюдателей и затягивая в свои сети.