— Ты какого лешего их сюда притащил! — меня отвлёк ор лейтенанта, который навис над бедным рядовым и грозил ему вечными муками.

— Они сами… — проблеял рядовой.

— Они — дети! И ты, здоровый лобяра, не смог их остановить⁈ Бездарность, нахаляву проедаешь государственные харчи! На твоём месте мог быть нормальный солдат! Быстро убрал отсюда этот детский сад, и чтобы я не видел никого из вас до самого вечера!

Рядовой отдал честь и отвёл нас обратно на детскую площадку.

— Почему ты всегда бросаешься под пули? — сурово спросила Аделина.

— Просто спасал девочку, — я пожал плечами. — На мне всё заживает как на собаке.

— Но это не значит, что ты должен постоянно собой рисковать, — возразила она.

— Да у меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло! Вот послушай! — Дима схватил мою руку и приложил ладонью к своей груди. — И голова разболелась, а у меня она никогда не болела! У бабушки тоже голова болит, если я шкодничаю. Ой, Руслан, то есть из-за тебя у меня будет всё время голова болеть? Ты же себя вообще не жалеешь!

— Да всё со мной будет в поря…

— Пожалуйста, — перебил меня Женя. — Не умирай.

Аделина и Дима испуганно на него посмотрели. Судя по всему, мысль о смерти не приходила к ним в головы. Им просто не нравилось, что я слишком легко относился к ранениям.

— Ты же мог умереть, — протянула Аделина.

— Прям по-настоящему умереть! — воскликнул Дима.

И все трое с осуждением на меня уставились.

— Простите, буду осторожнее, — повинился я, мысленно закатив глаза.

Остаток вечера мы провели под надзором рядового, раскачиваясь на качелях. Способности Рудо меня впечатлили, и я размышлял, как бы сделать так, чтобы её взяли в Академию. Мне стало интересно, что сейчас происходит в детском доме, и я усилил слух на максимум. Голоса Рудо я не слышал, она почему-то всё время молчала, так что я сконцентрировался на воспитательнице. Она раздавала указания детишкам, потом какое-то время то ли прибирала, то ли таскала мебель. Я уже начал клевать носом — думал, что ничего интересного так и не подслушаю, как вдруг воспитательница сказала:

— Рудо.

В ответ — молчание.

— Нам надо поговорить, — воспитательница тяжело вздохнула и, судя по звуку, села на скрипучий кожаный диван. — Нет-нет, не подходи ко мне. Не обижайся… эм… мне просто так будет проще с тобой разговаривать. Да, присаживайся в кресло, умница. Дело вот в чём… В первый же день, когда тебя привели к нам, я подумала: «Какая милая девочка». Рудо, я бы хотела, чтобы у меня была такая дочка. И все эти сплетни о том, что ты владеешь магией, мне казались глупыми сплетнями. Ну правда — что может сделать такой прелестный ребёнок, как ты? Создать бабочек?

Рудо всхлипнула, и воспитательница заговорила быстрее:

— Погоди, погоди… Честное слово, я не хочу тебя обижать! Ты обязательно найдёшь других родителей, которым понравятся твои способности. Понимаю, я обещала, но… — снова заскрипел кожаный диван, по деревянным доскам застучали каблуки. — Ты очень смелая девочка… Да, ты меня спасла, но эти щупальца! Нет, я не могу… Как только представлю, что в моём доме живёт монстр… Нет, нет, пожалуйста, не плачь, успокойся… Я совсем не это имела в виду! Ты не монстр, ты просто особенная…

Рудо больше не всхлипывала. Если она и плакала, то делала это абсолютно бесшумно.

Нет, так не пойдёт. Я тоже всё понимал, но всё равно мне хотелось отвесить этой воспитательнице несколько крепких затрещин. Дура! Нужно срочно что-то придумать. Рудо должна поступить в Академию!

— Держите, — Кентавр передал мне папку с документами. — Мой шеф-повар удочерил девчонку. Ей повезло, они пару лет собирались взять кого-то из приюта, какую-то школу закончили… А уж как услышали её печальную историю, так не пришлось заставлять — сами вызвались. Будет как сыр в масле кататься. В любом случае, я им подробно объяснил, почему девчонку нельзя обижать. Даже если захотят по жопе шлёпнуть… перехотят. Побоятся. Сразу как одобрите, они перевезут её в новый дом. Игрушки, одёжка, что там ещё детям надо? В общем, всё закупили, я денег выделил.

— Отлично, — я кивнул. — По поводу школы…

— Я понял. Никаких школ, только Академия, — хмыкнул Кентавр. — Надеюсь, в этот раз её возьмут. С этими магическими заведениями нынче сложно… Взятки не принимают, разве что аристократы своих по блату пропихивают, а таких как мы… — он развёл руками. — Редко заворачивают, но если завернут, то обжалованию не подлежит. То в первый месяц гребли всех подряд, а сейчас уже начали проверять службой безопасности.

— Погоди, погоди, — я прервал его разглагольствования. — Рудо отказали в поступлении?

— Ага, как только её родителей убили. Ну, почти. Можно на секунду? — Кентавр забрал у меня папку, покопался в ней и вытащил два листа. — Вот, медицинское обоснование. В день открытия Преисподней её нашли рядом с телами родителей и двумя дохлыми Демонами. Девчонка не говорила. Просто молчала, даже на вопросы не реагировала. Ну там — кивками или качанием головы. Тупо сидела как истукан. Полицейские решили, что отец девчонки на последнем издыхании прикончил Демонюг и спас дочку. Однако потом к ним сверху пришло письмо: мол, взять девочку под наблюдение и как можно быстрее сопроводить в Академию.

— Она не прошла вступительные испытания?

— Не то чтобы она пыталась, — развеселился Кентавр. — Девчонка всех игнорировала и ни разу не продемонстрировала магические способности. По итогу комиссия Академии решила, что их дезинформировали, отказала и отправила её к психиатру.

— Она так и не заговорила? — уточнил я, уже зная ответ.

— Нет. Я не из сентиментальных, но даже мне её немного жаль. Увидеть, как твоих родителей убивает неведомый монстр, да ещё и в столь юном возрасте… Травма на всю жизнь.

— Приставь к Рудо кого-нибудь из охранников, обладающих магией, — велел я. — Пусть будет её нянькой. Провожает до школы и обратно, и всё в таком духе.

Я попрощался с ним и покинул клуб «Гелиос». Это всё объясняло. Скорее всего, в прошлой жизни на Рудо сразу не обратили внимания. И в какой-то момент она, вероятно, снова подверглась демоническому нападению и воспользовалась своим заклинанием. Как тогда, спасая воспитательницу. Фактически события повторились, но из-за моего вмешательства это произошло чуть позже. Что ж, последние шесть дней я потратил, чтобы восстановить ход истории. Для одной конкретной маленькой девочки. Ну, до момента, где Владыка её устраняет, как потенциально опасного для Демонов мага. Кроме этого, всю неделю я активно охотился, набирая проценты Постижения. И сейчас готовился перейти на второй ранг. Третье заклинание я опять «позаимствовал» из прошлой жизни — Кровавый Двойник.

Пиликнул телефон, на экране высветилось сообщение: «Император сказал, что оцепит район и выделит тебе двадцать минут. О большем нет и речи, он торговаться не намерен». Я усмехнулся и оттарабанил: «А вот я очень люблю торговаться. Мне нужно сорок минут. Если я не справлюсь, то ладно, пусть вмешаются раньше. И напомни ему, что проводить эвакуацию до открытия прорыва нельзя». Император написал мне правильный номер, и вот уже какое-то время мы с ним общались через Прокажённых. Конечно, Клочко посылал мне сообщения не напрямую, а через закрытую сеть. Дружба с главой Африканского Содружества даёт некоторые привилегии, в том числе каналы связи, которые невозможно отследить. На самом деле Фарэй Ньянг неохотно раздавал привилегии, но у Клочко наконец-то получилось с ним договориться.

Двадцать второе сентября, когда произойдёт первый прорыв перворанговых Демонов, наступит через четыре дня. Я предупредил все разведки мира о второй волне нашествия. В конце каждого моего сообщения была приписка: «Посмотрите, какой ад разверзнется в Москве двадцать второго сентября. То же самое ждёт вас через несколько дней». Так что вся планета готовилась к кровопролитным боям. Я сделал всё возможное, чтобы вторая демоническая волна стала для человечества новой ступенькой в магическом развитии, а не катастрофой. Разумеется, жертвы будут, этого не избежать. Но маги защитят обычных людей и станут героями, а заодно — соберут щедрый урожай демонических сфер.