— Гарри, ты меня слышишь?

Руки. Не теплые и не холодные. Не родные и не чужие. Просто руки, которые заставляют его встать.

Он поднялся в спальню. Не в его спальню, просто — в спальню.

— Спокойной ночи.

Дверь закрылась. Он сел на кровать.

— Прощай.

И упал на спину, погружаясь то ли в сон, то ли в блаженную кому, где не было ничего.

Только тьма. И желанный покой.

Решимость быть собой. Решимость исполнить свой долг.

Именно это. Ничего другого. Ни сожаления. Ни страха. Ни волнения.

Тео смотрел на Ксению. Она смотрела на него.

За окном сгущался мрак. В коридорах — стихающие шаги студентов. Пир в честь Хэллоуина закончился. Время для целителя душ тоже заканчивалось. И она была к этому готова.

— Ты должен будешь мне помочь, — мягко смотрит. Мягко. Она редко дарила ему такие взгляды. Открытые. Теплые. Почему сейчас?

— Ты слишком спешишь. Ты не знаешь его до конца. Это опасно.

Она улыбается. Делает шаг к нему.

— Я медлю. Боюсь, что скоро будет слишком поздно, Тео. И мне не нужно знать его до конца. Я буду просто проводником…

— Ты можешь потерять обоих. И Поттера, и его источник. Кто станет источником?

Ксения улыбается. Почему она ему улыбается?

— Гермиона Грейнджер.

— Уизли. Ее фамилия Уизли.

Качает головой. Золото волос ослепляет. Тео любит темноту. Но свечей не гасит.

— Ты пойдешь со мной?

Тео кивнул. Но чем он может помочь? Практически ничем.

— Я сказала Джеймсу…

— Уверен: он был в восторге, — фыркнул Тео. — Ты рассказала о пророчестве?

Улыбается.

— Я рассказала ему обо всем. Он имеет право знать.

— Кому-то стало легче от его знания? — он усмехнулся. Ксения. Странная логика. Непростительные поступки. Непростительная откровенность.

— Мне, — глаза светлые. Спокойные. Через пару часов она потеряет себя. Но ее это не волнует. Сила? В чем? В умении жертвовать? Один спасенный вместо сотен излеченных в будущем. Это выбор? Нет, это жертва. Жертва миру. — Тео, что с тобой?

Нахмурился.

— В смысле?

Улыбается.

— Ты стал задавать столько вопросов… Вопросов, Тео… Это странно, — Ксения подходит ближе. — И я чувствую. Я впервые чувствую что-то в тебе…

Тео отвернулся. Слабость. Он лишь однажды позволил себе слабость. И теперь она была в нем.

Образ Розы Уизли. Он принес в Тео что-то. Что-то новое.

— Я ведь права… — почти веселье в голосе. — Просто не верится…

Она подошла. Посмотрела на него. Он зря закрывается. Ей не нужен его разум. А что-то другое она и так прочтет. Скоро этой ее способности не будет.

— Нужно предупредить мадам Помфри. Тебе понадобится помощь. Потом.

— Я ей уже сказала, не волнуйся. Профессор МакГонагалл разрешила нам покинуть школу. Ей даже объяснять не пришлось…

— Дамблдор, — Тео усмехнулся. — Там всем управляет этот портрет.

— А профессор Снейп?

Тео вздрогнул. Нет, она не может знать. Но на лице — знание. И понимание.

— Ты была там?

Опять улыбнулась.

— Нет, я не говорила ни с Дамблдором, ни со Снейпом в кабинете директора, если ты об этом. Но я видела портрет Северуса Снейпа. Вы похожи. А еще я видела, как он на тебя смотрит. И ты, иногда, на него… А еще я чувствую это в тебе. То, чего не было в Академии. То, за что ты презирал весь мир. И себя самого.

Тео молчал. Отвернулся. Он отказывался в это верить. Не могло этого произойти. Она не могла начать чувствовать его. Это означает, что он стал слаб. Уязвим.

— Он твой отец, Северус Снейп — твой отец, — зачем-то говорит она.

— Я знаю, спасибо.

Мягко смеется. Тихо.

— Защитная реакция? Я не буду тебя спрашивать о том, как ты его нашел. Я очень рада за тебя, Тео. Ты смог осуществить свою мечту, — он вздрогнул — ее рука легла на его плечо. Он избегал прикосновений. Любых. Это напоминало о детстве. О маме. — Теперь тебе просто нужно освободиться.

— Мне не от чего освобождаться.

— Упрямец. Есть. От тени отца в твоей душе. Да, Тео, в твоей душе. Она живет, она бьется за себя, она почувствовала твою слабость и нашла ее, чтобы напомнить о себе. И она победит, я уверена. Потому что ты позволил ей это. Может, на мгновение, но позволил. Я не знаю, как и почему…

Тео молчал. Слушал. Готов был протестовать. Но молчал.

Роза Уизли. Земля, даровавшая приют. Земля, возродившая в нем что-то. Мечту? Прошлое? Слабость.

— Пора.

Тео взглянул на часы. Полночь. Первое ноября.

— Почему сегодня?

Ксения обернулась.

— В эту ночь началась история Мальчика, Который Выжил. Круг должен замкнуться. Мальчик должен остаться в этом кругу. А Гарри Поттера мы просто обязаны вывести оттуда до того, как будет поздно. Он заслужил это. Если не он, то кто тогда?

Тео кивнул. Последовал за ней. По темным и пустым коридорам.

— Добрый вечер.

Роза Уизли. Староста школы.

Тео кивнул ей. Ответил на открытый взгляд. Ее улыбка.

— Что вы тут делаете, мисс Уизли?

— Ищу Джеймса Поттера. Он…

— Я знаю, где он, — откликнулась Ксения. Они втроем пошли по коридору. Горгулья. Свет факела.

Тео знал: Ксения поняла. По ее улыбке знал. По ее взгляду.

У горгульи сидел сын Гарри Поттера. В темном углу. Он встал навстречу.

Тео остановился. Пусть поговорят. Роза тоже поняла. Отвернулась. Взглянула на Тео.

— Что происходит?

Умная. Взрослая. Цепкий взгляд.

— Ничего.

— Вы врете, — оглянулась на Ксению и Джеймса. Обнимались. Ксения что-то тихо говорила. Гриффиндорец покорно молчал.

— Ваш кузен все расскажет. Мы спешим.

Он пошел на уступку. Для нее.

— Тео…

Он шагнул к Ксении. Джеймс стоял у стены.

— Я буду ждать тебя, — упрямо сказал парень. Слизеринка не ответила. Шагнула на лестницу за горгульей. Тео последовал за ней. Оглянулся: Роза стояла рядом с Джеймсом. Провожала их взглядом.

Решимость. Она была во всем. В каждой черточке лица. В повороте головы. В блеске глаз. Ксения была готова. К чему? Чтобы потерять себя.

Готов ли он? Готов ли он пустить в себя что-то чуждое? Давно забытое…

Вопросы. Это слабость. Человек не должен задавать вопросы. Не должен сомневаться. Это — слабость.

МакГонагалл не было. Портрет отца. Дамблдора. Они просто смотрят. Ксения улыбается Директору:

— Я ведь правильно все поняла, профессор?

Дамблдор кивает.

— Вы знали, что я сделаю именно такой выбор?

Снова кивок. Глаза за очками мерцают. Это портрет. Но глаза мерцают.

— Спасибо вам.

Тео изумлен. За что она благодарит? Этот старик опять играл людьми. Он лишал Ксению самого ценного. Ее призвания. А, может, не это самое ценное?

История опять играла ими. Насмешка судьбы. Путь Гарри Поттера к потере себя. Путь к смерти. Осознанный. Принятый. Он тоже был решим. И к чему это привело? Он спас других. Но не себя.

И опять — путь. Путь Ксении к потере себя. Осознанный. Принятый. Выбранный. Спасти другого. Но что будет с ней самой?

Дамблдор. Ни любви, ни жалости, ни покоя. Просто полководец.