— Эх, бля! Жалко — выпить нечего! — протянул я, разглядывая содержимое своей миски.

В коричневом бульоне плавали куски грибов, мясо, рыба и ещё какая-то хрень. Всё это вместе выглядело очень подозрительно. Но пахло так вкусно, что голова кружилась.

Я зачерпнул ложкой горячую похлёбку и осторожно попробовал. А ничего! Грибы с мясом, и ещё что-то пряное.

Пойдёт!

— Чой-та выпить нет? — возмутился Чупав. — Сейчас всё будет!

Он в два глотка доел похлёбку, ополоснул миску и плеснул в неё чистой воды. Щёлкнул пальцем по поверхности.

— Васило! Ты где там? Спишь? А какого хрена ты спишь, когда я не сплю? Вечер? Самое время для нечисти. Ты нечисть, или кто?

Чупав довольно хохотнул.

— Слушай, Васило! Сгоняй в Старгород, в мою кузницу. Ты был у меня — железо привозил. Вот! Там в углу за горном бочонок. За горном, понял? Не перепутай! Который у входа — в том масло. А ты возьми за горном. И тащи к Потапычу, мигом!

Из миски что-то недовольно пробулькало. Чупав нахмурился.

— Что значит, один не дотащишь? Ты леший, или кто? В прошлом году корову украл — дотащил? Давай быстрее, бля! У нас тут пятнадцать трезвых мужиков от жажды помирают! Всё, отбой!

— А как это он сгоняет в Старгород? — удивился князь Всеволод. — Там ворота заперты, и охрана стоит!

— Что нечисти твоя охрана, князь? — ухмыльнулся Чупав. — Ты же сам сегодня видел.

Князь задумчиво сдвинул брови. А Чупав продолжал:

— Только и мы тоже люди, князь! Тоже хотим жить спокойно, в мире.

Голос Чупава звучал мягко, убедительно. Я увидел, что князь поневоле кивает.

Бля, да я и сам чуть не закивал!

Колдунов развелось — плюнуть некуда!

Но так-то Чупав правильно князя обрабатывает. Не хрен ему мешать.

— А налоги? — встрепенулся князь. — Каждый житель в казну налог платит. А вы? Как вас посчитать, как налоги собрать?

— Договоримся, князь! Обо всём договоримся! Главное — чтобы всё по-человечески было!

Этому Чупаву не в кузнице молотом махать, а на рынке лошадьми торговать! Он бы и трёхногую кобылу продал!

С середины поляны раздался негромкий свист. Мы обернулись.

Под сосной прямо из воздуха появился низенький леший. На его загривке лежал увесистый бочонок литров на сто, не меньше.

Челюсть князя отвисла.

— Как это? Он уже в Старгород сбегал? И сюда успел?

— А то! — самодовольно ответил Чупав. И добавил, обращаясь к лешему:

— Васило! Ты чего так долго-то?

Леший, крякнув, опустил бочонок на траву.

— Забирайте! Чупав! Я тебе там ящик железа припёр! Мечей накуёшь?

— Завтра накую. Иди к нам, Васило! Выпей кружку!

Леший помялся.

— Если только одну. Марфа моя ругаться будет.

— Погодите! — вмешался князь. — Василий Михалыч!

Он умоляюще посмотрел на Сытина.

— Это и есть твой кузнец, что ли? Который оружие против нечисти куёт!

— Ну, — ответил Сытин, хлебая грибной суп.

— Так, а как же? Он же сам нечисть!

— Нечисть — она разная бывает! — наставительно сказал Божен, подходя к костру. Он сильно хромал, но уже шёл самостоятельно.

Ай, да Потапыч! Быстро он святошу на ноги поставил!

В свете пламени на груди священника блеснул медный крест.

Князь выпучил глаза на Божена.

— А священник что здесь делает? — спросил он, поочерёдно глядя на нас. — Я вообще ни хрена не понимаю уже!

— Выпить надо! — поддакнул Чупав. — Как выпьешь — так и поймёшь.

Он вытащил из-за голенища нож и ловко подковырнул им крышку бочонка.

— Давайте посуду!

В бочонке оказался кисло-сладкий напиток. Он глотался легко и растекался по телу энергичным весельем.

— Болотный мёд, — объяснил Чупав. — В болотах есть небольшие островки высокого леса. Пчёлы, которые там водятся, собирают нектар только с болотных цветов. Из их мёда мы делаем это вино.

— Вкусно! — одобрил князь и потянулся за второй порцией.

Но Чупав мягко остановил его.

— Я тебе целый бочонок такого привезу. У нас вся ночь впереди для веселья. Давай сначала дело решим.

Князь Всеволод насупился и посмотрел на Сытина. Но тот решительно кивнул, поддерживая Чупава.

— Такие решения, княже, откладывать нельзя. Народ ждёт.

— Хорошо! — тряхнул головой князь. — Предлагайте!

Он выпрямился и обвёл всех суровым взглядом. Сидевший рядом с ним княжич втянул голову в плечи.

— Мы — те, кого вы называете нечистью — хотим, чтобы нами правил Немой, — прямо сказал Чупав. — У нас был договор с его отцом, Иваном. И с Немым мы тоже заключили договор на крови.

— Но людьми правит князь Всеволод, — мягко сказал Сытин. — А княжество одно. Делить его нельзя. Да и как поделишь? И люди, и нечисть живут повсюду.

— Верно, — сказал Чупав. — Но князья могут договориться между собой. Князь Всеволод будет править землёй и людьми. А Немой станет его советником. За ним будем стоять мы — нечисть!

Это слово Чупав произнёс, гордо вскинув голову.

— А мой сын? — спросил Всеволод, кивнув на княжича.

— У всех нас есть сыновья, — вздохнул Чупав. — Твой сын продолжит дело отца и тоже заключит договор с Немым. А потом — и с его сыном.

Бля! Они меня женили уже, что ли? И детей за меня настругали?

Всеволод тяжёлым взглядом посмотрел на меня. Похоже, пора вмешаться в разговор. А то сижу, как на именинах.

— Если мы начнём ссориться, княже, — сказал я, — неизвестно, чья возьмёт. Но точно выиграют враги княжества. А вместе мы станем сильнее. Погляди на этих людей!

Я кивнул на Чупава и на восхищённо молчавшего лешего.

— Это сила! Наша сила.

Леший не выдержал и вскочил.

— Мы — сила! Да!

— Сядь, Васило! — покачал головой Чупав.

Я вытащил из-за голенища нож. Но Чупав остановил меня.

— На твоём мече будет вернее.

Я усмехнулся, убрал нож и достал из ножен Убийцу нечисти.

Символично, бля!

Легко прикоснулся лезвием к ладони и почти не ощутил боли. Из-под лезвия выступила тёмная кровь.

Чувствуя, как тёплые струйки стекают по пальцам, я протянул меч князю Всеволоду.

Он взял меч в левую руку и приложил правую ладонь к лезвию. Затем отдал мне меч и протянул руку.

Не отпуская руки и глядя мне прямо в глаза, князь Всеволод твёрдо сказал:

— Я, князь Всеволод, заключаю с князем Добрыней Немым вечный договор о мире, дружбе и помощи.

Я глубоко вдохнул и повторил:

— Я, князь Добрыня Немой, заключаю с князем Всеволодом вечный договор о мире, дружбе и помощи.

Ещё мгновение мы держали ладони друг друга, потом отпустили.

— Теперь ты, сын, — кивнул князь Всеволод княжичу.

Княжич медленно поднялся с бревна. Руки его дрожали.

Я протянул ему меч, но он посмотрел на меня упрямым взглядом. А потом перевёл глаза на отца.

— Это... это же на всю жизнь! — запинаясь, сказал он. — Я... нет! Я так не могу!

Княжич сжал кулаки.

— Я должен подумать! Отец! Договор на крови — он на всю жизнь! Его не отменить!

— На всю жизнь? — негромко спросил князь Всеволод. — А где твоя жизнь, Миша? Она кончилась в том сарае, где тебя связали. А этой жизнью ты Немому обязан. И князем теперь будешь, только благодаря ему. Вот это — тоже на всю жизнь. Подумай об этом, Миша.

Да ладно, бля! Благодаря Немому! Тут куча народу старалась, чтобы жопу княжича спасти. Джанибек чуть глаза не лишился. Потапыч шерстью на брюхе пожертвовал. А этот молокосос ерепенится.

Но у княжича, всё-таки, хватило ума сообразить, что с детскими обидами пора заканчивать. Некоторое время он стоял, оторопев. А потом кивнул и протянул мне руку.

Ну, так-то лучше, бля!

Я отдал ему меч. Он стиснул зубы и резанул лезвием по ладони.

Бля, пальцы-то не отрежь от старательности! Послали боги братишку!

— Я, князь Добрыня Немой заключаю с княжичем Михаилом вечный договор о мире, дружбе и помощи.

— Я, княжич Михаил, заключаю с князем Добрыней Немым вечный договор о мире, дружбе и помощи.