И вот теперь герцог эль Хаарт пробирался сквозь плотную толпу, раскланиваясь со знакомыми и скользя ищущим взглядом от одного лица к другому. Ни Вивиан, ни Нейлара не было видно. Да и чему удивляться? Сегодня у Бэнтонов собрался весь высший свет Мидлхейма. Поговаривали даже о возможном присутствии королевы, но этот слух первый алхимик Геона сразу отмел, как смехотворный, и оказался прав. Жаль, от этого было не легче — людей на балу хватало даже без Амбер Норт-Ларрмайн и ее свиты. А тот, кого он искал сейчас среди волнующейся толпы, словно сквозь землю провалился. Герцог склонил голову в ответ на приветствие маркиза де Шелоу, перекинулся парой вежливых фраз с графом Декстером и уже совсем отчаялся было разыскать сына в этом столпотворении, но боги над ним сжалились. У перехода на галерею, вдоль стен которой были расставлены ярко украшенные киоски с благотворительным товаром, мелькнуло знакомое лицо с лихо подкрученными усами.

— Айрон! — ловко обогнув окруженную внуками вдовствующую герцогиню эль Вистан, королевский магистр алхимии храбро бросился в пучину атласных юбок, кружевных жабо и сверкающих эполет, чтобы спустя минуту вынырнуть у перил лестницы рядом с другом. Магистр щита, оценив марш-бросок, широко улыбнулся.

— Кендал! — воскликнул он. — Глазам своим не верю! А я уж решил, что несчастной герцогине так и придется куковать здесь одной до самого утра!

— Одной? — внутренне весь подобравшись, переспросил Кендал. — Но я полагал, что Нейлар…

— Это само собой, — отмахнулся граф, кланяясь кому-то позади товарища. — Вивиан он привез, всё честь по чести, да ведь Нейл не девица на выданье, чтобы весь вечер торчать при маменьке. Ещё и в таком цветнике!

Он, залихватски крутанув ус, поклонился графине Декстер, что в компании двух щебечущих дочерей как раз проплывала мимо. Кендал оправил замявшийся камзол, еще раз быстро огляделся и уточнил:

— Так где же они оба? Признаться, у меня уже в глазах рябит от лиц.

Айрон Рексфорд понимающе крякнул.

— Ещё бы. Весь Мидлхейм слетелся! Жену ты, боюсь, у Лиллиан Бэнтон не скоро отобьешь — стоило ей переступить порог, как графиня налетела на нее чистым коршуном и уволокла в гнездо, — хохотнув, граф повел плечом в сторону распахнутых дверей большой гостиной. — Что-то по поводу благотворительной лотереи на нужды фронтовых госпиталей… А Нейла я только что видел. У зимнего сада.

Граф отвлекся, чтобы поприветствовать барона Бэнкрофта и склониться над пухленькой ручкой его супруги, а когда вновь повернулся к другу, того уже и след простыл. Хмыкнув, магистр щита пожал плечами. И заприметив на лестнице графиню де Тайлез — одну и без мужа — украдкой послал ей пламенный взгляд. Графиня, улыбнувшись в ответ, опустила густые ресницы.

Зимний сад в городской резиденции Бэнтонов был гордостью графа и его детищем — создавался он под личным руководством его сиятельства, располагался в отдельном крыле, отведенном под него целиком, и являл собой удивительное зрелище. Огромный, оформленный в виде нутра гигантской пещеры с искусной имитацией каменных стен из гипса, журчащий фонтанами и украшенный небольшим искусственным водопадом, в свое время он обошелся графу в целое состояние и до сих пор среди столичной знати являлся предметом многия зависти. В зимнем саду Бэнтонов была устроена роскошная оранжерея, полная редких растений, вдоль пестрых цветочных горок вились дорожки, а в укромных гротах, скрытых от посторонних глаз буйством зелени, прятались маленькие альковы для отдыха — возле одного из которых Нейлар эль Хаарт и был, наконец, обнаружен своим отцом.

Кендал, войдя под серые неровные своды, окинул взглядом заполненную людьми оранжерею и почти сразу увидел сына. Тот стоял в стороне от всех, у зеленого полога под разлапистой сенью пальм, и о чем-то беседовал с молодым стройным алмарцем в черном бархатном камзоле. Это, вне всякого сомнения, и был тот самый Фаиз ан Фарайя, пусть воображение его светлости рисовало ему совсем иной образ. Зная теперь о некоторых склонностях этого человека, Кендал представлял себе жеманного напомаженного юнца с порочным взглядом и девичьей мягкостью черт, но ожидание в корне не сошлось с реальностью. Смуглое лицо алмарца, пусть и отмеченное резкой, хищной красотой, не содержало в себе и намека на женственность. А широкие плечи, гордая осанка и почти военная выправка довершали дело — даже перстней, столь привычных мужам востока, шахри ан Фарайя не носил. «Конечно, внешность обманчива, — с сомнением подумал Кендал, не сводя глаз с двух молодых людей, — и Бервику не верить на слово тоже резона нет, но не намеренно ли меня пугали?» Он вспомнил изменившееся лицо его сиятельства, его бурное возмущение намеком на причастность к созданию Дымки — и коротко сдвинул брови. О том, что его подозрения могут вдруг оказаться правдой, первый алхимик Геона старался не думать, однако он привык просчитывать все варианты. Особенно — самые худшие. И согласно конкретно этому вполне могло получиться так, что на алмарского резидента возвели напраслину. «Хотя даже если и нет, — подумал Кендал, переводя взгляд на сына, — главное сейчас не это. В сравнении с местью Данзара даже все мужеложцы Алмары ничто». Он выступил из тени высокой цветочной горки, расправил плечи и решительно двинулся к гроту с пальмами.

Когда до него оставался какой-нибудь десяток локтей, Нейл, словно почувствовав на себе взгляд отца, обернулся. В глазах его промелькнула растерянность, почему-то смешанная с беспокойством. Он повернул голову к своему собеседнику, что-то быстро сказал ему — и алмарец, на миг скривив губы в ироничной полуулыбке, бросил в ответ несколько слов. После чего оба развернулись к его светлости.

— Добрый вечер, отец, — сказал Нейл. И после короткой паузы добавил, взглянув на приятеля: — Позвольте представить, мой… мой бывший соученик, Фаиз ан Фарайя.

Герцог чуть склонил голову:

— Добрый вечер, господин ан Фарайя. Рад знакомству.

— Счастлив быть вам представленным, ваша светлость, — учтиво кланяясь, на отличном геонском отозвался алмарец. «Не сомневаюсь», — скептически подумал Кендал. А вслух сказал:

— Как вы находите зимний сад? Граф Бэнтон им очень гордится.

— И не без причины, — отозвался Фаиз, уважительно обведя взглядом своды «пещеры». — Такого разнообразия цветочного мира, признаться, мне нигде еще не приходилось видеть.

Шахри ан Фарайя производил приятное впечатление. И не в последнюю очередь как раз поэтому расслабляться не стоило — первый алхимик Геона не был лично знаком с шафи ан Махшудом, но слышал о нем достаточно. Навряд ли ученик далеко ушел от своего учителя! Кендал кивнул в ответ и располагающе улыбнулся. А Фаиз ан Фарайя, перевел взгляд на что-то позади него, взглянул на Нейла и вновь склонился перед его отцом в почтительном поклоне:

— Прошу прощения, ваша светлость. К сожалению, вынужден вас оставить…

Герцог вновь мягко кивнул, и молодой человек заторопился по дорожке навстречу алмарскому послу, что как раз показался из-за поворота в компании графа Бэнтона и десятка его именитых гостей. Нейл, проводив приятеля взглядом, посмотрел на отца.

— Рад, что вы всё-таки смогли вырваться со службы, — сказал он, хотя особенного воодушевления Кендал в его голосе не услышал. — Мама уже не надеялась. Вы видели ее? Графиня Бэнтон едва ли не с порога…

— Да, — перебил Кендал. — Я знаю, благотворительная лотерея, — и добавил без всякого перехода: — Мне нужно поговорить с тобой, сын. Серьезно поговорить. И не завтра, не послезавтра, не когда-нибудь «на следующей неделе», что снова растянется на неопределенный срок, — сегодня. Это очень важно, Нейлар.

В глазах молодого человека промелькнуло уже знакомое герцогу выражение затаенного беспокойства. Темные брови едва заметно нахмурились.

— Уже четверть двенадцатого, — сказал Кендал, торопясь успеть до того, как услышит очередной отказ. — Мы с твоей матерью не планировали задерживаться надолго, а бал не место для приватных бесед. Я пытался застать тебя вчера в доме Лусетиуса, но так и не дождался — прошу, хотя бы сегодня пойди мне навстречу. Поедем домой!