– Главное, что вам больше никто не навредит, – улыбается ректор, не обращая внимания на лежащий посередине комнаты труп. – Можете спокойно готовиться к турниру!

– Так и сделаем, – мрачно говорит Окси.

И мы с ней покидаем комнату покойника.

Оксана

Я не на секунду не верю в то, что нападение на нас с Консом – дело рук сумасшедшего сотрудника драконьего дома. Это наивный восемнадцатилетний Константин может повестись на такие сказки, а опытная двадцатитрёхлетняя училка носом чует, что мерзкие маги пытаются её развести.

И к одному из них у меня особенно много вопросов. Надеюсь, вы работаете в своём кабинете допоздна, Даниэль Мирославович? Хочу к вам сегодня заглянуть вечерком…

Сказав Консу и Крис, что загляну к куратору, чтобы подробнее поговорить о предстоящем турнире, я беру Тимошку и отправляюсь к своему подозреваемому.

Даниэль Мирославович оказывается в своём кабинете, и когда я вхожу, одаривает меня радушной улыбкой. Притворяется, что рад мне? Ну-ну, сейчас посмотрим, так ли это на самом деле.

– Присаживайся, – куратор кивает на кресло, в которое я не без удовольствия усаживаюсь. – Чем обязан?

– Я пришла обсудить случившееся со мной и Константином в саду, – мило улыбаюсь я. – Что думаете о том, кто натравил на нас мышланда? Почему он это сделал?

– Этот маг лишился рассудка, – разводит руками Даниэль Маркович. – Разум сумасшедшего – потёмки. Могу лишь предположить, что он слишком увлёкся турниром, начал ассоциировать себя с некоторыми его участниками. И решил таким образом им помочь.

– А что вы думаете о его умениях? Любой маг может всё это провернуть? Разрушить защитный барьер академии, провести магический анализ крови мышланда?

– Для этого нужно обладать определёнными знаниями, но если маг поставил себе такую цель, для него не составит труда их добыть. Например, он может воспользоваться нашей библиотекой и найти там нужную информацию, – хмурится куратор.

– Как думаете, если я проверю библиотечные карточки, они покажут, что покойный сотрудник интересовался снятием защитных барьеров и подчинением магических животных? – я испытующе смотрю на куратора.

– Конечно, – без тени сомнения уверенно отвечает Даниэль Мирославович. – Более того, я уверен, что детектив Министерства безопасности в этом уже убедился. Завтра загляните к нему с Константином, думаю, он поделится с вами подробностями расследования.

Что это? Невиновность или всё же уверенность в том, что ничего не упустил, подстраивая смерть случайного мага?

– Даниэль Мирославович… А помните, после того, как вы встретили меня, Кристину и Константина ночью в коридоре академии, вы вызывали нас для беседы в свой кабинет? – забрасываю я удочки уже с другой стороны.

– Да, было такое, – куратор напрягается, будто припоминая. – Я должен был объяснить вам, чего не следует делать в академии, чтобы слишком быстро не покинуть её гостеприимные стены.

– Вы повели себя, как настоящий педагог. Не выдали нас. А ещё вы задавали нам разные вопросы… Например, о том, не вырос ли в последнее время уровень нашей магии. Почему вы решили у нас это узнать?

– Оценивал, смогут ли студенты с моего курса принять участие в турнире, – не моргнув глазом говорит Даниэль Мирославович. – Той ночью Светоч обратил на вас своё пристальное внимание, и я решил, что это хороший знак.

– В ту ночь Светоч вскрикнул два раза, и вот двое из нас участвуют в турнире… – думаю я вслух. – Вы хорошо знаете повадки этой птицы, получается, заранее знали, что двоих из нас выберут! На первом курсе, так же, как когда-то выбрали вас…

Я замолкаю, и оставшуюся мысли проговариваю уже про себя. Неужели… Мои предположения верны?

– А ваша собственная магия? Ведь когда-то её уровень внезапно вырос, верно? И именно это помогло вам попасть на турнир, будучи первокурсником? – я нетерпеливо поднимаюсь с кресла.

Ответит или нет? А если ответит… Насколько правдивы будут его слова?

– То дела давно минувших лет, – отмахивается куратор. – Есть темы для обсуждения поважнее. Ты знаешь, что за турниром на Кубок Академии будут наблюдать все семьи нашей страны? Будут видеть прохождение каждого этапа испытаний, каждое движение участников?

– Как? – от удивления я вновь падаю в кресло.

Местные маги изобрели интернет? Телевизор? Или что-то подобное? Если Даниэль Мирославович решил отвлечь меня от неприятной для него темы, то у него отлично получилось. Если меня смогут увидеть все маги и их семьи…

– Магия присутствия, – Даниэль Мирославович с энтузиазмом перелистывает страницу лежащей на его столе старинной книги. – Может, видела цветные шары, с помощью которых наши студенты заключают споры? У этих шаров есть ещё одно предназначение – передавать магу то, что происходит вне зоны его видимости. Например, шар может транслировать турнир. Магической энергии на это уходит очень много, над трансляцией трудятся десятки магов, поэтому наши граждане наслаждаются подобными зрелищами всего пару раз в год и только по самым важным поводам.

Цветные магические шары… Возможно, я видела один такой у кого-то из студентов. В следующий раз надо будет обязательно обратить на это внимание.

– Получается шар вместо телеви… Вместо реальной картинки, – поспешно исправляюсь я, надеясь, что моя оговорка осталась незамеченной. – И что, весь прямо весь турнир транслируется? И то, что говорят участники слышно?

– Слышно, только говорить им особо некогда, – улыбается куратор. – Когда борешься с магическими животными и проходишь остальные испытания, особо не до разговоров. Вот у победителя да, есть шанс поделиться впечатлениями. Но для этого надо хорошо постараться – не погибнуть и быть быстрее своих соперников.

– Не погибнуть?

– Именно. За время проведения турниров погибли десятки студентов. Оказались недостаточно подготовленными, недостаточно внимательными или недостаточно удачливыми, поэтому стали жертвами агрессивных магических животных, не менее агрессивных растений или своих соперников. Надеюсь, с тобой такого не случится.

– Удача будет на моей стороне, – невесело усмехаюсь я. – И всё же, вы ушли от вопроса. Как вы смогли стать участником турнира и выиграть его, будучи первокурсником? В чём секрет?

– Никакого секрета нет, – Даниэль Маркович вновь перелистывает страницу лежащей на его столе книги. – Просто… Прости, я вспомнил об одном неотложном деле. Скоро вернусь, и мы продолжим разговор. Никуда не уходи!

Куратор бодро подрывается со своего места и убегает из кабинета. Я встаю с кресла, убеждаюсь, что в коридоре возле кабинета никого нет, прикрываю дверь и подхожу к столу Даниэля Марковича. Что это за книга, которую он листал с таким интересом? Наверняка там что-то важное! Воспользуюсь случаем и узнаю, что именно.

Я сажусь за стол, углубляюсь в текст и чувствую, как мои руки начинают дрожать от осознания того, что я, наконец, нашла ответ на свой вопрос. Руки дрожат, а щёки пылают от гнева. Не может этого быть! Как они могли так поступить!

Мои глаза вновь и вновь просматривают текст, посвящённый семейке основателей Академии магии, но от повторного прочтения их поступки лучше не становятся.

“После того как Арсений навечно заточил Зарину в башне, братья стали думать о том, как обезопасить магический мир от засилья стихийной магии. После продолжительных размышлений Смелые поняли, что этот опасный и неконтролируемый вид магии характерен именно для женщин. Нельзя было допустить, чтобы и дальше появлялись магички, чья сила в разы превосходила силы всех остальных магов, это подвергало государство угрозе быть уничтоженным. Хорошо разбирающийся в зельях Борислав Смелый предложил магам изящный выход из ситуации. Борислав поведал, что если ребёнка с детства поить настоем корня златорядника, его магические способности так и не проснутся. Маги договорились, что с раннего детства и до пятнадцати лет будут поить этим настоем своих дочерей, обезопасив тем самым мир от стихийной магии. Каждый из мужчин принёс непреложную клятву, пообещав, что ни одна женщина не узнает об их уговоре. Благодаря настою златорядника в девочках перестала просыпаться магия, а запущенный слух о том, что магия женщины лишает аналогичных способностей её сыновей, лишь усилил эффект от договорённости. Изредка находились маги, пренебрегающие уговором – по безалаберности или же по злому умыслу. Когда в их дочерях просыпалась магия, их отцы без официального объявления статьи приговаривались к пожизненному заключению. К самим магичкам никаких санкций не применялось, с них хватало того, что общество осуждало и не принимало их. Их не брали замуж и они умирали в одиночестве, не оставляя потомства.”