Во взгляде Сивиллы промелькнула искорка внезапного озарения.

— А он ведь говорил, что иногда просто не понимает логики твоих действий…

— Серьёзно? — губы Лазариса разошлись в широкой улыбке. — Рад это слышать. Хотя, ради справедливости стоит сказать, что и его ходы меня иногда в тупик ставят.

— Если ты знаешь его так хорошо… ты ведь знал, что сэр Ималь не пойдёт на компромисс, даже если речь будет идти о внучке министра и всё равно отпустил Геату… она тоже просто фигура в твоей игре?

— Мы оба взрослые люди, — Лазарис сморщился, словно ел лимон, — давай без этого вот. “Что для тебя человеческая жизнь?”, “Как далеко ты готов зайти?”, “Что случится, когда жизни твоих друзей станут тебе невыгодны?” — эти вопросы никогда не предназначались прямому адресату, были лишь игрой на публику. Если так хочешь получить ответ, скажу, что Геата для меня важнее большинства людей на этой планете. Хватит с тебя и этого.

— Понятно… но зачем тогда всё-таки тебе я? Я-то точно для тебя не так важна.

— О, вот тут ты на самом деле ошибаешься. И я хочу, чтобы ты работала на меня.

— Пытать меня будешь?

— Нет, что ты. Всё пройдёт куда цивилизованнее. У меня есть целых три довода, почему тебе стоит перейти на мою сторону. И первый — тебе нет дороги обратно. Айро — психопат и параноик. Если ты вернёшься живая и здоровая, он заподозрит тебя в сговоре со мной, причём наверняка решит, что всё началось ещё тогда, одиннадцать лет назад, когда ты притворялась Сивом. Как и Геата, ты лишилась всех путей отступления.

— Дальше.

— Понимаю, патриотизм, — усмехнулся Лазарис, — загибая уже второй палец, — но тут у нас как раз подоспело во-вторых. Если ты станешь работать на меня, я обещаю, что не стану приказывать лично тебе ничего, что навредило бы Эрду. Борьба с культом, которой ты и так занималась ещё до нашего знакомства — и всё. Получается что вне зависимости от того, будешь ты на моей стороне, против меня или попросту умрёшь, твоя драгоценная империя ничего не потеряет и не получит.

— А в-третьих?

— В-третьих, честно признаться, немного не такое изящное как во-первых и во-вторых. Узнать об этом было ой как непросто, ты отлично замела следы. Но в итоге всё тайное становится явным, даже… твоя дочь?

Сивилла, до этого момента сидевшая в совершенно расслабленной позе, вскочила и, словно обезумевшая, бросилась на Мастера Хаоса. Однако её остановила невидимая стена и женщина лишь разбила костяшки о пустоту. А в следующую секунду рука Лазариса, спокойно прошедшая сквозь преграду, схватила её за шею. Затем мужчина шагнул вперёд и уже весь оказался внутри решётки.

— Не смей… — воздух с трудом проходил сквозь сдавленное горло, причиняя Сивилле боль каждым произнесённым звуком. Но она всё равно продолжала. — Не впутывай… её… она ведь…

— Невинна и ничего не знает, я в курсе. Ты думаешь меня это волнует? — в глазах Мастера Хаоса закрутились вихри чернильной тьмы. — Если ты не подчинишься, твоя дочь умрёт. Поверь, мне не доставит ни капельки удовольствия убивать непричастную девушку. Но я это сделаю. Даже если ты, к примеру, покончишь с собой и это уже не будет иметь никакого значения. Потому что я пообещал. А я всегда стараюсь сдерживать обещания.

Откинув Сивиллу обратно на лежанку, он вышел из решётки и ступил на первую ступеньку лестницы.

— Я дал тебе мысль к размышлению, пообещал пряник и показал кнут. Надеюсь, когда я приду в следующий раз, ты дашь взвешенный и обдуманный ответ.

От Автора: спасибо, что продолжаете читать мои книги. Помните, что ваши оценки, отзывы комментарии, при чём даже не обязательно положительные — это невероятная мотивация для меня писать как можно лучшие истории. А те, кто решится поддержать меня ещё и денежкой https://www.patreon.com/ThecleverestRei получат не только мою огромную благодарность, но и немало приятных бонусов.

Ас’Рианету Шартал сегодня исполнялось тридцать два года. Однако никакого празднования не планировалось, не были приглашены гости, не пёкся торт. На самом деле, о том, что у него сегодня день рождения, молодой человек даже не помнил. Оно и не мудрено: в подземной темнице тайной службы империи, где Рианет провёл последние одиннадцать лет, легче лёгкого потерять счёт времени. Тем более когда свои дни он проводил, сидя в дальнем углу своей маленькой камеры и тупо глядя в стену.

От того человека, которого мог ещё вспомнить мир, остался разве что довольно высокий рост. Да и тот из-за постоянной скрюченной позы и появившегося из-за этого легко заметного горба, стал заметно меньше. Его тело походило на скелет, от скудного питания и отсутствия солнечного света уже в тридцать с небольшим Рианет почти полностью облысел, лишился более чем половины зубов, его кожа походила на пергамент, ногти растрескались и то и дело кровоточили, а глаза давно видели лишь неясную муть. Жизнь в нём поддерживали магией, но о состоянии Рианета никто не заботился и когда-то пышущий здоровьем молодой человек, можно сказать, гнил изнутри.

Впрочем, его это, как и собственный день рождения, как и всё остальное, нисколько не заботило. Не только тело Рианета находилось на пределе истощения, его воля также была сломлена, а разум почти угас. И произошло это не из-за долгого и мучительного заключения. Всё случилось намного раньше, буквально через несколько месяцев после того злополучного приёма.

Рианет, как и его отец, догадывался о том, что Саймон Сван — не тот, за кого себя выдаёт. Однако этот человек был истинным благодетелем семьи Шартал: он вылечил Раконта, направил самого Рианета на правильный путь, и речь далеко не только о магии, помог загибающемуся роду получить ценные связи с крупной гильдией Мастеров и всячески поддерживал во всех начинаниях. И паре отца и сына было всё равно, что делал это профессор Национальной Академии наверняка не просто так. В конце концов, бесплатный сыр только в мышеловке, и если в будущем Саймону Свану от них что-то бы понадобилось, они бы сделали всё, не раздумывая.

Вот только после появления культистов на приёме всё пошло наперекосяк. Бездыханное тело Лазариса, а Шарталы, хотя и не знали истинной личности Саймона, сложить два и два могли и быстро обо всём догадались, забрал культ, а от гостей потребовали принести клятву молчания. Старший Шартал был благоразумнее и решил согласиться, резонно рассудив, что мёртвый он долг Лазарису всё равно не отдаст. Но вот Рианет, молодой и с горячей кровью, отказался от клятвы, заявив, что скорее умрёт, чем предаст своего учителя, благодетеля и друга. Раконт попытался его вразумить, но в тот момент Мастера и агенты империи не собирались разбираться в подробностях. У них был чёткий приказ: всех отказавшихся — в утиль, и никто не собирался делать исключений.

Так Рианет бы и умер, гордо и в каком-то смысле даже геройски, если бы его слова не услышал Айро Ималь. Глава тайной службы, которого личность Лазариса озаботила в ту же секунду, когда накачанный Мастер-алкарн потребовал его в качестве одного из главных условий перемирия, остановил оперативников буквально в последний момент. На Рианета уже была направлено боевое заклинание. И с того момента жизнь молодого человека превратилась в ад.

В отличие от Геаты и остальных мини-Мастеров, он даже в допросной продолжал говорить о Лазарисе как о своём спасителе и чуть ли не названном брате. А потому Айро, уже тогда сомневавшийся в смерти Мастера Хаоса, решил, что убивать молодого человека будет нерационально. В один прекрасный момент он мог бы стать козырем главы тайной службы в пока что неизвестной и не начатой игре. Так Рианет попал за решётку, отпускать его, всё ещё отказывающегося давать клятву молчания, конечно же никто не собирался.

Поначалу молодой человек искренне верил, что поступил правильно. Ведь он остался до конца верен своему благодетелю и в этом не могло быть ничего плохого. После того, как его семья, так долго страдавшая и столького лишившаяся, начала выбираться из ямы, Рианет совершенно искренне поверил в то, что судьба в итоге всегда расставляет всё по своим местам, наказывает виновных и награждает невинных. Однако через несколько месяцев от систематически допрашивавших его агентов он узнал, что эта вера на деле мало что стоила.