Она думала о своем будущем, о будущем Избранниц, о будущем всего мира.

Сколько в этом будущем уже определено.

И что еще можно изменить.

Александр долго сидит молча и смотрит на Анну-Карин.

Вдоль позвоночника Анны-Карин ползет капелька пота и стекает вниз, к трусам. Девушка плотнее прижимается спиной к мягкому креслу.

Сзади нее сидит Виктор и быстро и уверенно пишет что-то в записную книжку. Неужели он истолковывает даже молчание и жесты Анны-Карин?

Линнея права. У него действительно есть какая-то сила. Анна-Карин чувствует присутствие магии и не знает, насколько долго сможет против нее защищаться. Наверно, они специально так сильно затягивают допросы.

Нервы Анны-Карин на пределе. Она почти готова сдаться, признать свою вину, лишь бы только закончилось это томительное молчание.

Неизвестно, что было бы, если бы ожидание продлилось еще секунду, но тут Александр наклонился вперед и налил себе воды из красивого графина.

Он отпил глоток и поставил стакан на стол.

— Для протокола я должен спросить, являешься ли ты Анной-Карин Ниеминен?

— Да.

— Это допрос, но одновременно и тест на лояльность по отношению к Совету. Понятно?

— Да.

— Очень важно, чтобы ты говорила правду. Ты будешь говорить правду?

— Да.

Первая и самая серьезная ложь.

— Когда ты открыла в себе магические силы?

— Накануне ночи кровавой луны.

— И что случилось тогда?

— Я сделала так, что мама потеряла голос. Но это было не нарочно.

— Каким образом это произошло?

— Я захотела, чтобы она замолчала… Но захотела очень сильно… Я подумала, что не хочу больше ее слышать. И она… замолчала.

— Понятно, — сказал Александр, и ручка Виктора зашуршала по бумаге. — А когда ты впервые использовала свои силы осознанно?

— В тот день в школе было собрание в память об Элиасе. Я разозлилась на одного человека… И заставила его кое-что сделать.

— Что именно?

Анна-Карин колебалась. Это произошло раньше, чем Адриана рассказала им о законах Совета. Анне-Карин не нужно было лгать, но и вспоминать об этом ей не хотелось.

— Я заставила Эрика Форслунда описаться при всех. Я не думала… То есть я не знала, что он и правда сделает это. А может, знала… Это было странное ощущение.

Лицо Александра остается неподвижным, но за спиной Анны-Карин раздается сдавленный смех Виктора.

— Понимаю, — снова говорит Александр, бросая на Виктора строгий взгляд.

— Нет, не понимаете, — выпаливает Анна-Карин, неожиданно для самой себя. — Вам не понять, что я тогда чувствовала.

Александр поднимает руку. Этого оказывается достаточно. Анна-Карин замолкает и нервно сглатывает слюну.

— Ты права, — говорит Александр. — Я не все понимаю. Именно поэтому мы проводим этот допрос. Я спрашиваю, ты отвечаешь. И прошу меня не прерывать. Меня интересуют только факты. Ясно?

Анна-Карин кивает.

Александр продолжает задавать вопросы.

Он хочет, чтобы она поименно назвала всех, на ком использовала магию в школе. Но это невозможно не только потому, что этих людей было много, но и потому, что она не знает, где проходит граница. Она не всегда действовала осознанно, и многие подпадали под действие магии, так сказать, за компанию, увидев популярность Анны-Карин.

Каждый ответ влечет за собой новые вопросы. Впечатление такое, будто все, что она говорит, только усугубляет ее вину.

Медленно подползает усталость. В какой-то момент перед глазами девушки мелькает вспышка, и она видит усадьбу снаружи. Анна-Карин понимает, что лис ждет на улице и предлагает ей свою помощь. Расслабиться, на мгновение уйти в глубины сознания. Но Анна-Карин не осмеливается это сделать.

— Продолжала ли ты использовать магию после того, как Адриана Лопес предупредила тебя о законах Совета?

Анна-Карин мотает головой.

— Да или нет?

— Нет.

— Насколько я понял, другие Избранницы тоже побуждали тебя остановиться?

Анна-Карин поднимает на него глаза:

— Это было до того, как мы узнали правила.

Впервые за время допроса на губах Александра мелькает усмешка. Как будто Анна-Карин выдала себя. Продемонстрировала не только свою виновность, но и глупость.

Анна-Карин не сомневалась, что Ида могла на допросе признаться в чем угодно, лишь бы себя выгородить. Но остальные? Они-то ее не выдали? Или все же выдали?

— Идем дальше, — произнес Александр. — Что случилось в ту ночь, когда горела ваша ферма?

Анна-Карин втянула кисти в рукава кофты. Магия в воздухе становилась все сильнее.

— Не знаю, — ответила Анна-Карин. — Я проснулась от очень яркого света. Хотя была ночь… И увидела, что горит коровник…

Она постаралась отогнать воспоминания о том, что произошло в действительности. О голосе в ее голове, который убеждал ее умереть. О том, что она поверила этому голосу.

— Значит, ты не заметила ничего магического?

— Нет.

— Совсем ничего?

— Нет.

— Интересно, — сказал Александр. — Наш анализ места пожара показал присутствие магии. Это не был обычный пожар.

Что еще известно Александру? Анна-Карин постаралась скрыть растерянность.

— Да? — переспросила она. — Этого я не знала.

— И что было дальше, после того, как ты увидела пожар?

Анна-Карин вспомнила хаос. Жар. Гудение огня и панику среди коров.

— Я побежала к коровнику, но дедушка был уже там и спасал коров.

— Кстати, о дедушке. Он ведь чуть не погиб, да?

Анна-Карин кивнула.

— И ты не знаешь, кто устроил пожар?

— Нет, но если это был магический пожар… В прошлом году нас всех пытались убить.

— Но зачем устраивать пожар в коровнике, а не в доме, где ты спишь?

— Понятия не имею.

Анне-Карин казалось, что она толчет воду в ступе лжи. И вот-вот сама захлебнется.

Александр видел ее состояние. И наслаждался им.

— Кто убил Элиаса и Ребекку? — спросил он.

Вопрос оказался для Анны-Карин неожиданным.

— Не знаю, — ответила она.

— Ты полагаешь, этот же человек поджег ферму?

— Может быть. Не знаю.

— Неужели тебе не хочется это выяснить? Ведь на этом пожаре пострадал твой дед!

Анна-Карин вдруг разозлилась. Что этот Александр знает о ее чувствах! Похоже, ему самому чувства вообще не знакомы!

Но она ничего не говорит вслух. И не только потому, что боится. Внутренний голос говорит ей, что Александр хочет вывести ее из себя. Ищет ее слабое место.

Ей хорошо известен этот способ. Им постоянно пользовались Эрик, Ида, Кевин и другие, когда изводили ее в школе.

— В таком случае давай поговорим о той неделе, которая предшествовала ночи кровавой луны, — проговорил Александр после нескольких минут молчания.

И все началось по новой.

Несколько часов спустя Александр наконец поднялся с кресла, и Анна-Карин не поверила своим глазам: неужели допрос закончился?

Мозг ее кипел, ноги были как ватные. Чуть привстав на ноги, она пошатнулась и еле удержала равновесие.

— Я считаю, теперь мы располагаем всей необходимой информацией. Суд состоится в субботу.

Анна-Карин никак не отреагировала на его слова. Она мечтала только об одном: быстрее оказаться на улице.

— Мы назначили тебе защитника, — сказал Александр.

Только тут Анна-Карин заметила стоящую в дверях Адриану. Сколько она уже так стоит?

— Входи, — пригласил ее Александр.

Адриана была одета, как всегда, строго и стильно, но, когда она подошла ближе, Анна-Карин увидела, что вид у бывшей директрисы был усталый. И она сильно похудела.

Однако Анна-Карин очень обрадовалась ее появлению. Она и не надеялась на защитника. А Адриане все-таки можно доверять.

— Отвезти тебя домой? — предложил Виктор.

— Я лучше пешком, — отказалась Анна-Карин, влезая в рукава куртки.

Адриана проводила ее к выходу, сзади них шли Виктор и Александр.

Вот и дверь. Анна-Карин распахивает ее настежь и вдыхает свежий воздух. Начинает накрапывать дождь.