— А раньше об этом никак нельзя было сказать? — Смущенно уточнила я, подумав при этом, что в клоуны к четырем самовлюбленным идиотам не нанималась.

И… отключила связь: повеселились и хватит. Кое-кто из присутствующих в этой гостиной был не в состоянии оценить черный юмор на борту тонущего корабля.

Ну а если серьезно… Все притворное веселье исчезло с моего лица.

— Вилдор, где находится грань души Закираля?

Дорога к откровенности грозила оказаться долгой и запутанной.

В глазах Ялтара появилась легкая задумчивость, словно он пытался понять, что ему со мной сделать, чтобы я не путалась у него под ногами. Остальные трое… смотрели на меня так, будто я пыталась выведать их семейные тайны.

Интересно, как они отнесутся к тому, что они мне уже известны?!

— Твоя попытка меня выдрессировать, должна была закончиться довольно плачевно. Для меня. — Не знаю, насколько хватит моей выдержки, но… я собиралась добиться своего. А Вилдор вряд ли был способен до конца поверить чувствам, так что приходилось взывать к разуму. — Не думаю, что Яланир этого не понимает. И если увидит меня рядом с тобой, то будет воспринимать лишь как твою игрушку. Но никак не возможного противника.

И опять… тяжелая и напряженная тишина. И я словно вижу каждую его мысль обо мне. Всю ту цепочку метаморфоз, которую я прошла, чтобы сегодня говорить с ним на равных. Не ища его милости, а готовясь встать плечом к плечу, чтобы спасти того, кто ему дорог.

Ему… и мне. Потому что Закираль не только цель, он — надежда этого мира на иной, чем безжалостное истребление других, путь. И я должна была… нет, я не могла не доказать ему свое право на его доверие.

— Для Яланира я — та Лера, которую он пытался соблазнить за ужином, и за которую дрался со своим отцом. И в то, что я добровольно могу напроситься к тебе в телохранители, он не может предугадать даже в состоянии глубокого просветления. — И видя, как опускаются его ресницы, выдавая готовность принять решение, говорю то, о чем однажды уже просила… другого. Даже не догадываясь, что мне придется еще раз повторить эти слова. Тому, кого еще недавно считала врагом. — Попробуй мне поверить.

Но вместо ожидаемого облегчения — все та же вязкая тишина, в которой идет незримый бой. Веры и неверия, замысловатых игр и откровенности. Бой между тем, кто прошел долгий путь потерь и ошибок и тем, кто только делал по нему свои первые шаги.

И осознание того, как утекает время, заставляет меня сорваться на рык.

— Если ты хочешь, я дам тебе клятву не причинять вреда твоему сыну.

Чтобы тут же в душе усмехнуться: надо не забыть уточнить, какому именно. Потому что одному из них встреча со мной не предвещает ничего хорошее.

Судя по всему, Тася смягчала некоторые проблемные места моего характера.

Взгляд стоящего напротив меня Кадинара слегка затуманился. У Вилдора тоже. А мое терпение при виде этого стремительно падало к минусовым отметкам: он еще думает!!!

Впрочем, остановила я сама себя, вряд ли это были сомнения. Скорее… он просто корректировал свои планы, вписывая в них неожиданное вмешательство сына и мою настойчивость. И оценивая, насколько сильным окажется влияние этого на то, что он задумал.

— Если это ловушка и Яланир знает, где ты прячешь этот клинок, твой коммандер может просто не успеть справиться с ситуацией. Тебе его брать с собой нельзя — все, что придумает твой старшенький, будет рассчитано на твою силу. Я же могу стать для него неприятным сюрпризом. В самом крайнем случае, я переброшу его порталом сыну.

Как бы мне пригодились сейчас совет и помощь Тинира, но… пока еще был шанс самой справиться с проблемой, стоило действовать самостоятельно. Тем более что уже давно пришла пора не просто осознать до конца полученные мною силы, но и дать возможность остальным познакомиться с ними поближе. Может и Вилдор задумается, не лучше ли ему передумать…

— Хорошо. — Холодно. Отстраненно. Отрезвляюще. — Кадинар, принеси.

— А клятва? — Довольно дерзко уточнила я. Намекая, что в отличие от остальных, предпочитаю рассчитывать на партнерство.

В определенных рамках, конечно. Если у меня и есть врожденная склонность к авантюризму, то холить и лелеять ее придется еще долго.

— Ты просила о доверии. — Он даже не взглянул в мою сторону, но… слегка расслабился.

Словно я избавила его от одного из стоящих перед ним препятствий.

— Про остальных тоже не забудь.

Ну почему в такие моменты из меня начинает выползать ехидство?! Нет, чтобы сказать что-нибудь уместное.

Быстрый взгляд, застывший в глазах вопрос, на который я отвечаю легкой улыбкой, убеждая в том, что ради того, чтобы закончить нашу игру я готова сделать все для спасения их жизней.

Короткий кивок, и Сэнар с Айласом вытаскивают тонкие стилеты из-за голенищ сапог, которые тут же прячутся за мягкой кожей моих. Туда же исчезает и оружие вернувшегося Кадинара.

А мои руки нежно ласкают кинжал, который можно было бы спутать с тем, что висит на моем поясе, если бы не отголосок совершенно иной магии, что доносится до меня.

Так вот ты какой, будущий Ялтар Дарианы!

Если отец похож на жгучий холод, на бьющий в лицо леденящий ветер, грозящий сбить с ног, то от клинка сына перед глазами встает морозная зимняя ночь, хрустящий снег и мерцающий вдали в ожидании позднего путника огонек.

И я, позволив Вилдору увидеть возникшие образы, закрепляю кинжал рядом с его подарком.

И тут же, со всей наивностью, на которую только могу быть способна, уточняю:

— А твой?

В ответ качает головой. Если бы не знала… могла и отстать, но уж больно интересно, как он будет выкручиваться.

— Кого угодно, но только не себя?

Коммандер фыркает, Сэнар отводит глаза, а Айлас… с напряжением следит за нашим разговором. Еще раз наводя меня на мысль, что он в планы своего друга-господина не посвящен.

— Его здесь нет. Если что, твой тер знает, где его найти.

Судя по тому, как в глазах Кадинара плещется веселье, об этом знает не только мой тер. Хорошо, что они не могут даже предположить, что об этом известно и мне. Просто потому, что эту тайну кроме них знал лишь Тинир. А он по их представлениям… находится где-то на границе Пустоты, замещая спасенную им душу Таси.

Вот ведь нагородили…

Впрочем, все это сейчас не имеет никакого значения. Да и с шуточками пора уже заканчивать.

— Что ты намерен сделать с Яланиром?

Это был отнюдь не праздный вопрос. Прежде чем ввязываться в эту историю, нужно хотя бы узнать о пределах своих полномочий.

— Живым он на Дариану не вернется. — Жестко и бескомпромиссно.

Можно было сказать и по-другому: планы меняются. Точнее, смещаются по времени. Надеюсь, на все остальное это никак не повлияет. Хотя… мы с Тиниром успели обговорить не только тот замысел, который могли считать идеальным. Так что с нашей стороны все было под контролем, но… уж больно хотелось дать Вилдору закончить свою историю, чтобы в последний момент все изменить.

— Тогда ты оставишь его мне. — Спокойно. Словно мы обсуждали не чью-то жизнь. Да только… я уже знала, что некоторые узлы можно развязать лишь ударом меча.

Похоже, мне опять удалось их удивить. Смотрят на меня так, будто я выведала всех их дарианские секреты.

— И за что Вы его так невзлюбили? — Осторожно, держа взглядом своего господина, уточнил Кадинар.

— Он отдал меня другому. — С интонацией оскорбленной стервы заметила я, усмешкой давая понять, что на все вопросы подобным тоном, он будет получать соответствующие ответы. И уже серьезно добавила. Вилдору. — За тобой и так тянется кровавый след. Не хочу, чтобы смерть одного сына затмила спасение другого.

В отличие от меня, его это нисколько не смущало. Но, тем не менее, он, соглашаясь, кивнул. Сочтя нужным предостеречь. Или… напугать.

— Он сильный воин. В честном бою тебе с ним будет сложно справиться.

Мне ничего не оставалось, как окинуть его внимательным взглядом, намекая на то, что мне удалось сегодня пролить кровь того, кого на Дариане считают лучшим. И, чтобы успокоить, убрав из голоса даже намек на легкомысленность, ответить: