— Четыре часа, больше не могу, мне еще на работу надо заехать…

— Ты псих, что-ли?

— Давай, поднимайся, забирай свой костыль, пока Демон его не догрыз и иди к правлению. Там стоит серый «Мерседес», в нем водитель и пассажир, его Игорь зовут. Вот с ним все и оформишь, он тебя отвезет, куда надо. Вот и все, иди.

В правлении дачного общества все закончилось хорошо — не надо думать, что я все пустил на самотек. Я издалека следил, как Князь, с видом приговоренного, дошел до правления вместе и Игорем, откуда они вышли через пятнадцать минут, сели в машину и уехали в Город. После того, как пыль от покрышек «Мерседеса» осела, я дошел до правления, в обмен на бутылку коньяка, который я нашел в, почти моем, дачном домике, забрал у председателя заявление Князя о выходе из числа садоводов и огородников в связи с продажей мне садового участка вместе с, имеющимися там строениями, пообещав непременно вернуть его в выходной день — лишняя копия этого документа мне не помешает. Членскую книжку Князева при мне аннулировали, после чего я распрощался, отпустив председателя с, честно заработанной, бутылкой по его, председательским делам, а сам двинулся в сторону участка, готовится к встрече дорогого гостя.

Двумя часами пополудни.

Локация — садовое общество, Миронычевский район Города.

Не знаю, какие вещи в садовом домике были дороги для моего врага, я их аккуратно упаковал в два старых чемодана, найденные на чердаке и сложил в сарай, а теперь, раздевшись до трусов, отмывал и проветривал дом, в которым неделю жили два пьющих опера. Поэтому, остановившийся у ворот, ведущих на участок, «УАЗик» я встречал злой, мокрый и потный.

— Здорово, Евгений Викторович… — я обошел застывшего у ворот следователя, одетого в хороший костюм, и выплеснул грязную воду из помятого, металлического ведра, на дорогу.

— Ты что делаешь здесь в таком виде?

— Я? Покупку обмываю. Нравится дачка?

— Дачка нравится, а меня зачем вызывал? Ты знаешь, что у меня завтра заслушивание, а я…

— Здорово, пацаны. — я подошел к кабине, подал запястье, скалящим зубы, прапорщикам Реканову и Окуневу: — Что, прокурорские совсем обнищали, по своим делам ехать — и то райотдельскую машину выпрашивают.

— Громов! — следователь прокуратуры не на шутку закипел: — Ты зачем меня сюда вызвал⁈

— Так вот, товарищ следователь, официально заявляю вам, что сегодня купил дачу, начал ее внимательно осматривать, и в подвале обнаружил таинственную дверь…

— Громов!

— Говорю, таинственная дверь. — я пристально уставился в переполненные праведным гневом, глаза следователя районной прокуратуры: — И я уверен, что нам его осмотреть, обязательно с понятыми.

— Прямо обязательно? — Евгений начал о чем-то догадываться, во всяком случае, злость из глаз ушла.

— Обязательно, обязательно. Я сейчас за ломом в сарай сбегаю, а вы, парни, вон тех двух теток в качестве понятых позовите, а то у них от любопытства уже уши удлинятся стали.

Соседки ломаться на стали, небрежно буркнув мне «Здрасьте», оттеснили меня от высокой фигуры следователя, вперед меня ломанулись в мой дом, пытаясь заглянуть в каждую щель и шкаф, но я быстро навел порядок и дисциплину, заставив пенсионерок спускаться в темень подвала по узкой, металлической лестнице. Лом удачно вошел под дужку замка и, приложив минимум усилий, мы эту дужку вывернули.

— Стоп. — я ухватился за руку нетерпеливого следователя и долго светил фонариком, пытаясь обнаружить за металлической дверью натянутую проволочку или веревочку.

— А почему так бензином пахнет? — Евгений Кожин замер на пороге небольшого, вытянутого в длину, помещения, во всю длину которого стояли стеллажи с какими-то ящиками, картонными коробками и пакетами.

— Бывший хозяин крыс травил… — я шагнул из-за спины следователя и, чуть-чуть, приподнял крышку ближайшего ящика, после чего толкнул следователя под локоть.

— Епта! Все назад! — мгновенно сориентировавшимся Кожин подхватил по руки, затеявших обсуждение способов борьбы с крысами, понятых и потащил их, преодолевая слабое сопротивление упирающихся бабок в сторону лестницы: — Быстро все наверх!

После пары часов ожидания приехали серьезные дяди, в форме и без, которые, великодушно разрешили следователю районной прокуратуры вести протокол осмотра места происшествия. Понятых, кстати, дяди привезли с собой, как я понимаю, проверенных и надежных товарищей, а моих соседок, изнывающих от любопытства, погнали на их грядки. Потом приехала военная машина с надписью на зеленом борту «Разминирование» и засыпанном песком кузовом, и лишь, поле этого полезли в подвал. Как я понимаю, Князев и компания, тащили оружие, боеприпасы и взрывчатку откуда только могли — саперы долго перетаскивали из подвала в свой грузовик какие-то ящики с прямоугольниками взрывчатки, картонные коробки с упаковками чего-то, похожего на варенную колбасу, и даже пару канистр с желтой, маслянистой жидкостью, которые несли с особой осторожностью. После взрывчатки на свет божий извлекли несколько автоматов, рожков к ним, пистолеты, пару обрезов и разнообразные патроны, в картонных пачках и просто россыпью, в эмалированном тазу. Закончив с подвалом, правоохранители сунулись в дом, но я сказал, что все вещи хозяина я вынес в сарай, откуда они и могут все изъять, я им буду только благодарен. Кто-то, в дорогом костюме и остроносых итальянских туфлях побродил по грядкам, периодически втыкая в землю длинный металлический щуп, а кто-то сунулся в уборную, стоящую в углу участка и что-то внимательно рассматривал в отверстии толчка, подсвечивая себе фонариком. В общем, было весело.

— Паша. — Евгений Кожин получив от вышестоящего начальства множество ценных указаний, стоял у распахнутой дверцы автопатруля, где, разомлев под августовским солнышком, без всякого стеснения, дрыхли прапорщики Реканов и Окунев: — Мне показалось, или я в кустах Олега Князева видел?

— Не знаю, вполне возможно. — я равнодушно пожал плечами: — Возможно, хотел явку с повинной тебе сделать, но постеснялся посторонних. До РОВД нас с Демоном подбросите?

— Не боишься дом оставлять? — следователь оскалился: — Вдруг Олег его подожжет или еще что сделает?

— Не боюсь. Он сегодня еще не понял, что произошло, поэтому питает надежду, что все, в очередной раз, рассосется, или на своих корешей, что здесь, в доме неделю жили, все свалит. В любом случае, он попробует дом обратно отжать, а пока он такую надежду имеет, зачем ему свое имущество уничтожать или портить? Поэтому, не боюсь.

— Ну ты знатно его сегодня подставил. О другом, наверное, договаривались?

— Евгений Викторович, я с Олегом Николаевичем Князевым ни о чем не договаривался. Я у него дачу купил, деньги заплатил, пошел дом осматривать, а тут такое… — я глядел на следователя абсолютно честными глазами: — До сих пор сам в шоке.

Успели в РОВД мы как раз, по окончанию рабочего дня.

Сказав мне «Пока!», прапорщики умчались по своим делам, а я двинулся в здание РОВД. Предсказуемо, кабинеты отдела дознания были заперты. Опера Дорожного РОВД сидели на вечернем разводе, который вел кто-то из старший опер майор Метелкин, ни начальника уголовного розыска, ни его заместителя в кабинете не было. В моем кабинете, сразу за порогом, лежал ключ от машины, сержант Снегирев четко выполнил инструкцию — пригнав машину, сунул ключи под дверь. Осмотр машины также никаких нареканий не вызвал, поэтому я завел двигатель и покатил в сторону Завода, где ждала меня Наташа.

И я не смог удержаться, сказал, что приобрел дачку, ну как дачку, городское подворье…

— Поехали, я хочу посмотреть. — у подруги загорелись глаза.

Я пожал плечами — мне было нетрудно, небольшой крюк в пару километров, зато снималось куча вопросов — моя невеста внимательным женским взглядом изучит приобретенную недвижимость и даст заключение — подходит нам указанный дом или нет.