- Ты не поверишь, но конкретно сейчас, я сомневаюсь в этом! Крики - это не самое страшное, что можно ждать от тебя!

Все правильно! Зря она препирается с ним, но Алекс просто не может удержать себя от того, чтобы не ответить ему. В конце концов, непросто не показать, как она рада видеть его, даже такого злого. Тогда он и в правду решит, что она бредит или растеряла остатки ума.

Она же великая притворщица. Он так решил.

Вопреки всему, я и Раф, мы оба молчим первые мгновения. Он делает укол с местным обезболивающим, не один, а несколько, обкалывая рану по кругу. Ощущения и в самом деле не из приятных, но я согласна перетерпеть это. Не хочу дождаться, когда заведутся поглощающие омертвевшую плоть личинки. Вздрагиваю, представив этот кошмар, но ничего не могу поделать со своей фантазией.

- Лежи и не вставай, - говорит он мне, а сам идет в каюту.

Надо подождать когда подействует лидокаин (или что там на самом деле было в аптечке?) поэтому никто не спешит втыкать в меня иглу, что лежит неподалеку, тревожа сознание светлой нитью. Я волнуюсь, но совсем чуть-чуть, не так как могло бы быть, если бы в качестве хирурга выступал Паоло.

- Рассказывай.

Я и не пытаюсь выпрямиться, но видимо я окончательно пала в его глазах - раз он говорит мне совершенно очевидные вещи. Я сползаю вниз, подкладывая под голову руки, ощущая нестерпимое сиюминутное желание откинуться назад.

Этот бзик длится недолго.

Я трогаю повязку пальцами, а затем успокаиваюсь, найдя для себя кое-что более интересное.

Раф не стал закрывать отъезжающую дверь каюты, она то и дело мечется туда-сюда, отодвигаясь то вперед, то назад на какие-то несчастные пару дюймов, но вообщем-то не может скрыть переодевающегося мужчину.

Сначала я натыкаюсь на его обнаженную спину с влажной кожей. В тусклом освещении ламп, полумрака она кажется бронзовой - это впечатление усиливают неровно ложащиеся тени, подчеркивая  развитую линию плеч, подрагивающие и играющие мышцы, прогибающиеся где надо, образующие впадины, а где-то наоборот рельефно бугрящиеся, с проступающими веточками вен.

- Я все еще жду, - напоминает он о себе, тут же чертыхаясь и проклиная низкие потолки, а также того, кто сделал их такими.

Хочется сказать, что я тоже.

- Мне кажется, что ты.

Раф оборачивается, глядя на меня, видимо желает убедиться в том, что я не сделала все по-своему.

- Проектировку имею ввиду, - говорю я, даже не подумав о том, чтобы закрыть глаза, - и низкие потолки.

Он задерживает на мне взгляд ровно на секунду.

- Вряд ли, - он отворачивается, но поставить дверь на место, закрыться ею, Раф не спешит. - Я создаю суда побольше.

Это он такой испорченный или все же я? Или же никто из нас не страдает ложной скромностью?

- Этим же, судя по всему, занимался какой-то карлик.

Я не могу ничего поделать с собой: скольжу по нему взглядом даже тогда, когда он стягивает с себя потрепанные штаны, бросая их с чавкающим звуком поближе к выходу.

- Может быть гном?

Рафаэль предстает передо мной полностью обнаженным и, что я хочу сказать?

Он - монолит.

То есть мужчина хорош со всех сторон, с разных ракурсов, сверху и снизу, в одежде и без нее. Мне даже кажется, что меня обманули, провернули какой-то трюк и рядом со мной не Раф.

Почему? Ну... В одежде он выглядит куда скромнее.

- Алекс!

- Мм?..

Кажется, лидокаин подействовал. Я не чувствую затылком ни тампона, ни холода, ни боли, ни пощипываний. Шею продолжают щекотать шипящие струйки перекиси водорода, подначивающие меня дернуться и отмахнуться от них, как от несуществующих длинных прядей.

- Теперь, когда ты все рассмотрела…

- Не всё, - откликаюсь я незамедлительно и тут же прикусываю язык. Но правда ведь не всё!

Раф возвращается ко мне, на мое счастье уже натянув на себя темные джинсы, застегивая их как-то преувеличенно медленно.

Издевается надо мной? Ладно, мне и самой досадно и совсем чуть-чуть смешно.

- На тебя как-то странно действует обезболивающее. - Он присаживается рядом со мной, рассматривая мое лицо. - Мне показалось, что ты заигрываешь со мной.

Ему показалось. Интерес к тому что перед глазами и внезапно развязавшийся язык - это еще не кокетство.

- Тебе привиделось, - соглашаюсь я, внутренне поежившись от того, что мне сейчас предстоит.

- И я так думаю, - его мрачный взгляд скользит по моему лицу, -  на твоем месте будет весьма и весьма самоуверенно считать, что тебе  удастся отвлечь или задобрить меня таким вот образом.

Так! Он уже второй раз угрожает мне призрачным наказанием или скорой расправой. Однако,относиться серьезно к его словам у меня не получается. Может быть напрасно я преуменьшаю степень опасности, откуда мне знать - вдруг вампир любит исключительно здоровых жертв?

- Ох! Серьезный удар по самолюбию той, что сейчас лежит перед тобой в самой соблазнительной и раскрепощенной позе гетеры из Коринфа.

Темно-синие глаза Рафаэля светлеют еще больше. Я знаю это выражение, этот оттенок синего, эти дрогнувшие уголки губ - он улыбается, пусть и старается не показать мне этого.

- Скажи мне, что ты сделаешь?

Я глубоко вздыхаю, очень ясно ощущая, как успокаивается до этого быстро стучащее сердце.

- Не заставляй меня мучаться в догадках.

- Не очень ты похожа на переживающую, изводящую себя предположениями.

Это правда, чтобы он там не говорил. На меня не просто снизошло, на меня свалилось спокойствие и умиротворение. Во всем виноват вампир. Он не просто мой спасательный жилет. Рафаэль - гарант того, что ничего плохого не случится и все будет хорошо.

- Вышьешь свои инициалы у меня на затылке?

- Хм, ты подала мне отличную идею.

Опять это выражение глаз, но улыбки его я так и не дождалась. Раф поднимается, возвышаясь надо мной.

- Повернись в другую сторону.

Я так и делаю. Мне кажется что с радостью и с горящими щеками, ушами, шеей и грудью. Останься я в том положении, стала бы рассматривать его пах, который по моим же словам разглядеть не успела. О, Господи! Откуда это?

- Как ощущения? Чувствуешь что-нибудь?

Ощущения не однозначные и я чувствую смущение вместе с одолеваемым смехом. Я не знаю что причина моего неадекватного поведения - натянутые нервы или отпустившее напряжение, лидокаин или пригоршня лекарств.

- Алекс?

Он заглядывает мне в лицо, перегибаясь через меня, держа за плечо. Я кусаю губы, чтобы унять смущение и смех.

- Слушай, Раф! Богом тебя заклинаю! Начни уже штопать и скажи сейчас, что за утонченную месть ты для меня приготовил?

Он хмурится, не понимая в чем причина моего веселья. Я бы с большим удовольствием поднялась и ушла куда-нибудь, только бы он не видел меня такой.

- Иначе я и в самом деле скажу что думаю, и тебе придется показать мне все остальное, только бы унять мою фантазию!

Потом я закрываю глаза, коря себя за то, что не догадалась сделать этого сразу же.

- Хм, - достается мне сперва, он шуршит чем-то рядом со мной. - Расскажи, что у вас здесь произошло?

Он знает все и предлагает мне нажаловаться? Хм! С Лиз и в самом деле надо что-то делать. Только я пока не представляю что.

- Разве Паоло и Лиза не рассказали тебе о случившемся?.. - начинаю я, а потом посылаю все к черту. Какая мне разница? Хочет знать - пусть слушает!

Я думала, что он спросит о другом - почему я бросила его в океане? О чем я думала при этом и чем руководствовалась?

- Лиз молчала.

Пренеприятно, когда сквозь тебя протягивают нитку, ощущаешь себя без малого детищем Виктора Франкенштейна.

- Паоло сказал, что ты ударилась о снасть и упала в воду. Потом они с Лизой вытащили тебя.

Вот как! Версия Паоло получилась весьма отличной от реальности. Ох уж эта дружба! Ох уж это чувство локтя до самого конца! Зачем? Нет! Почему он прикрывает ее даже сейчас?

- Причину твоего падения я так и не заметил, но нашел на палубе окровавленные осколки моей любимой кружки.