— Серая пустошь, — ответил мальчик, ласково почёсывая за ушами подошедшего к нему хищника.

Поняв, что название пустоши мне ничего не говорит, Дирк просто пожал плечами.

— И как мы попадём в город? — спросил я, разглядывая вооружённую охрану.

— Ты — никак! — безапелляционно заявил Дирк. — Тебя попросту убьют, как только подойдёшь к стенам города.

— В смысле, никак? — честно говоря, такого заявления я не ожидал.

— Ты вне системы! Вся техника тебя воспримет, как сущность из пустоши, — сообщил мне Дирк.

— О какой системе ты говоришь? Что значит сущность из пустоши? — постепенно я начинал злиться.

Я видел, что Дирку этот разговор был в тягость. По выражению его лица, можно было догадаться, что мальчик не знает, как объяснить элементарные для него вещи. Однако мне было не легче. Оставаться ночью среди звёзд под открытым небом без защиты да ещё без понимания, с чем я могу столкнуться, было как-то неприятно.

Убрав волосы, Дирк наклонил голову и показал мне височную часть. Там красовался небольшой шрам.

— Это метка системы, — объяснил мне мальчик.

Я притронулся к шраму и почувствовал, как под кожей у Дирка пульсирует шарик размером с горошину.

Когда-то давно, будучи совсем ребёнком, прячась от стражей Лочлэнда, я пробрался в подвал исторического института. Меня тогда чуть ли не сдал властям старый архивариус и бывший преподаватель мёртвых языков по имени Артон. Он был одним из тех, кто ещё умел читать старые книги. Позже я частенько навещал его в архиве, и мы подолгу разговаривали о тех далёких временах, когда информационные технологии были доступны всем.

Артон поведал мне о том, как раньше люди мечтали стать одним целым с информационной базой и вживляли в мозг нейрочипы разных поколений. Биофизика процветала. Абсолютно любой мог подключиться к нейросети, имея возможность оплатить данную операцию. Однако нейрофизики пошли другим путём.

Вместо того чтобы изобретать новые нейроволны, дабы передавать информацию через них, они, наоборот, поймали частоту, улавливаемую мозгом человека. Люди смогли передавать информацию через нейроволны, по которым можно было подключаться к Всемирной паутине без каких-либо дополнительных устройств. И всё же необходимость вживления чипов в мозг человека не отпала. Оказалось, что не каждый мозг может воспринимать нейроволны.

Позже, когда произошёл великий сдвиг, который разрушил золотой век, вернув человечество чуть ли не в первобытную эпоху, на главную арену вышли Великие. Именно они имели доступ ко всем знаниям предыдущего поколения. Они поднимали цивилизацию заново. И они получили великую власть.

Я смотрел на Дирка и никак не мог понять: неужели в его мире все имели власть Великих?

— Чтобы попасть в город, нужно иметь нейрочип? — уточнил я у мальчика.

Тот недоумённо посмотрел на меня:

— Нейро…что?

Я кивнул на шрам.

— Я же тебе говорю, это метка системы. Без неё тебе к городу не подойти.

— А ты откуда знаешь? — настаивал я.

— Я тоже не вижу тебя в системе.

Мои подозрения подтвердились. Все люди, проживающие в городе, имели такие чипы. Их свойства были мне непонятны, но одно я уяснил чётко: нужно попасть в систему. Но об этом можно будет подумать позже. Сейчас у меня была другая проблема. Если к городу никак не подойти, значит, нужно искать безопасное место для ночлега. О вкусном ужине, я уже больше не мечтал. А судя по чахлой местности, и о глотке воды тоже мечтать не стоит.

Я крепко задумался. Придётся ночевать под открытым небом. По сути, это будет моя вторая ночь в этом мире, а я ещё пока жив.

— Пойдём? — приглашая идти дальше, спросил Дирк.

— Куда? — я с недоумением глянул на мальца.

— Тут неподалёку есть поселение для таких, как ты. Там жила бабушка. Она тоже была вне системы.

Не, ну малец явно надо мной издевался. Почему бы сразу не рассказать мне о том, что в город мне соваться не стоит. Его надменность постепенно начинала меня раздражать.

Не говоря больше ни слова, мальчик побрёл дальше вдоль отвесной скалы. Я двинулся следом, размышляя о том, что совсем не понимаю устройства этого мира. Странные сущности из пустоши, непонятная система, неизвестная мне старуха. Слишком много вопросов для моего больного разума. Ещё усталость и голод давали о себе знать.

Спрашивать у Дирка не хотелось. Чем дольше мы шли, тем больше он казался мне странным. Что-то было в нём такое, что заставляло меня насторожиться. Но, что конкретно, я никак не мог понять. Гримби всё так же неотрывно следовал за нами. Иногда он подходил ко мне слишком близко, стараясь дотронуться до моей руки. Но чувствуя, как я её отдёргиваю, зверь обиженно останавливался, пропуская меня вперёд на пару шагов.

Внезапно, скрывшись за поворотом, мальчик исчез. Пройдя ещё шагов десять вдоль отвесной скалы, я понял, что его нигде нет. Сначала меня охватила паника, что с мальцом, что-то случилось:

— Дирк? — позвал я мальчика, предполагая самые худшие опасения.

В голове одна за другой всплывали страшные картины. Скорбус оплёл его странной жижей, или он упал в расщелину между камнями и не может выбраться. В глазах появилась непонятная рябь, видимо, от волнения или усталость даёт о себе знать. Я промогрался — и рябь исчезла.

— Дирк? — снова крикнул я уже громче, оглядываясь по сторонам.

Однако вокруг было тихо. Только ветер шелестел редкой листвой. Я недоуменно оглянулся на гримби.

— Ну и где он? — зачем-то спросил я животное.

Зверь спокойно сел и с довольной физиономией завилял рыжим хвостом. Спокойствие животного заставило меня посмотреть на ситуацию с другой стороны. У мальчика целая сумка набита добром, которое он собирался продать на рынке. Я ухмыльнулся, с интересом поглядывая на гримби:

— Ну! Ищи Дирка! — скомандовал я зверю, особо ни на что не надеясь.

К моему изумлению, он тут же вскочил на лапы и, даже не воспользовавшись своим главным инструментом-нюхом, рысцой затрусил в густые заросли, которые покрывали часть отвесной скалы. Я из любопытства направился за ним. Гримби без особого труда нашёл между колючим кустарником небольшой проход, ведущий к неприметной пещере.

Когда я практически подобрался к входу, услышал странную возню и приглушённый голос Дирка. Я затих, придерживая гримби и прислушиваясь к звукам. Пространство снова вокруг завибрировало, странный шум в голове отвлёк внимание. На миг я потерял равновесие. Встряхнул головой, отгоняя непонятную слабость. Мгновение — и всё встало на свои места.

Возня смолкла, и через некоторое время раздался отчётливый голос Дирка:

— Ну где вы там?

Дирк выглянул из пещеры, подзывая нас с гримби следовать за ним. Я на всякий случай ещё раз проверил перевязь и, убедившись, что меч свободно выходит из ножен, осторожно заглянул в пещеру. Мальчик стоял один посередине узкого прохода, подсвечивая себе путь горящим факелом.

— Откуда у тебя факел? — настороженно спросил я Дирка, потеряв к нему доверие.

Мальчик молча осветил стены пещеры, на которых через каждые десять шагов были развешаны факелы, среди которых не хватало одного.

— И зачем мы туда идём? — обратился я к мальчику.

— Ты же не думаешь, что поселение будет под открытом небом без какой-либо защиты перед тварями из пустоши? — нахально заявил малец.

— Почему ты раньше мне об этом не сказал?

— Ты не спрашивал, — с вызовом сообщил мне Дирк, не отводя от меня пристального взгляда.

— Хорошо! Веди меня к посёлку, — сквозь зубы процедил я, — И больше никаких фокусов!

Дирк внимательно посмотрел на мою руку, лежащую на рукояти меча, пожал плечами и пошёл вглубь пещеры. Теперь гримби шёл рядом со мной, радостно виляя хвостом оттого, что моя рука лежала на его холке. Иногда мне казалось, что зверь довольно урчит. Что за странное создание? Волк с лисьим окрасом, характером собаки и ласковый, как кошка.