— «Мне нужно будет обследовать Ваш дом, чтобы убедиться, что Вы чисты на совесть».

Никакого сопротивления не возникло. В доме обнаружилось много кукол, заколок, детских сомнительных портретов, содержащих непристойности и излишнюю откровенность.

Хамеля Эбета увели под стражу. Доктор Браес Маро дала знать, что на левом плече была непонятная надпись, как выяснилось, на древнем языке. Символика. В доме злоумышленника сохранилось свежее мясо в большом количестве — как показала экспертиза, не свинина, а человечина. Суд не сталкивался с подомным преступлением, но и решать долго не стала — прилюдная казнь.

Расследование все еще ведется. Целая команда людей пытается разобраться во всех уловках антропофагиста.

За этими и другими новостями следите в газете «Правда вслепую».

И последняя вырезка, давшая задуматься еще больше:

ТЕМНОЕ НАШЕСТВИЕ

В среду, 26 июля, были замечены сразу несколько вторжений в жилые комплексы. Лица неизвестных были скрыты за черными мантиями. Установлено пятеро человек. Произошел расстрел, в ходе которого было найдено двое погибших — мужчина и женщина, а также десять раненных. Полиция прибыла вовремя и в данный момент ведет расследования.

Еще не установлены личности убийц, но предполагают, что это — темные маги. Призываем вас оставаться дома, пока ситуация не прояснится.

Берегите себя.

Афелиса отбросила вырезки, и сложила руки на груди. Вид ее переменился: стеклянный, нахмуренный взгляд пожирал Леотар. Можно подумать, что она — виновник всех происшествий. Но Диамет требовала больших объяснений и ее голоса. Понимая сию немую просьбу, Леотар собралась духом, и высказалась:

— Как видите, эти ситуации не случайны. Все эти пять лет мы жили в мире и согласии, но теперь… — она сглотнула и вновь продолжила, — теперь полная катастрофа. Ваших благодеяний оказалось недостаточно, чтобы обезопасить народ. Нужно действовать. Немедленно. Иначе до добра это не доведет. Эти письма, — Леотар сильнее сжала листы, — я их прочла. Не беспокойтесь, личного ничего нет. Одно из них, на которое прежде всего нужно обратить внимание — обращение того самого сыщика Яка Тарлеса. Просьба на встречу. Ему есть, что обсудить с Вами. Так что будет разумно согласиться и согласовать с ним… к тому же, госпожа, узнать обо всех минувших событиях из его уст. Второе — тоже от него. Только там уже подсчет жертв и наставления. Ознакомитесь с этим самостоятельно.

— А ты как думаешь? — требовательно спросила Афелиса, — чернокнижники способны на такое? Или это другая какая-нибудь организация?

Вопрос был провокационным. Диамет хорошо знала, что Леотар придерживается стороны, обвиняющий во всех несчастьях черный плод — чернокнижников. Ей хотелось убедиться, что намерения ее тверд ы, и выслушать ее под возмущением, а чувство это пылкое и открывает многое о человеке.

— Способны! — воскликнула она, отрываясь от кресла, — как Вы не понимаете? Или, может, меня хотите испытать? На протяжении многих лет они создавали нам угрозу. А из-за чего? А, мошенники! Подлость и гадость! Мщения они хотят, да и пусть подавятся! Не нужны нам такие соседи, пусть убираются вон. Никой он нам теперь не братский народ. Враждующий! Сегодня прибудет этот господин. Вы должны согласиться на встречу. Сейчас рисковать никак нельзя. Один неверный шаг, и мы полетим в ту же пропасть, из какой выбрались. Даже охотники не были для нас настолько опасными. Они были вынуждены Теневым правительством. А оно-то и породило этих чертей. И не знаю, как их назвать по-другому. В общем, мы ждем Ваших решений. Я поговорю еще с Анариэлем. Пусть тоже прислушается к опасности…

— Несомненно, Леотар! — сказала она с торжественностью, вставая со стула, — зовите сюда этого сыщика. Только вот, бумага кончилась. Не могли бы принести? Нужно с уважением отнестись к такой особе.

— Принесу, принесу! Конечно, как отказать… подождите. Нужно поторопиться, а то разговор может затянуться. И обязательно! — энергично ударила Леотар на последнее слово, — обязательно спросите, нужны ли присутствующие, или нет. Я бы хотела послушать его, но тут… дело-то нелегкое.

— Да-да. Скорее несите бумагу.

Они замолчали. Леотар тут же в попыхах бросилась на выход, что-то бормоча себе под нос, по привычке. Афелиса повернулась к окну, разглядывая пыльный сад; через минуту взяла письмо от Яка Тарлеса и прочла. Оказалось оно коротким и высокопарным, что вызвало лишь усмешку. Недавние события не могли оставить ее в покое, как бы хорошо она не претворялась человеком, уверенным в своих доводах. На самом деле пугал больше не факт смертей и угроз, а то, что она допустила сделать что-то не так. Пусть и бессознательно, но Афелиса хотела оправдать ожидания, которые были возложены на нее. «Скоро это закончится, — заключила она, — чернокнижники… чего они хотят? Славы? На что? На их червивое имя? Или их мотивы намного глубже, а я сужу лишь о фактах всем известных? Может быть они знают обо мне гораздо больше, чем мой народ. И что будет, будь моя тайна раскрытой?». Вспоминались ей утешительные слова Хакан: «Кровь ничего не говорит о тебе. Говорят только поступки. Поступай так, как любо народу, и будет тебе благополучие». О безмолвности крови старушка твердила еще с раннего детства. Стало быть, нужно было сделать так, чтобы маленькая Афелиса не узнала о своей «печати», но Хакан никогда не скрывала и делала так, чтобы никакой обиды не было. И правильно поступила. Что бы думала о себе Афелиса, не зная, что это за отметина на теле? Если бы, кто-нибудь увидел? Тогда все бы ее будущее рухнуло. Даже Леотар — одна из ее воспитательниц, не знала об ее темной сущности.

Ждать ее долго не пришлось. Придя с огромной кипой бумаг, она положила стопку в шкаф и, достав один лист, отнесла на стол.

— Вот. Прошу, не откладывайте. И про вопрос не забудьте, — засуетилась Леотар, вертясь возле стола, — делайте все, как обычно. И чтобы подчерк разборчивым, аккуратным был, и…

— Все будет, — успокоила ее Афелиса, — только, прошу, не маячьте у меня перед глазами. А то, небось, и кляксу сделаю, или ошибку в слове совершу.

— Даже и не думайте о таком! И вправду, сделаете… все, не мешаю. Через полчаса приду за письмом. А конверт у вас есть?

— Надо же, и конверта нет, — с наигранным удивлением проговорила она, садясь за стол, — будьте добры, принесите. Да, полчаса хватит. Думаю, управлюсь быстрее.

Так и произошло. Не прошло и пятнадцати минут, как ушла Леотар, а письмо было уже написано. Афелиса думала уже, что, стало быть, нужно позвать ее, но вдруг увидела она, как дверь тихонько открывается, и из щели выглядывает настороженное ее лицо. «Проходи» — и, по приказу, Леотар вошла. Конверт дрожал в ее пальцах; потом она еще долго вглядывалась в пару строк, проверяла, насколько разборчиво писала ее рука. Она медлила; даже, как будто, боялась запечатывать. «Такой судьбоносный момент. Неудивительно, что Леотар подвержена такой тревоге. Не всегда ей держаться уверенно и гордо — размышляла Афелиса, лениво смотря на нее, — когда ведь она тоже учила меня читать и писать. Раньше я чувствовала ее превосходство надо мной, но теперь все иначе. И это так… непривычно». Последний, удовлетворительный вздох. Письмо все же оказалось в конверте.

— Спасибо большое, госпожа! Так быстро…. Честно, я думала, что Вы долго будете собираться с мыслями. Ну, ладно, я пойду, — она от счастья махнула письмом и, остановившись у порога, оторопела, — совсем забыла сказать. Вы уж извините. Я не только за этой драгоценностью пришла, но и объявить, что к Вам гость проситься. А впустить без Вашего ведома и разрешения не могу. Мужчина представился, как Элеон Алгрес. Вам знаком?

«Элеон Алгрес. Что-то знакомое, — Афелиса стала проворачивать в голове недавние события, — Ангарет? Его официальное имя? Да, оно! Но что он забыл здесь, когда по улицам смерть бродит?». Стала подкатывать злость. Леотар это заметила и уже хотела сделать шаг к порогу, как Диамет сдержанно сказала:

— Проводи его до моего кабинета. Нам не нужны посторонние.