— Это любовь, Чимин-а. Настоящая любовь, — сказал Джин.

Настало утро. Сэ И до сих пор испытывала боль в запястьях и лице — слишком сильны и яростны были удары. Замаскировав все, что могло вызвать расспросы, она отправилась в школу. Уроки проходили удачно. Сэ И помогла учителю математики, как всегда разговорилась с учителем русского языка и написала контрольную по физике. Шла перемена. С самого утра Сэ И заметила, что парни решили сегодня в школу не являться, поэтому ей было вдвойне скучно.

Дверь со стуком открывается, и заходит Чонгук.

— Все вон! — крикнул он, и все выбежали из класса, закрыв за собой дверь.

— Сэ И, — произнес он, выкидывая стулья на своем пути. — Ты мне обещала! — вмиг сократив расстояние между ними, Чонгук впечатал Сэ И в стену. — Я каждый день получаю тупые записки, в которых кто-то мне пишет, что ты меня обманываешь. Вчера я получил фотографию, на которой ты с каким-то парнем целуешься. Я не придал этому значения. Но сегодня я получил фотографию тебя с еще одним козлом в постели. Сэ И, я не хочу повторять ошибок Тэхена-хена, поэтому скажи мне, что это все неправда, скажи, и я поверю тебе, — выговорив все, Чонгук обессилено положил свою голову на плечо Сэ И.

— Конечно же, это неправда, — обхватив лицо Чонгука ладонями, сказала Сэ И. — Это наглая ложь, Чонгук. Я не нарушу своего обещания, только если мне не помогут в этом, — одна слезинка скатилась по щеке Сэ И. Сэ И не хотела говорить ему, но эмоции взяли верх.

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего, не бери в голову, — сильно обняв Чонгука, заплакала Сэ И.

— Ты обещала не врать мне, — обняв в ответ Сэ И, сказал Чонгук.

— Чонгук, скажи мне, у тебя есть враги?

— К чему ты это?

— Меня вчера… меня, — опустила голову Сэ И. — Мне было так мерзко и противно от того, что меня трогал не ты, не твои руки.

— Расскажи, что случилось вчера, Сэ И! Ну же, не молчи!

— Меня вчера чуть не изнасиловали. Я не хотела тебе говорить. Сначала я думала, что это просто пьяная молодежь. Но они начали говорить о тебе, о том, что ты должен испытать ту боль, которую испытали они. Я плакала. Плакала потому, что не сдержу обещание, которое дала тебе. Мне очень повезло, что вовремя появилась полиция, — успокоила Чонгука Сэ И. — Видимо, они услышали мой душераздирающий крик, — улыбнулась Сэ И.

— Малышка, — Чонгук обнял Сэ И и поднял ее на руки, направившись к выходу.

Чонгук вызвал водителя, приехав, они направились к дому Чонгука, Сэ И не стала возражать.

— Прости меня, Сэ И, из-за меня тебя чуть не… — не дав договорить Чонгуку, Сэ И обняла Чонгука.

— Забудем об этом. Обними меня покрепче, — улыбнулась Сэ И.

— Нет уж. Я найду их и живьем закопаю в землю, но сначала кастрирую, — лежа на кровати, говорил Чонгук.

— Ой, это жестоко, — смеялась Сэ И. — Чонгук, знай, что я никогда не изменю тебе.

— Я знаю, милая, — Чонгук утянул Сэ И в первый настоящий поцелуй, Сэ И засмущалась и не знала, что делать.

— Ты чего? Опять раскраснелась, — смеялся Чонгук.

— Я не знаю, как отвечать на поцелуй, — стыдливо опустив взгляд, сказала Сэ И.

— И не надо. Остановимся на этом, иначе станешь совсем красной, — буквально катаясь по полу, говорил Чонгук.

— Эй, это нечестно.

— Милая, ты должна сделать выбор. Ты не можешь тянуть время. Время нам не подвластно.

— Меня ничего не держит, я не хочу обратно, мама. Я не хочу страдать, как прежде. Он не любит меня. А там не будет ни страданий, ни сожалений, ни боли, — ничего.

Тэхен

Хочу слышать ее смех, как прежде.

Хочу обнимать ее, как раньше.

Хочу ее всю.

Хочу сказать, что не успел.

Хочу извиниться.

Я прихожу к ней каждый день так, чтобы никто об этом не узнал. Ее лицо с каждым днем становится бледнее, а губы синее.

Я не хочу ее терять.

Я оплачиваю ее палату и все процедуры — это малое, что я могу сделать. Денег у меня много, но даже они не могут ничего сделать — я не могу ничего сделать.

Ночь. В очередной раз сижу у больничной кровати и плачу.

— Я хочу слышать твой голос…

Но эти губы, они закрыты. Эти глаза, они закрыты.

Я хочу, чтобы она проснулась, чтобы дала мне хорошую пощечину, чтобы накричала на меня и сказала, как ненавидит, как плохо было ей, пока я жил припеваючи.

Ты беспомощен, Тэхен, ты бессилен.

Это ожидание убивает меня. Каждый день жду, когда же она проснется, когда же вернется ко мне. Я не могу… Я не могу так больше…

— Тэхен, ты что тут делаешь? — слышу голос позади себя.

— Сэ И, — поворачиваюсь в ее сторону.

— Ты плакал? Я уже думала, что тебе плевать на все.

— Сэ И, что я могу сделать? Что?! Я такой беспомощный. Как вернуть ее? Как вернуть ее ко мне? Я ни разу не говорил ей, как люблю ее, — опустив голову, сказал я — хватит держать эту боль в себе.

— Тэхен, ты можешь сказать все, что не успел, сейчас. Она услышит тебя, я уверена. Она думает, что не нужна никому. Она думает, что ты не любишь ее. Помоги ей выбраться оттуда. Верни ее сам.

— Джихи, — беру ее руку и сжимаю в своей ладони, начиная вновь плакать, — услышь меня, родная. Вернись ко мне, любимая. Я еще столько не успел сказать тебе. Я еще столько не сделал с тобой вместе. Прости меня, если сможешь. Я знаю, мне нет прощения, родная. Вернись ко мне, Джихи, — мой голос задрожал. — Прости меня за твои бессонные ночи, за все слезы, что ты пролила из-за меня. Я такой дурак. Я такой идиот. В моем сердце зародилась страшная обида, когда мне показали это фото. Я даже не спросил у тебя об этой фотографии. Я не поверил тебе. Я даже не пытался… Мне так жаль. Бей меня, унижай меня, говори, как ненавидишь, но живи… только живи, пожалуйста. Я прошу тебя. Извини меня. Ты нужна мне. Я люблю тебя, — закончил я, поцеловав ее бледную ручку.

— Ты молодец, Тэхен. Я вижу, ты раскаиваешься, — похлопав меня по плечу, сказала Сэ И.

— Я слышу его голос. Я чувствую его. Он где-то рядом, мама. Я люблю его, мам.

— Я же говорила тебе, Джихи. Возвращайся к нему.

— Тэхен, я люблю тебя, я тоже люблю тебя. Я нужна тебе…

Я поцеловал Джихи в лоб, не отпуская ее руки. Одинокая слеза попала на ее щеку.

Я смотрю на эту маску, на этот кислородный аппарат и на прибор, указывающий на сердцебиение. Вдруг мое сердце пропустило удар, когда волна на экране аппарата начала подниматься. Я закричал:

— Джихи! Иди ко мне, Джихи! Я люблю тебя! Вернись ко мне!

— Подруга, вернись к нам. Услышь нас. Вернись, открой глаза, — плакала Сэ И.

Я чувствую, движение в моей ладони.

— Она пытается сжать мою руку, Сэ И! — указываю на свою руку и начинаю смеяться и плакать одновременно, как дурак. — Вернись, вернись ко мне. Ты нужна мне, — еще раз целую ее в лоб.

— Я иду к тебе, Тэхен… Я слышу тебя… Дождись меня…

— Сэ И, зови врача быстрее! — мне плевать, что сейчас почти половина первого ночи — я готов поставить всю клинику на уши,

— Врача! Врача скорее! — кричит Сэ И, выбежав в коридор.

Долго нас ждать не заставили. Врач прибыл очень быстро.

— Доктор, смотрите, она пытается сжать мою руку, — говорю я, практически захлебываясь в своих слезах.

— Я вас поздравляю, ребята. Показатели стабилизируются, — он подошел к Джихи и стал нащупывать ее пульс и прислушиваться к ее дыханию. — Похоже, она уже самостоятельно дышит. Сестра, отключайте аппарат. Он ей больше не нужен, — сказал врача медсестре, и мы с Сэ И обнялись от радости.

— Тэхен, ты приходил каждый день, но просто стоял и смотрел. Тебе надо было поговорить с ней давно. Глупый, она должна была услышать твой голос, она хотела знать, что нужна тебе.

— Спасибо тебе, Сэ И, — я еще сильнее заплакал, уткнувшись носом в ее плечо.

— Я не понял, что тут происходит?!

— Чонгук? А ты как здесь оказался? — Сэ И с испуга отпрянула от меня, наверное, она испугалась мелкого.