— А я разобью, — разворачивается Марат. — На что забиваетесь?

Мальчишки начинают перебирать варианты. Марат незаметно, но очень метко подкидывает дровишек и раззадоривает пацанов еще сильнее.

Стараюсь не спугнуть этот момент.

Возможно, это начало нашей новой жизни…

Галина

Спустя месяц

— Это уже никуда не годится! Мы полторы недели не виделись, а ты все время в телефон заглядываешь! — жалуется Агата. — Марат тебе пишет, что ли? Конфетно-букетный период?

— Прости, Агат.

Я со вздохом откладываю телефон в сторону, но все же напоследок успела быстро написать ответ в чат.

— Все, я убрала телефон, экраном вниз. Мои руки пусты, я вся внимание. И, кстати, я не с Маратом переписывалась.

— А с кем же?

— С птенцами.

— Бо-о-оже!

Агата закатывает глаза.

— Мать, хватит их так называть. Твои птенчики давно не цыплятки. Скажу больше, помнишь, мы месяц назад пересеклись с тобой в ТЦ? Ты была со своими парнями, на шоппинге.

— Ага. И что?

— На твоих птенцов очень даже аппетитно поглядывали девушки постарше.

— Извращенки! Совратительницы… И ты мне ничего не сказала! Да я бы им пакли повыдирала и глаза бесстыжие выколола!

— Брось, девицы за столиком в кафе просто пялились, и все. Но пялились с интересом, так что еще годик-другой и держись, мамаша, девчонки будут обрывать тебе домашний телефон и вздыхать…

— Ты отсталая, на домашний телефон уже никто не звонит. Кто их вообще устанавливает?!

— Я. Бабушке звоню.

— Ну вот, видишь! Ба-буш-ке! Научила бы бабушку пользоваться чатом.

— Пыталась. Бесполезно, — вздыхает Агата. — Так что у тебя с… орлами?

— Ох… Мои орлы сегодня впервые за все это время общаются с отцом.

— Ого! Впервые?!

— Да. Поехали рыбачить. Ну, это Димка любит, Лешка терпит… Степан расстарался, конечно. Честно говоря, я рада. Все-таки он отец… И каким бы крутым ни был Марат, родной отец есть отец, тем более они уже совсем взрослые и помнят многое.

— И, как водится, только хорошее?

— Не только хорошее. Но и хорошее помнят. Ты меня осуждаешь?

— Да кто я такая, чтобы осуждать? Тебе виднее!

— Я могла бы включить режим злой суки и настроить пацанов против Степана еще больше, могла бы… даже не знаю… Сделать так, чтобы они его презирали до конца своих дней.

— Но ты великодушно простила засранца и решила так не делать.

— Не простила, Агат. Просто отпустила ситуацию и пошла дальше. Понимаешь, не получается гонять в себе злобу, когда искренне счастлив и купаешься в любви.

Мы со Степой развелись. Я приготовилась морально к длительному и сложному разделу имущества. Но Степан неожиданно пошел на мировую и сам предложил разделить все… Причем свою долю квартиры он переписал на сыновей, накопления поделил. Кажется, тот самый разговор Марата возымел свое действие. У меня сложилось впечатление, что Степан был рад поскорее решить сложный вопрос и не пересекаться в спорах.

Или, может быть, у него все-таки от тоски проснулась совесть и он понял, чего лишился?

Как бы то ни было, я со Степаном общалась крайне редко, налаживала жизнь с мальчишками и наслаждалась тем, что больше не нужно было прятаться и врать об отношениях с Маратом.

— Все-таки у вас с Маратом конфетно-букетный период. Когда жить вместе будете?

— Не начинай. Парни только-только начали спокойно реагировать, что мама иногда… кхм… не дома ночует. До этого ревновали жутко…

— До пенсии замуж не выйдешь.

— Типун тебе на язык! Да, я немного тяну, и не только из-за мальчишек. Надо будет знакомиться с семьей Марата. И я ой как этого боюсь…

Агата выслушивает меня внимательно, я делюсь с подругой переживаниями и уверена, что она поймет.

— В общем, это тема сложная. Тебе, наверное, не надо объяснять. Сама в курсе.

— Я?! С чего бы? — фыркает.

— Как с чего? Ты же с Мусой.

— Ну, не прям с ним. Иногда встречаемся.

— Мне-то не ври. Он из твоей постели вылезает, только чтобы затянуть тебя в свою…

— Да, мы часто видимся. Приятно проводим время. Ничего серьезного, — отмахивается подруга. — Мы обо всем договорились на берегу, я иллюзий не строю. Скоро это закончится и разбежимся.

— Почему вдруг такая обреченность в мыслях? С такими жаркими отношениями…

— Это просто химия и долбаная физика. Круто трахаться не значит быть в классных отношениях! Проехали эту тему, говорю же.

Я с удивлением смотрю на Агату. Она… злится? Ой, нет, кажется, она раздосадована и даже глаза заблестели.

Ох.

Я так и знала. Я как чувствовала, что этот старый полковник способен только трах-тибидохаться и не готов к серьезным отношениям, и чувствую, что подруга моя втюрилась в горячего горца.

— Вот гад! Дождется… Будет, как в песне. Полковнику никто не пишет, — пытаюсь пошутить.

Но подруга совсем не рада, комкает салфетки.

— Или наоборот. Старой кошелке никто не пишет!

— Боже, Агата! Насмешила.

Вот если кому и не надо переживать за старость, так это моей подруге. Она миниатюрная брюнетка, с потрясающе милым лицом. Она выглядит, как студентка-старшекурсница…

— Ты про себя, что ли?! Когда ты кошелкой стать успела?!

— Часики тикают.

— Брось…

— Это не мои слова, а слова моего специалиста из репродуктивного центра.

— Что ты там забыла?

— Проверялась. У нас вся семья по женской линии страдает. Кажется, наш род проклят. То бесплодие, то выкидыши, по одному ребенку в семье, максимум. Вот и у меня… У меня всего год, чтобы родить самой! Потом — все. И Муса, как ты понимаешь, не из тех, кому нужны детишки, так что… Я по-любому буду рожать, детей хочу. Хотя бы одного. Присматриваю анкеты доноров. Сама понимаешь, гормональная терапия, сложная подготовка перед ЭКО и потрахушки с гигантом никак не совместить, а ему только это и надо. Финита ля комедиа.

Так жалко Агату.

Не знаю, можно ли ей помочь? Может быть, поговорить с Маратом? У нас сегодня полноценные выходные в обществе друг друга, вдруг он сможет повлиять на своего беспутного и бессовестного товарища?!

Мысли об Агате не выходят из моей головы. Крутятся и крутятся без конца. Особенно ее слова про детишек.

Мою задумчивость отмечает даже Марат.

— О ком мечтаешь, красивая? Мне стоит переживать?

— Да так, ерунда. Подруга задуматься заставила… — говорю я.

Что за настроение странное…

Никак не могу перестать думать о детях и желанной беременности подруги, как вдруг…

— О боже! Где мой телефон?

— Что случилось? — хмурится Марат.

— Телефон… Календарь…

Мне срочно нужен календарь месячных.

Я судорожно открываю приложение, которое по какой-то причине отправилось в спящий режим. Наверное, по ошибке! Перестало высылать предупреждение о скором наступлении критических дней.

Вот только предупреждать уже… поздновато.

Согласно графику, у меня обалдеть какая длительная задержка…

Галина

— У-у-у… — только и получается выжать из себя со слезами в голосе.

— Ты можешь сказать, что стряслось?! — повышает голос Марат.

Он заглядывает в экран телефона.

— Что это там у тебя?

Прижимаю экран к груди, Дашаев смотрит мне в лицо, во взгляде кипят эмоции.

— С детьми что-то случилось? Этот твой… бывший… обосрался? Подвел? Не уследил? Только без паники. Возможности есть, все исправим! — решительно говорит он. — Ну! Давай. Поехали.

— Нет. Никуда ехать не надо, Марат. Никуда… У-у-у…

Разве что в аптеку?

И то там пальцем у виска покрутят, мол, такая задержка, уже не днями исчисляется, на недели счет пошел! Какие могу быть сомнения? Ты же мамаша с опытом!

Да, я с опытом! А еще я все это время то летала с Маратом в облаках, то варилась в кипятке сложностей общения с мальчишками, которые то ровно к Марату, то ревновали. Ох, как сложно было! Я закрутилась, меня замотало на этих эмоциональных американских горках, я…