Это просто морок. Горячечный бред. Что степная дикарка забыла в ее каюте? Зачем она притащила сюда свои сумасшедшие мысли и слова?

– Шуна, тебе лучше уйти, – сказала она, ощущая, как подаренное отваром Лиана спокойствие все еще держит ее изнутри. – Ты пьяна. Завтра будет стыдно вспоминать, что ты тут творила.

– Не будет! – степнячка прошла через ее каюту и брякнулась на один из двух стульев. Одной рукой она водрузила на стол полную, судя по глухому стуку, бутыль с вином, а другой указала на соседнее сиденье: – Садись!

– Нет, – твердо ответила Айна. – Я не буду с тобой пить. Уходи!

– Будешь. Мы так и не сыграли, а я придумала отличный третий вариант! Садись! – Шуна достала из-за пазухи мешочек и высыпала на стол пять неровно ограненных костяных кубиков. В свете фонаря Айна разглядела их треугольные стороны, украшенные разными символами и цифрами. – Давай-давай, хватит жаться! Правила простые. Выкинешь большее значение – победила, меньшее – проиграла. Проигравший пьет до дна! – следом за мешочком в руках воровки откуда-то возникла небольшая, но глубокая чаша.

– Я не хочу, – еще раз сказала Айна.

– Хочешь, – Шуна налила в чашу вина, расплескав его на стол. – Не пропадать же добру! Белогривый сказал, эта бутылочка одна из лучших. Ах, да, можешь не ждать его. И моего он забрал тоже. Проклятые мужики! Вечно у них свои планы... Ну и ладно! Нам тут тоже неплохо. Держу пари, тебе понравилось, как я целуюсь, а? – маленькая ловкая рука сгребла кости и метнула их обратно на темную столешницу. – У меня десять. Твой ход.

Айна не решилась бы сказать наверняка, почему именно ей не хватило духу выгнать степную воровку. То ли от того, что разозлилась слишком сильно и действительно захотела ей доказать, будто никакая бутылка вина, даже самая большая, не способна выбить из седла леди Берг. То ли испугалась одиночества, которое неумолимо грозило ей в этот вечер... А, может, просто поняла, что это именно тот случай, когда проще согласиться, чем объяснять, почему «нет».

Она собрала кости и резко швырнула их на стол. Меченные странными узорами кубики заскакали по твердой деревянной поверхности, один из них долетел до самого борта и отскочил от него, встав кверху незнакомым символом. Три других показали цифры, а пятый – пустую грань.

– Семь, – подвела итог Шуна и указала на чашу. – Пей, ты проиграла.

Айна молча опрокинула в себя вино... и застыла, глядя в пустоту.

Это было оно.

То самое, которое Фарр открыл во время их первого плавания.

– Проняло, да? – усмехнулась Шуна. – Я знала, что тащить. Была уверена, что ты оценишь. Высочество обмолвился, будто это из лучших запасов его папочки.

О, да. Без сомнений. Из самых лучших.

Шуна собрала кости и вновь бросила.

– Двенадцать.

Вторая чаша опять выпала Айне, а две следующие с наслаждением опорожнила ее противница. Потом время странным образом растянулось и загустело, стало вязким, как кисель, и Айна уже не смогла бы вспомнить точно, какая там дальше была последовательность проигрышей и побед. Но одно она знала точно – бОльшая часть содержимого пузатой бутылки досталась именно ей.

Последние два глотка Шуна вылила себе в рот. Едва удержав бутыль, она со стуком вернула ее на стол и улыбнулась так, что Айна сразу поняла – это было только начало.

– Ну вот, – сказала степнячка, – вино кончилось. Теперь сыграем на правду.

И бросила кости. На сей раз победа осталась за Айной.

– Спрашивай, – прищурила глаза Шуна. – Любой вопрос. Я должна ответить.

Айна задумалась. Ничего особо заковыристого ей в голову не пришло, и она задала тот вопрос, который ей был интересен уже давно.

– Откуда ты знаешь наш язык, если всегда жила в степи?

– Я не жила там всегда, -– Шуна посмотрела на нее, как на дурочку. – Мой отец был феррестриецем, а мать из Закатного Края. Я знаю три языка, леди, и на всех трех могу послать тебя так далеко, что никто не сыщет!

– Я тоже могу, – легко парировала Айна. И незамедлительно сделала это на всех пяти языках, которыми владела.

Шуна улыбнулась так, словно ей в рот налили сладкого топленого масла.

– А ты не такая скромница, какой хочешь казаться! – хмыкнула она.

И кости снова застучали по столу. Второй вопрос Айна нашла быстрее

– Как же ты оказалась в Диких Землях?

– Мать была торгашкой. Возила туда товар. И однажды померла прямо в степи. Вот я там и осталась.

Еще бросок.

– Мой черед, – Шуна вытянула руки за головой и с удовольствием потянулась, словно оттягивая момент, которого явно ждала весь вечер: – Ну давай, расскажи мне, как вы с Высочеством признакомились.

Как?.. Разве это можно уложить в пару фраз? Айна глубоко вдохнула, пытаясь подобрать подходящие слова.

– Мой брат был гвардейским рекрутом, – наконец сказала она. – И Фарр тоже. Брат попросил его за меня. Попросил найти мне работу при дворе, такую, чтобы я не отмывала золотые горшки, а смогла бы быть поближе к книгам...

– Горшки? – Шуна уставилась на нее с недоумением. В ее взгляде было слишком мало той мути, которая обычно затягивает глаза крепко выпившего человека. – С чего бы это знатной леди пришлось отмывать горшки?

Наступил черед Айны усмехнуться и посмотреть на Шуну так, что та точно должна была ощутить себя недолгоумной.

– Я родилась почти в хлеву, – сказала она. – Моя мать всю жизнь работала скотницей, а папаша видел ее всего пару раз в своей жизни. Надул живот и забыл на следующий день. Я бастард и выросла даже не зная об этом. Титул леди мне присвоили почти случайно. Это работа Патрика.

Изумление Шуны было таким огромным, что не помещалось у нее на лице, рассыпаясь во все стороны множеством вопросов, которые та хотела задать, но усилием воли держала в себе.

– Ладно, – сказала она наконец. – Я поняла. Рассказывай дальше.

– А дальше я столкнулась с Фарром в коридорах для слуг, и он решил, что ему зачем-то нужно со мной подружиться.

– Просто подружиться? И все?

– Мне было двенадцать. На большее я бы ему не сгодилась.

– Ва! Ну прям как в сказочках... Прекрасный принц разглядел неприметную серенькую мышку в темной норке. Ни за что бы не поверила, что так бывает!

– Не верь, – спокойно ответила Айна и бросила кости.

И опять проиграла.

– А Эли? С ним ты тоже встретилась случайно?

– Да. Намного случайней... Разве он тебе не рассказывал?

– Представь себе, нет. Как-то, знаешь ли, не хватило духу расспрашивать, а сам он не трепливый.

Айна посмотрела на свои руки. Боги, каким же бесконечно далеким казался тот день...

– Это было еще до Фарра. Незадолго до... Мы встретились в повозке работорговцев. Нас везли, чтобы продать в бордель.

– Твою ж... – Шуна шумно выдохнула и помянула такие части бесов, которые приличным девушкам точно не следовало знать. – Да ты полна сюрпризов, сестренка! Такое услышать я точно не ожидала... И что, сдали вас в бордель-то?

Айна сгребла кости и швырнула на стол.

– Это уже другой вопрос, – сказала она, пытаясь сосчитать результат. – Но если тебя так волнует судьба моей невинности, то нет, я оставила ее не там. Бордель Лиан сжег ко всем рогатым демонам. У меня пятнадцать. Думаю, тебе не обыграть.

Шуна и в самом деле не сумела выкинуть больше.

– Ну, давай, спрашивай.

На сей раз Айна знала, какой вопрос задать. Чтобы как следует выбить землю из-под ног.

– Зачем тебе Лиан? – спросила она, хладнокровно глядя, как Шуна меняется в лице.

– Хорошо спросила... – пробормотала та. – Ниже пояса... – и надолго замолчала, обхватив свою лохматую голову обеими руками. – А зачем, по-твоему, нужны красивые добренькие парни, которые умеют слышать тебя, лучше, чем ты сама? Хочу нарожать ему детишек! И до старости смотреть, как он заклинает огонь...

«Я тоже хотела», – подумала Айна с грустью и ничего не сказала в ответ. Что тут скажешь?