Иное дело, когда все идет хорошо. Недели за две до того, как залечь, медведь к пище не прикасается, разве что ест волокнистые стебли и корни. Желудок и кишечник его очищаются, а на выходе образуется пробка — в течение всей зимы никаких выделений из тела зверя не происходит. Незадолго до первого снега в облюбованное для берлоги место (чаще всего под вывороченным деревом) медведь начинает носить «постель» — мох, еловые ветки. По чернотропу понуждаемый холодом медведь залегает. Но часто он дожидается первого снега, обходит берлогу кругами (нет ли опасности), потом, пятясь задом — тоже мера предосторожности, — достигает берлоги. И снег скрывает его следы.

Спит медведь чутко, особенно в оттепель. Лет двадцать назад в новгородских лесах мы подходили к берлоге по затесям, сделанным на березах. Соблюдалась полнейшая тишина, и все же медведь подпустил нас не ближе двадцати метров. В обозначенном месте мы увидели вспученный снег — рявкнув, зверь исчез в болотистом буреломе.

И все же покидает берлогу медведь неохотно. Бывают случаи, выглянет (охотники говорят: «поздоровался») и снова в берлогу. Бывает, берлога подмокнет — нехотя, но квартиру медведь меняет. Все это, однако, чрезвычайные происшествия. Чаще всего жильца ничто не тревожит, разве что мыши, выстригающие в медвежьей шубе дорожки, уносят в гнезда подстилку.

Переваливаясь с боку на бок, спят медведи пять месяцев. Температура у них немного снижается, дыханье становится редким. «Отопленье» громадного тела идет за счет жира.

А медведиц с середины зимы еще начинают подсасывать медвежата. Их чаще — два, редко — три и четыре. Рождаются они маленькими, с рукавицу. В берлоге растут не быстро. И все же материнских запасов до начала апреля, до выхода из берлоги хватает едва-едва. Похудевшая, но не утратившая здоровья, отряхивает медведица зимний сон. Аппетит в это время у нее зверский. Хватает клюкву, бруснику…

Но это все бывает весной. Сейчас же, в январе, косолапые звери спят. Сосут ли в берлоге медведи лапу или это всего лишь старые байки? Считали, что байки. Однако специальные наблюдения показали: сосут! Но как объяснить эту сонную страсть у зверей?

Кое-кто из зоологов полагает: кожа на лапе линяет и беспокоит медведя, есть, возможно, на ней и какой-то фермент… Но вот другое сужденье. Желудок и кишечник медведей во время сна заполнены слизью. Это поддерживает физиологическое равновесие в организме. Слизь давит на стенки желудка, создавая ощущение сытости, — голод медведя не мучает. Но жидкость из слизи частично всасывается кишечником, запасы ее должны пополняться. Откуда? Медведь ведь не ест и не пьет.

Возможно, что лапа его как раз выручает — посасывание способствует выделению слюны, и таким образом поддерживается круговорот воды в организме.

Разными способами получены эти сведения: тщательным осмотром убитых медведей, а кое-что дали и современные средства исследования. Усыпленным перед зимовкой медведям надевали ошейники-датчики с передающей радиостанцией. Залегшим в берлоги медведям было и невдомек, что сигналы о сонной их жизни принимаются спутником, а потом анализируются зоологами.

 _{Фото М. Жилина (из архива В. Пескова).}

 _{5 января 1985 г.}

(Окно в природу)

Немецкий журнал Tier («Животное»), который редактирует Гржимек, время от времени под специальной рубрикой помещает особо удачные снимки. Один из них перед вами: куница белодушка в прыжке. Все, кто снимает животных, сразу скажут: это действительно очень большая удача. В природе, кажется, нет существа проворнее, чем куница. Молния! В круговерти ее движений иногда невозможно отличить, где голова и где хвост. Лет двадцать назад я снимал ручную куницу с выдержкой очень короткой — одна двухсотая доля секунды. И все же на большинстве кадров изображение было смазанным.

Тут же куница снята в природе. В молниеносном прыжке. Тем не менее каждый волосок на мордочке резок, каждый коготь на растопыренных лапках виден. Как угадана точка пролета? Как наводилась резкость? Слепая удача или тонкий расчет?

Расчет. Фотограф Ганс Рейнхард, отыскав дупло каменной куницы, несколько раз снимал ее пробегающей по ветвям и заметил: покидает дупло куница всегда в одном направлении и прыжком, планируя к близко стоящему дереву.

В направлении прыжка фотограф укрепил на штативе камеру, а путь пролета куницы перерезал невидимым лучиком света с чувствительным фотоэлементом. Две лампы-вспышки срабатывали в тот момент, когда что-либо луч света пересекало.

Резкость была наведена по линии лучика. Вслед за этим фотограф подошел к дереву и тихо поскреб по коре. Потревоженная куница немедленно «катапультировалась» из дупла. И вот он, остановленный долей секунды миг стремительного прыжка-полета.

Несколько слов о кунице. Это хищный зверек с прочным и ценным мехом.

В давние времена дань платилась главным образом куньими шкурками. Мех куницы был на Руси и денежной единицей. Куниц два вида. Лесная куница близости человека не переносит. И там, где много людей, куниц становится мало. Все свое время зверек проводит почти исключительно на деревьях. Неслышный и ловкий лазальщик, она настигает белок, разоряет гнезда и ловит на ветках сонных или потерявших бдительность птиц. Крупные птицы — рябчик, глухарь, тетерка, а также зайцы и молодые косули могут стать добычей лесной куницы.

Близкая ее родственница — куница каменная, за светлое пятно на шее названная белодушкой, давно нашла способ уживаться рядом с людьми и даже извлекает из этого пользу, посещая курятники, истребляя возле амбаров крыс и мышей. Домом ей служат все те же дупла и гнезда птиц, но очень часто каменная куница поселяется в груде развалин, в трещинах старых стен, в укромном уголке нечасто посещаемого сарая. Лет десять назад, разбирая во дворе кладку дров, мы с лесником обнаружили выводок белодушки.

Мех каменной куницы — ценность. Но приспособившись обитать в непосредственной близости от людей, белодушка от охотников ускользает. А в сложившихся ныне условиях поселяется часто там, где уже не охотятся. Это дает ей лишние шансы на выживанье по сравнению с куницей лесной. В этот раз белодушку потревожил фотограф. Но подобное беспокойство куница принимает вполне терпимо.

 _{Фото из архива В. Пескова. 12 января 1985 г.}

(Окно в природу)

Это, конечно, чудо! Зима. Морозы-за тридцать. Лес завален снегами. Все его обитатели голодают, перебиваются кое-как в ожидании тепла. И только эта вот птичка не только сыта, не только беззаботно поет, но в самое лютое время выводит птенцов. Вот она перед вами в гнезде. Сидит плотно. Иначе нельзя — сначала греет яички, потом от мороза теплом своим будет спасать птенцов. В марте они вылетят из гнезда.

Речь идет о клесте. Возможно, немногие видели эту некрупную (чуть более воробья), похожую на попугая птичку. Самочка серовато-зеленая, самец яркий — кирпичного либо вишневого цвета. Искать эту птицу надо в еловом лесу. И чем выше урожай шишек, тем больше шансов увидеть клестов. По сброшенным с елок шишкам их, скорее всего, обнаружишь.

Глянешь вверх и увидишь занятное зрелище: шишки облеплены «попугайчиками». Они висят на них в разнообразных позах — боком, вниз головой, вверх ногами. Акробатика выполняется не только с помощью цепких лапок, но также и клюва. Подносишь к глазам бинокль и видишь подробности пира на шишках. Клюв у клеста — не конус, как у иных пернатых, а приспособленные к добыванью семян из шишек щипцы с загнутыми в сторону половинками клюва. Две-три минуты, и шишка пуста. Иногда клест срывает ее и, как торпеду — вперед концом, несет в удобное для трапезы место.