Наблюдаю за девушкой, прислоняюсь к дверному косяку. Я прекрасно знаю, к чему ведет Соня. И не спешу ей помогать, хочу услышать прямой вопрос. Все эти недомолвки — не моя тема.

Золотко, наконец, тяжело вздыхает и снимает с себя пальто. Осматривается, но её взгляд постоянно возвращается к небольшой двуспальной кровати.

Жду, что начнет предлагать Соня. Рука автоматом тянется к карману, проверить новости. Обрубаю себя, напоминая, что сейчас связь в крайнем случае. Не нужно излишне светиться. Достаточно того, что охрана сняла квартиры в подъезде, обеспечивая безопасность.

Успел даже забыть, как это. Никогда не лез в подобные разборки, не слишком погружался в криминальные разборки. У меня был свой бизнес, пусть и не совсем легальный. Но все эти перестрелки, разборки и махинации — мимо меня.

Лишь по касательной, не слишком задевали. Но когда в игру влез Авдеев — всё сильно изменилось.

— И где ты будешь спать? — спрашивает невинно, её реснички трепещут. — Если кровать только одна.

— Здесь и буду спать, — отбиваю удар. Соня хмурится всё сильнее, складывает руки на груди. — Проблемы?

— Тогда где буду спать я?

— Кровать большая.

— Я не буду спать с тобой!

— Почему?

Соня задыхается от возмущения, но ответа нет. Вместо этого направляюсь в прихожую, в дверь звонят. Саня уже довез весь заказ, оперативно. Поэтому ещё и не гуляет по лесу, из-за того, что слишком близко находился к моему золотку.

— Ян, не игнорируй меня! — девчонка следует за мной. Ни капли не смягчается, увидев оливки на столе.

— Это ты проигнорировала мой вопрос.

— Ну ты же должен понимать, что это неправильно! И мне нужно своё пространство. А не лежать с тобой в одной кровати и…

— И что? Заметь, золотко, ничего большего я не предлагаю и не говорю. Ты сама себе всё надумала. Тем более, на больничной койке ты спала с радостью. А здесь кровать шире.

— Но ты… Я беременна.

— Слабый аргумент.

Подобную точку манипуляции нужно прижигать сразу, пока не переросло в привычку. За свою семью я готов рвать. Но не позволю на это просто давить, когда Соне хочется чего-то.

— Ты мог бы лечь на полу.

— Не мог бы.

— Ты даже не пытаешься мне помочь! — вспыхивает, недовольно сжимает в руках вилку. Но банку оливок всё-таки открывает, накалывая лакомство. — Никаких уступок.

— Золотко, никто ещё не получал столько уступок, как ты. И поверь, ты единственная не получила ответ за такие удары.

— И девушек бьешь?

— Не бью. Но и себя не позволяю. Ты же сегодня отлично размялась, Сонь. Не стоит проверять выдержку. Ляжем в одной спальне, ничего не случится. Я не кручусь во сне, по животу не попаду. К тому же, в моей квартире тоже спали вместе. И ничего не произошло.

— Это… Другое.

Фыркает, опуская взгляд. Больше ничего не говорит, признавая свой проигрыш. Я мог бы сыграть джентльмена, лечь на полу. Заказать надувной матрас или что-то придумать.

Но я не хочу. И это главная причина чего-либо в моей жизни. Хочу другого. Чтобы спала рядом, прижималась. Хрупкая и нежная. Дочь Авдеева, но сейчас это волнует намного меньше.

Первым делом я разберусь с отцом Сони, решу все вопросы. Закрою такую долгую месть и смогу дышать спокойно. А потом уже буду думать, почему от одного взгляда девчонки так жжет нутро.

Уже далеко за полночь, а я не могу уснуть. Вслушиваюсь в дыхание Яна рядом, пытаюсь считать трещинки на потолке. Мы действительно легли спать вместе!

Волков уснул сразу, а я не могу успокоиться. Кажется, что стоит прикрыть глаза, и что-то случится. Как напряжение в груди, давит и не утихает. Как бы я не старалась отвлечься — мысли только о том, что ладонь Яна на подушке почти касается моего лица.

Внутри все ещё дрожит из-за этого похищения. Или доставки? Или как это можно назвать, если меня просто везли к мужчине, а я подумала о самом плохом?

Но в горле ком, а в груди… Давит, очень сильно. Тошнота подступает, голова кружится. И это я лежу. Страшно представить, что будет, когда попытаюсь встать.

Прижимаю ладонь к губам, а после подрываюсь. Меня мутит слишком сильно, бегу к уборной. Ну как бегу, в темноте это сделать сложно. Едва не врезаюсь в дверной косяк, но после шарю ладонью по стене.

Лишь бы токсикоз не вернулся. Хватило мне объятий с фаянсовым другом. Ну почему мужчины этим не страдают? Как раз, им бы это прекрасно подошло. Не только ведь девушки должны страдать.

Щелкаю включателем, щурюсь от яркого света. Глубоко дышу и понимаю, что понемногу отпускает. На всякий случай опускаюсь на пол, не уходя далеко.

— Плохо? — Ян подкрадывается бесшумно, опускается на корточки рядом со мной. — Золотко, что случилось?

— Перенервничала сегодня. Это нормальная реакция. После всплеска адреналина, гормон падает и…

— Я понял. С Саней поговорю.

— Он не виноват. Саша ведь сказал, что везет к тебе. Я просто не поверила, вот и всё. Ты тоже за это в ответе! Если хочешь знать мое мнение.

— И почему же?

— Ты пропал, Ян. Обещал вернуться и пропал на несколько дней. А я осталась одна, вне социума. Я не знала, что происходит, в порядке ли ты… Да, ты не обязан отчитываться. Но я переживала.

— Я думал, что ты будешь рада, если меня не станет. Намного меньше проблем, разве нет?

— Может быть. Но… Сейчас ты мне нужен, чтобы выжить и ничего не произошло с моим малышом. После того, как я окажусь в безопасности — мне будет плевать на то, что с тобой происходит.

Безбожно вру, стараясь не смотреть в глаза мужчины. Я должна его ненавидеть. А ещё меня не должно волновать его состояние. Волков прав — без него будет намного меньше проблем. Даже…

Если отец действительно вовлечен в разборки с Яном, то всё наладится. Не будет нужды вредить мне или ребенку только из-за связи с этим мужчиной.

Но… Я не хочу этого, совсем не хочу. Он поступил не совсем хорошо, это никто не оспорит. Только Ян ведь признался, что связался со мной не из-за моего отца.

Просто случайная связь. И мужчина не виноват в том, что сбежал от меня. Капельку обидно, но это ничего. Это пройдет. Мы ведь взрослые люди, знали, на что идем.

А моя глупая влюбленность — только моя проблема.

— Не сиди на холодном, — голом мужчины вибрирует, становится строже. Протягивает мне руку, но я отбиваюсь. — Поднимайся, Сонь.

— Сама поднимусь.

Фыркаю, не знаю, почему так реагирую. Просто маленький протест, вложенный в мои нити ДНК. Опираюсь на стену, пытаюсь встать. С животом это не так просто.

— Упрямая, — Ян усмехается, а потом подхватывает меня за тали, поднимая на ноги. — И зачем спорить?

— Хочется. И… О. Я поняла в чем дело, — втягиваю воздух, когда возвращаюсь в спальню. — Здесь химией пахнет. Не сильно, но остаточно. Наверное поэтому так сильно мутит.

— Черт. Прости. Когда сказал тебя привести, нанял уборщицу, чтобы она тут всё убрала и никаких следов не осталось.

— Следов чего?

А в голове бьется только один вариант.

Что Ян был здесь с какой-то девушкой.

И не хотел, чтобы я знала.

— Сонь…

— Нет, не отвечай. Я поняла. Просто слишком резкий запах, видимо, из-за этого тошнит.

— Моя вина, забыл предупредить. На кухне нормально? — Ян придерживает меня за талию, а я даже не могу ничего сказать. Чтобы не прикасался ко мне после других. Не хочу и всё. — Здесь не сильно пахнет моющими?

— Нормально.

— Тогда посиди, я открою окна в спальне. Был уверен, что проветрил. Но кто ж знал, что у тебя настолько чувствительный нюх.

Невесело усмехаюсь, пока мужчина уходит. Обустраиваюсь за столом, вывожу узоры на посеревшей скатерти. Внутри что-то клокочет, взрывает. Неуместная ревность.

Это вообще не должно меня касаться. Но я переживала за него, а он тут с кем-то развлекался! Один раз или больше? Или каждый раз, когда уезжал на встречи — заглядывал сюда?

И между нами ничего нет, конечно. Умом я понимаю, а чувства не подаются анализу. Это не медицина, не всегда должна быть причина. Тем более, что у нас был такой хороший ужин в ресторане.