Летом две тысячи пятого Израиль вынужденно эвакуировал все из сектора Газа, арабы ликовали, хотя еще тогда Файтер чувствовал некоторую двойственность в своем отношении. Вообще-то поселенцам было что сказать в свою защиту, в смысле, что просто приходили и селились на ничейных землях. В смысле, не захватывали собственность, принадлежащую какому-то арабу. Селились на пустых холмах, на которые собственности ни у кого не было. Только в район Газы переселилось двести тысяч евреев, и в защиту говорили гордо, что ни одну оливу не спилили, ни один коровник не разрушили, что принадлежали бы арабам.
С одной стороны, когда их слушаешь, проникаешься их верой в справедливость и даже законность их поступков, ну хотя бы перед Богом законность: ведь что незаконного в том, чтобы занимать пустующие земли? Однако, с другой стороны, почему Европа противится наплыву эмигрантов, которые тоже хотят лишь поселиться в Германии, Дании, Франции, Италии? Почему Россия не знает, как закрыть границы от чуть ли не массовых переходов на ее территорию китайцев?.. Почему все президенты США, каждый по-своему, добавляли заслоны против незаконного проникновения мексиканцев и пуэрториканцев на территорию Штатов? Земля, даже ничейная, все равно принадлежит коллективному пользователю: народу той страны, в границах которой находится.
Тель-Авивский университет, к слову, находится на месте снесенной арабской деревни. Как и Лод, Яффо и множество других арабских сел и деревень. Современные израильтяне сносили их с той же жестокостью, как и древние иудеи под началом Иисуса Навина, вторгшиеся в Палестину, убивали всех местных жителей. Так и здесь, кто не успевал убежать перед наступающей бронетанковой мощью ЦАХАЛа, того вбили стальными траками в землю.
Нет, что ни говори, но Израиль должен исчезнуть. Евреи останутся, они должны раствориться в человечестве, как растворяются в нем немцы, англичане, славяне, китайцы и арабы. Как ни жаль прошлого, но жить нужно будущим.
Он прерывисто вздохнул, уже вторую неделю нелады с сердцем, врач настаивает на процедурах и длительном отдыхе, а ведь сердце у него было как у молодого быка!
От лифта звякнуло. Файтер согнал с лица выражение глубокой тревоги, приподнял уголки рта, привстал, снова сел. После отмеренной паузы створки раздвинулись, из глубины кабинки вышел Бульдинг, еще шире и толще, словно последние дни приплюснули и его, бульдожье лицо злое, тяжелая челюсть двигается из стороны в стороны так, будто дробит мелкие кости.
Файтер пожал руку, Бульдинг бросил на него короткий взгляд и тут же опустил, но Файтер понял, что от старого фэбээровца не укрылись ни его нервозность, ни тщательно скрываемый страх.
– Приветствую вас, господин президент! Счастлив видеть вас в добром здравии.
– Спасибо, Жан-Поль… У вас хороший цвет лица, но злое выражение. Что-то случилось?
Бульдинг фыркнул и бросил на стол президента книгу. Файтер увидел яркое название «Тайная война против евреев» с подзаголовком «Как западные державы предали еврейский народ» и совсем мелкими буквами «Сокращенный перевод Арье Левина».
Бульдинг раскрыл и с пасофом прочел аннотацию:
– «Тайная война против евреев» – это поразительный отчет о предательстве Западом еврейского народа и Израиля…» Да-да, господин президент, это мы, оказывается, их предали, а не они нас… «…на протяжении всего двадцатого столетия. Эта книга основывается в значительной мере на недавно рассекреченных документах, интервью с сотнями сотрудников разведывательных органов и государственными служащими. Она является важным историческим документом и в то же время ошеломляющим разоблачением всеобщего заговора и обмана».
Файтер хмыкнул:
– Ну-ну. Всеобщего заговора и обмана.
Бульдинг вновь с отвращением швырнул книгу на стол.
– Как видите, они наносят упреждающий удар. Не они, оказывается, устроили заговор против всего человечества, а человечество вело тайную войну против евреев! Правда, здесь говорится только о «Западе», хотя под Западом имеется в виду не только Европа, Россия, но и США. Как будто не точно так же ведут себя японцы, китайцы, индийцы… а уж про арабов вообще молчу!
– Их оставляют на потом, – согласился Файтер. – Сперва превентивный удар по нас. Но… поздно.
– Началось, – согласился Бульдинг с превеликим удовольствием. – Мне приходится уже начинать сдерживать антиеврейские настроения!
– Антиеврейские?
– Точнее, эксцессы, – уточнил Бульдинг. – А то было вплоть до погромов! Наши храбрецы, что ходили, засунув языки в задницу, разом осмелели, как только сообразили, что еврейские силы самообороны уже нейтрализованы.
Файтер кивнул, в преддверии этой дурно пахнущей войны начали особенно рьяно требовать стереть с лица земли Израиль те евреи, что веками живут в других странах. В Англии стали более англичанами, чем остальные, в Германии – немцами, а в России вообще вся русская интеллигенция состоит из евреев, искренне развивающих именно русскую литературу, русский театр, русский балет, русскую живопись.
Так же, как мусульманские общины на Западе ощутили угрозу своему существованию из-за исламских боевиков, так и евреи Запада и США, стыдясь оставшихся на древней прародине и не сумевших приспособиться к реалиям жизни, наиболее ревностно настаивают на скорейшем поглощении этого последнего пятнышка на карте, закрашенного другим цветом, где все еще свое правительство, своя армия, свое оружие и свое видение мира.
Многие из евреев, несмотря на нелюбовь к войнам, заявили, что вступят в ряды армии, если их пошлют наводить порядок в Израиле, как сумели навести в Ираке, другие делают крупные пожертвования в возможные десантные операции.
В воздухе уже начало витать ощущение последней из войн в истории человечества, после которой исчезнут всякие намеки на отдельные нации, языки, обычаи. Мир станет действительно единым, любой человек наконец-то сможет без всяких ограничений путешествовать в любую точку земного шара, разве это не счастье?
Файтер подвел Бульдинга к огромному экрану, там бескрайнее море, но Файтер бросил пару слов, и Бульдинг увидел с высоты птичьего полета множество боевых кораблей, в центре которых медленно двигаются два чудовищных авианосца.
– Седьмой флот, – коротко сказал Файтер.
– В Средиземном море? – спросил Бульдинг.
– Да, – ответил Файтер и чуть улыбнулся. – Мы должны подавить оставшиеся базы боевиков, такова официальная версия.
Бульдинг сказал торопливо:
– Я слышал, по всем средствам массовой информации прошли сообщения, что в ряде исламских государств снова созданы крупные террористические формирования! Естественно, мы не можем не отреагировать. А что командующий флотом?
– Адмирал Денгер? Истинной цели он пока не знает. Когда мы примем окончательное решение, он получит приказ повернуть к берегам Израиля.
Бульдинг кивнул. На Ближнем Востоке в самом деле произошли крупные волнения, участились террористические акты. Только сам президент и в руководстве ЦРУ знают, какие суммы пришлось вложить, чтобы создать хоть какие-то боевые отряды исламистской молодежи. Им открыли зеленую улицу для терактов, снабжали информацией, лучшим оружием, специальными минами, вроде бы изготовленными в кустарных мастерских, но очень мощных.
В газетах подробно расписаны все случаи бесчинств исламских фанатиков, аналитики предсказывали, что на этот раз войска США не только не уйдут, но, напротив, окончательно сместят все исламские режимы, заменив их светскими правительствами. Как в Турции. О Турции говорили постоянно, здесь деисламизация шла настолько бурно, что в мечети остались одни старики, а гомосеков, трансвеститов и больных СПИДом – как показатель цивилизованности общества – стало едва ли не больше, чем в раскрепощенной донельзя Америке.
Группировка «Хисболлах», уже трижды уничтоженная и разгромленная, ухитрилась среди бела дня прямо в центре Багдада захватить в заложники большую группу туристов. Требования, которые выдвинули, были совсем уж дикие и заведомо невыполнимые: убрать все американские базы из арабских стран, построить в Нью-Йорке самую крупную мечеть, на телевидении выделить телеканал для пропаганды ислама, разрешить преподавание на арабском. Как только с ними начали вести переговоры насчет выкупа, они начали убивать в день по заложнику, а отрубленные головы подбрасывали к зданию телевещания Ирака.
