— Нет, если только на шахты нападут, то в таком случае можете рассчитывать на долю от контребуций, если же потери с вашей стороны не последуют, и враг вовсе не пойдёт в сторону металлических шахт, я не буду ничего вам компенсировать, надеюсь, вы сочтёте такое предложение разумным. — Марк не был готов платить ни за что, если «помощь» Маии окажется бесполезной, они не получат ничего из того, что Колхида заработает потом и кровью, на самом же деле такой ответ заставил Грэкхэма подозрительно улыбнуться, когда он был готов сделать собственное заявление.

— В таком случае, прошу вас покинуть мой дворец, либо принять мои следующие условия… — король Маии заметил, после всех этих разговоров, насколько плачевна ситуация для Колхиды, своих воинов он не желал посылать на заведомую гибель, тем более, что на территории другой страны, но помня уговор между ним, и королём Колхиды, а также слова Марка о том, что у всего есть своя цена, Грэкхэм рискнул выдвинуть свои условия, которые, по его мнению, стоили подобных решительных действий.

— …ЧТО!? — Марк не мог не прийти в бешенство, выслушивая требования собеседника, но внешне ему пришлось во множество раз подавить свои эмоции, что захлестнули его голову столь стремительно, но всё же при этом возглас вышел достаточно громкий. На лице же Грэкхэма читалась полная невозмутимость, он, в целом, понимал, почему Марк так отреагировал на его слова, так что не счёл нужным упрекать его в неподобающем поведении, тогда как наш герой горел желанием разодрать наглую рожу Маийского правителя.

— «Нет, я никак не могу такого принять, но Колхида…» — досада на лице нашего героя была смешана с резкими противоречиями, подчёркивая всё это явным желанием отказаться, и скорее положиться на свои собственные усилия, нежели пойти на столь невыгодные условия.

— Ваше величество, пойдёмте отсюда… — достаточно тихо, и одновременно с этим сдержанно произнёс Герцог Мадеус, так как полностью разделял состояние Марка, все в тронном зале сейчас обратили своё внимание к нашему герою, в полной тишине ожидая от того последнего ответного слова.

***

В постели ты чувствовал себя беспомощным и одиноким, особенно когда подкрадывалось это непознанное странное чувство полной защищённости, тогда как через несколько сотен метров от тебя шёл ожесточённый кровопролитный бой, сведения о котором тебе приходили только лишь посредством гонцов — военных, что направлялись во дворец каждые несколько минут, таким образом осуществляя связь между Нортингом и нашим героем, который в очередной раз, дотошно приказывал одному за другим своим слугам пробовать лекарства и супы, что ему периодически предлагали лекари.

Приготовить пищу самостоятельно Марк был точно не в состоянии, так что ему приходилось эксплуатировать жизни тех, кто был под рукой, кстати сказать, одному из них, после приёма некоторых лекарственных настоек стало не по себе, и это стало достаточной причиной для полной перепроверки всего предложенного, а также заключением в темницу изготовившего подозрительное снадобье, лекаря, так, на всякий случай, пока шли боевые действия нельзя было вести какие — либо расследования, как это положено, а уж тем более избавляться от и так не многочисленных людей, так или иначе знающих медицину.

— Ваше величество, западные ворота пали, завал сработал, и вражеский отряд отступил. Потери с нашей стороны составили около полу сотни человек.

— Ладно… а как там обстановка с основными силами? — северные ворота хоть и тоже были заблокированы, штурм через лестницы нельзя было предотвратить тем же методом, тем более что тысяча штурмовиков могла свободно преодолеть защитный рубеж, не оказывай колхидцы должного сопротивления, находясь при этом под компенсирующим бонусом Марка, и городских стен.

— Тяжело, ваше величество, но мы держимся. — с запинкой произнёс докладчик, при этом отведя взгляд в сторону от правителя.

— Какие у нас потери ты мне скажи! — уж чего Марк не любил, дак это расплывчатых объяснений в столь критичный момент, к чёрту весь этот героизм, ему нужны были точные данные для системы!

Глава 43. ШТУРМ.

[Внимание! В связи с новыми данными обновлён счётчик потерь с вашей стороны!

Количество армии — 928 человек(а) (641 воинов; 287 лучников)

Потери составили: 59, 80, 13…… убитыми и тяжело ранеными……

Желаете увидеть примерные данные с датчика потерь со стороны вашего противника?]

— «Конечно!» — Марк был уже весь на нервах, резкий всплеск боли в свежих ранах, да ещё и к тому же столь неприятные сведения о стремительно тающей армии не способствовали атмосфере умиротворённости, но недавно взятый под стражу знахарь немного облегчил жажду крови нашего героя.

[Сводка:

Около 80 воинов пало под западной стеной;

Около 100 воинов пали под северной стеной;

Текущая ситуация не позволяет определить чёткую цифру потерь, так как сильна активность коэффициента смертности в зоне северного отрезка территорий…]

Просто замечательно… враг терял немного больше из — за преимущества стен, что с одной стороны осложняли подходы к городу, а с другой мешали лучникам как следует проредить число наступающих, ближний бой был страшен своим постоянным риском расстаться с жизнью, что от рук врага, что от случайных действий своих товарищей, ополченцев заведомо держали подальше от битвы после того, как они выполнили свою роль, именно по этой причине, их малое мастерство, а также в целом слабая выдержка могла сыграть на руку врагу, ведь дрогнувшая рука посылала стрелы и во врага, и в союзника, сражающихся в ближнем бою с равной долей вероятности, и именно поэтому, как только воины переняли на себя лаксоских штурмовиков в северном секторе, командующие отрядами ополченцев были перераспределены на другие участки стен, как ресурс, они не могли позволить себе прохлаждаться. Отступающие в крайней спешке, крестьяне оставляли за своими спинами битву, в которой не было шанса выжить даже самым опытным воинам.

По каким — то причинам у северных ворот был замечен всего один небольшой отряд вражеских лучников, что, находясь под прикрытием щитов товарищей, вёл интенсивный огонь подожжёнными стрелами, которые перелетев стену, плавно проскользив над макушками шлемов своих и чужих, врезались в стены домов и покрытие мощёных улочек, обжигая пятки ополченцам, что тут же затрубили тревогу, оповещая жителей ближайших домов о воздушной атаке, после чего те немногочисленные, отважившиеся выйти наружу и погасить пламя, граждане, с опаской пережидали опасный момент, покуда злосчастный ветер не сменится, и вражеские стрелы не перекочуют своим назначением в другую область, после чего незамедлительно хватали плотные тряпки, обращая все свои силы на ликвидацию разгорающегося пламени, тогда как случайные попадания и обрушения шатких деревянных конструкций вызывали первые массовые потери среди мирного населения, и первые трупы застелили улицы уже покрытого лёгкими струями смога, города.

Шум кровопролитной битвы, под отзвуки бьющейся о камень стали постепенно сходили на нет, по мере приближения к южному сектору столичной стены, здесь ополчению пришлось пойти на всё, лишь бы справиться с ужасающим чувством собственной беспомощности. Не видя врага в лицо, под приказом удерживать свою позицию, многие из них попросту радовались резко возросшими шансами на выживание, тогда как остальные вынуждены были лишь смотреть далеко вперёд, изредка обращая свой слух к доходящим до них словесным сообщениям, которые давали им хоть какую — то информацию о происходящем позади.

Прямо сейчас, когда от нетерпения и скуки каждый из тыловых ополченцев переваливался с ноги на ногу, совсем неподалёку гибли их соотечественники, и, возможно, не будь этой голосовой нити, что информировала весь периметр города о происходящем, они бы не чувствовали себя сейчас настолько скверно, ибо не каждый мог спокойно наступить на горло собственной совести, некоторые жаждали сражаться, но не могли.