— Да!.. А ты, правда, придешь завтра?

— Правда.

— И ты правда мой папа?

— Правда.

Она робко взглянула на него.

— Значит, я буду ждать!

— Я тоже. До встречи.

Он потянулся к ней, но поцеловать не решился — на суровом лице проступило смятение, — только погладил по головке.

— До завтра, Катя.

Я подняла глаза и неловко прижала к груди белые розы, которые он подарил.

Влад улыбнулся мне и пошел к лифту. Его мужественное лицо, тонкий шрам, едва заметный кивок головой на прощание — и я снова потеряла себя.

Влад. Был только он один. Чувства рвались из груди, и я ничего не могла с собой поделать. Его другая женщина, мой отъезд — после одной единственной встречи все это потеряло свою важность.

Я достала из сумки ключи от квартиры и быстро открыла дверь. Впустила дочку, заперлась на все замки.

Владюша со скоростью света сбросила с себя одежду и бросилась в комнату — теребить коробку с подаренной отцом куклой.

Я прислонилась спиной к двери и закрыла глаза. Как?! Как я могла прикипеть к мужчине, которого почти не знаю? Что это? Любовь? Интуиция? Странная химическая реакция тела на его присутствие? Почему, когда он рядом, я готова забыть обо всем?!

Мысли, мысли!.. они кружились тревожным роем и никак не давали покоя.

Греть обед после посещения пиццерии не было надобности. Я сделала чай, и позвала Владу на кухню.

Дочка принесла с собой подаренную куклу в пышном красном платье с блестками.

— Мам, эта кукла почти такая же, как Ариана! Смотри… Только волосы чуть темнее!

— Садись пить чай.

— Нет, ты посмотри! Они же похожи! А давай попробуем Ариане лицо починить?

— Неси ее сюда, — сдалась я.

— Поиграем в «чайную церемонию»? Новая кукла будет сестрой Арианы, которая приехала из далекого королевства, и они вместе сядут пить чай!

— Хорошо, поиграем.

Влада принесла обеих кукол, и я с усердием принялась выправлять Ариане вдавленное лицо.

— Нос все равно не исправить…

— Ну, ничего! Будем играть, как будто она попала в аварию. Она будет некрасивой сестрой. А новая будет красивой! И прекрасный принц женится на красивой… Ой, мам! Кажется, нам нужен принц!

Не успела я ответить, что в этом месяце расходов на принца наш бюджет не потянет, а Влада уже тащила из комнаты сервиз для кукол с микроскопическим чайником, блюдцами и чашками.

— Можно я капну чай в кукольные чашки? Я осторожно, мам!

Она говорила, одновременно разливала чайной ложкой сладкий чай по столу, пытаясь попасть в игрушечные чашки, а я молча подтирала со стола липкие чайные лужицы. Мне не верилось, что завтра мы с Залесским снова увидимся. В голове хороводом роились тревожные мысли.

«Есть ли у меня красивое платье? Я так хочу ему понравиться… Ведь все, что он видел — это бедную девочку Катю в потертом халате пять лет назад, и новую Катю пять лет спустя: заплаканную, бледную, в домашней футболке и джинсах, с окровавленной рукой… А я могу быть красивой! Могу, если постараюсь… Недаром же Артур на меня запал! Он бы не прилип, если бы я была некрасивой… Конечно, у меня нет такой роскошной фигуры, как у Оли, но… я должна ему понравиться!»

Меня захлестывало отчаяние. В сердце полыхала надежда, одновременно грызла вина за то, что желаю мужчину, у которого есть другая женщина… Но чувства к отцу моей дочери было сильнее доводов разума. Я тосковала, я скучала, я сходила с ума! Как же мне хотелось его жарких объятий! Его властных и дерзких прикосновений, ласок, поцелуев… Всего того, чего я была лишена целых пять лет — когда работала на износ, тащила на себе дочь и мать с сестрой, и не жаловалась на отсутствие личной жизни. Теперь, когда я узнала, что Влад жив, мое тело предало разум.

В мобильном щелкнуло сообщение:

«Завтра Николай Георгиевич сможет принять нас. Я заеду за вами в полдень, будьте готовы. Влад»

Владюша ударилась во все тяжкие: исступленно разливала чай по столу и своим сервизным чашкам, пыталась залить его в микроскопический чайник, а я рассеянно смотрела на всплывшее в телефоне сообщение и перебирала в голове свои немногочисленные наряды. Теплое и элегантное у меня было одно — вязанное крупной вязкой нежного пастельного цвета платье миди с широкими рукавами.

«Оно подойдет под пальто и сапоги на высоком каблуке. В нем я буду хорошо смотреться».

Я приняла решение насчет наряда, и немного отпустило.

…Поздно вечером, когда я уже заканчивала читать Владе сказку перед сном, вернулась Таня.

— На работе просто завал! — пожаловалась мне она. — Реклама ведет к нам клиентов, а массажистов не хватает! И Артур! Все время под коньяком и злой, как черт! Только палки в колеса вставляет… Я ему говорю: остановите рекламу, хотя бы, пока не появится новый персонал, а ему хоть бы что! Работайте, как хотите. Как будто в сутках тридцать шесть часов!

Я развела руками.

— Мне жаль. Честное слово, Тань. Завтра поеду к хирургу, пусть посмотрит мою руку. Может, с понедельника встану в строй.

Ее красивое лицо на миг смягчилось.

— Поправляйся. Ты не виновата, что попала в такую переделку. Виноват, опять же, Артур. Ох, как я на него злюсь!

Она бросила ключи от машины на комод в прихожей, сняла куртку и сапожки, и ушла в ванную комнату.

Я подошла к окну на кухне. Из форточки потянуло сыростью — на улице капал тихий осенний дождь. Артур злой, значит, лучше сейчас на работу не соваться. И о чем он вообще думает? Мы с Таней не роботы, такой напряженный график долго не выдержишь.

Таня вышла из ванной уже в халате. Встала рядом со мной и достала сигарету. Я приоткрыла форточку пошире — мне не нравился сигаретный дым в квартире. Но Таня разрешила поселить с нами Владу, и я не спорила с ее привычкой.

— А ты что-то тихая сегодня? — прикурив, поинтересовалась она.

— Я виделась с родным папой Владюши.

— О! Надо же! Объявился, значит?

Я невесело усмехнулась.

— Объявился. Пять лет спустя.

— А ты что?

— А я ничего… Все думаю, как меня угораздило оказаться в его объятиях, и залететь с первого раза? Такой наивной была…

— Ты такая и осталась, — хмыкнула Таня. — Честное слово, Кать! Была бы помудрее, Артура бы в оборот взяла и трясла на денежку.

— Не нравится мне Артур! Тошнит от него…

— А как меня от него тошнит!.. — Таня фыркнула, и ее плечи затряслись от смеха. Я взглянула на нее, и вот мы уже смеялись вдвоем. До слез смеялись. Но это был смех от нервного напряжения.

На следующее утро я встала раньше всех. Так тщательно готовилась к приезду Влада, как будто он пригласил меня на свидание, а не на прием к хирургу! Правая рука не давала развернуться полету фантазии, но я старалась. Красиво уложила волосы, нанесла макияж.

— Он врач, что ли? — проходя мимо меня, приподняла бровь Таня.

— Кто?

—Твой бывший! Ты же к хирургу на прием собираешься, как на собственную свадьбу! Я тебя такой за все пять лет ни разу не видела!

Я улыбнулась, но ничего не ответила. Я хорошо помнила, как Таня все выболтала про меня Артуру. Делиться с ней тем, что отец ребенка Залесский, точно не следовало.

Таня пробежала мимо меня еще раз и уехала на работу. Я завершила макияж и пошла готовить нам с дочкой завтрак.

Влада пришла на кухню. В пижаме бежевого цвета и коричневых тапочках-корги она казалась еще меньше, чем обычно. Но густые черные бровки выдавали родство с Залесским.

— Мам, у меня горлышко болит, — забираясь на стул, пожаловалась она.

Я нахмурилась и поставила перед ней тарелку с овсяной кашей.

— Сильно?

— Глотать больно.

Я потрогала ее лоб. Нет, жара не было.

— После завтрака забрызгаем спреем, и все пройдет.

— Ладно…

Она задумчиво посмотрела на свои тапочки и подвинула тарелку ближе.

— Мам, а мы когда-нибудь заведем корги?

— Когда у нас будет свой дом, заведем.

— А когда он будет?