Не знаю, как мне удалось скрыть свое удивление. Хорошо еще разъяснилось все довольно быстро. После первой же, сказанной им фразы: "Спасибо, что дал мне возможность понять, прежде чем прибил'.

Остальное рассказал уже Саркат, после того, как я отправил Александра отсыпаться, не в состоянии смотреть на залегшую под его глазами синеву. И судя по тому, как даймон отводил взгляд, повествуя о двух обнявшихся женщинах — бабушке и жене, которые рыдали навзрыд, встретив выжатого до предела мага, выглядело это достаточно болезненно, чтобы в его голове безрассудство и оправданный риск не поменялись местами в списке приоритетов.

Воспоминания о Сашке тут же вытащили из-за мощных щитов самообладания, которые я выстроил опасаясь скатиться в бездну отчаяния, лицо Леры. Единственной женщины, рядом с которой я чувствовал себя бесконечно счастливым. И которую безжалостно отдал во имя спасения мира.

И хотя ни она сама, ни кто другой вряд ли могли меня осудить… я сам себе был и судьей, и палачом.

— Думаешь о Лере? — Гадриэль всегда очень тонко ощущал мое состояние.

— Даже когда я не думаю о ней, я все равно ее не забываю. — Я не стал добавлять, что верить в ее возвращение я тоже продолжаю — он это знал и без меня. Вместо этого вновь задав тот же вопрос: — Так когда он собирался вернуться?

— Да уже должен быть. Он собирался заглянуть к демонам, да по просьбе Аарона прощупать будущего правителя Дарианы. — И заметив мой вопросительный взгляд, тут же добавил: — Повелитель опасается, что тот не выдержит тяжести выбора, который ему пришлось сделать. Все-таки отсутствие в его прошлой жизни столь сильных эмоций делает для него все происходящее серьезным испытанием.

Похоже, мой друг считал также. В отличие от меня.

— Закираль — сын своего отца. Вряд ли Вилдор, выстраивая такой план, не учел этот момент. Да и связь с Единственной не позволит ему сорваться в пропасть переживаний. Скорее уж, что-то задумал и не хочет, чтобы об этом узнали раньше времени. Вот и прикрывается разбушевавшимися чувствами.

Гадриэль задумчиво откинулся в кресле, разглядывая мою мысль, как иные ценители рассматривают прекрасно ограненный камень. С тем же блеском в глазах, выдающим неподдельный интерес и со столь же далеко идущими планами.

— А если он все-таки в открытую участвует в замысле отца?

Вряд ли лорд и сам верил в то, что предполагал. Уж больно многое говорило против этого. Да и Таши не могла этого не почувствовать. Не говоря уже о Рае, которая возвращала его душу с границы Хаоса. Так что…

— Если он и участвует в чьем-то замысле, то только в своем собственном. Помяни мое слово: пройдет совсем немного времени и в паре Арх'Онт-Закираль, именно последний начнет доминировать. И не только потому, что Аарон уже начал воспринимать того, как еще одного сына, но и благодаря опыту, который даймон приобрел под негласным руководством своего отца.

— Мне кажется, или Вилдору удалось произвести на тебя впечатление? — Взгляд Гадриэля был…

Именно так он посматривал на меня в те счастливые дни, когда мы с ним готовили очередную вылазку по укрытым защитными заклинаниями погребам Элильяра или… свободные от священных уз брака барышни казались нам слишком легкой добычей.

— Только не говори, что у тебя не возникло желания поиграть с ним в так любимые нами игры? — Усмехнулся я, вспоминая, рассказ друга о том, как он заполучил Кайласа.

Отрицать он даже не попытался. Или… не успел.

Дверь в гостиную впечаталась в стену, напомнив мне день начала вторжения. Да и вид влетевшего в комнату Сашки очень был похож на тот.

Так что вряд ли, увидев все это, можно было ожидать хороших вестей. И только наша с Гадриэлем готовность к любым неожиданностям не позволила нам озвучить то, что произнес маг, теми самыми словами, которые моя жена произносила в похожие моменты.

— Закиралю удалось узнать, где находятся его сыновья. И он отправился туда. Один. Не поставив никого в известность.

И он мог больше ничего не говорить. Потому что и без всяких слов было понятно, что кое-кто решил засунуть свою голову в ловушку. И оставалось лишь надеяться, что он подумал о том, кто и как его оттуда будет вытаскивать.

Лера Д'Тар. Дариана

Теперь я знала, что значит паранойя в исполнении правителя Дарианы, двух теров и начальника его охраны. И хотя последний оставался приглядывать за тем, что будет твориться в Совете во время нашего отсутствия, то ли подчиняясь Маргилу, то ли надзирая над ним, ему удалось внести свою лепту в доведение меня до полной потери контроля.

За то время, что мы готовились отправиться на Лилею, я успела вспомнить все эльфийские слова, которые выучила первыми. Да и весьма специфичные дарианские, что стали мне известны уже здесь, тоже.

Кроме того, что меня вновь заставили влезть в форменный костюм Черных Жриц, накинув сверху набиру, мои ноги украшали ленты блокираторов, а на руках были закреплены браслеты с рохсашами. Про меч, парочку амулетов, узнав назначение которых я тщетно пыталась найти соответствующие моему настроению эпитеты, я предпочла бы умолчать. Потому что все это выглядело так, словно я собиралась в одиночку избавиться от одной стационарной базы в моем мире, вместе с теми, кто в тот момент там будет находиться.

И обиднее всего было то, что сам Вилдор к своему арсеналу не прибавил ни одной игрушки.

— Сэнар…

Мы были в покоях Ялтара. И хотя внешне их хозяин выглядел как обычно, спрессованные в монолит щиты, которыми он отгородился в том числе и от меня, лучше иных признаков говорили о его состоянии.

— Вилдор, — небрежно перебила я его, нисколько не смущаясь присутствием посторонних: они видели и не такое, — ты собираешься в десятый раз напомнить ему о том, чтобы он не сводил с меня глаз? Боишься, что у него память плохая, или… — я насмешливо приподняла бровь, пытаясь хоть как-то вернуть ему если и не пошатнувшееся самообладание, так ту бесстрастность, которая всегда действовала на меня очень отрезвляюще, — опасаешься, что Яланир вновь решит бросить тебе вызов, требуя меня себе в жены?

Не подействовало.

Он полоснул по мне таким взглядом, что моя защита жалобно взвизгнула, жалуясь на лезвие изначального Хаоса, пытавшееся проникнуть сквозь нее. Но… ответил. Настолько спокойно, что это наводило на мысль о том, что сдерживается он из последних сил. Но отнюдь не из-за создавшейся ситуации: будь его воля, он бы и без моей помощи справился с уничтожением всего, что посмеет ему сопротивляться.

Похоже, в его словах о том, что его старший сын едва его не переиграл, был смысл.

— Я пытаюсь понять, зачем ты лезешь вместе со мной в эту ловушку.

Интересно, это можно посчитать извинением?

— Если я тебе отвечу, — я довольно удачно воспроизвела его тон, — ты потеряешь большую часть своей репутации умеющего себя контролировать берсерка. А я этого не хочу.

Меня обдало леденящим душу холодом.

Да… с таким подходом к спасательным операциям он явно раньше не сталкивался. А ведь я ему рассказывала, как мы ходили вытаскивать моего прадеда. Мог бы и сделать соответствующие выводы.

Хотя… его можно понять. Если бы мне несколько дней тому назад сказали, что я буду прикрывать его… тыл, вряд ли бы поверила.

Напряженная тишина вокруг меня заставила отвлечься от своих раздумий. Одно из двух: или я в очередной раз произнесла вслух то, что предназначалось для одной меня, или… мы все уже находились на ментальной связи, которую я хоть и не позволила активировать у себя, но не отказалась от небольшого приборчика, обеспечивающего ту же функцию.

— Госпожа Лера, если вы не хотите, чтобы ваши мысли стали достоянием всех остальных, просто четко отдайте команду: связь отключить. — Пояснил Кадинар, пряча под опущенными ресницами восторг от моих выходок.

Все-таки… он весьма настойчиво продолжал напоминать мне Сашку. Или… это брала свое его человеческая природа. Впрочем, с вопросом об отношении души к расе мне еще предстояло разобраться. Когда для этого наступит время.