Эмблер посмотрел на сумку, которую принес с собой Кастон и в которой лежали обычные справочные материалы. Расстегнул «молнию» и высыпал содержимое на кровать. Специальный выпуск журнала «Глобальные вопросы», посвященный очередному форуму, и брошюры, брошюры, брошюры… В том числе программа мероприятий с указанием даты, времени и места проведения. Эмблер пролистал страницы: фамилии докладчиков и выступающих, темы дискуссий – «Распределение водных ресурсов», «Строительство всемирной системы здравоохранения», «Будущее внешней политики США», «Безопасность личности и национальная безопасность: друзья или враги?», «К новому Бреттон-Вудсу?» Здесь приводился график речей Генерального секретаря ООН, вице-президента США, президента Пакистана и других. Кульминацией должно было стать выступление руководителя китайской делегации, Председателя Лю Аня. Отложив журнал, Эмблер взял в руки толстенькую книжицу со списком «участников» ежегодного собрания МЭФ: почти полторы тысячи страниц с фотографией и набранной мелким шрифтом биографией каждого.

– Вы только посмотрите, сколько здесь лиц.

– Как в полицейском журнале, – вставила Лорел. – Ну, когда свидетелю показывают фотографии подозреваемых.

Эмблер почти физически ощущал сгущающуюся атмосферу отчаяния.

Кастон вдруг выпрямился.

– Как в полицейском журнале, – повторил он.

Оперативник повернулся к нему и увидел нечто такое, что почти напугало его – глаза аудитора бешено вращались.

– О чем это вы? – негромко спросил он.

– Их следует запретить, – сказал Кастон. – Я имею в виду эти журналы. Сколько невинных людей пострадало только из-за случайного сходства с каким-то преступником. Уровень ошибок неоправданно велик.

– Вы устали, – быстро вмешалась Лорел и посмотрела на Эмблера. – Он совсем не спал в поезде.

– Пусть говорит.

– Дело в том, что на очевидцев нельзя полагаться. Они слишком часто ошибаются, – продолжал Кастон. – Вы увидели, как кто-то совершил противозаконное действие. Вам говорят, что подозреваемый может находиться в числе людей, которых вам сейчас предъявят. Вы смотрите на них и… дальше большинство людей следуют одному правилу: они выбирают того, кто более всего напоминает человека, которого они видели.

– Так в чем проблема? – поинтересовалась Лорел.

– В том, что самый похожий не обязательно тот самый. Свидетель может указать на номер четвертый или номер второй. Иногда под этим номером может оказаться полицейский или посторонний человек. Ничего страшного тут нет. Полиция благодарит свидетеля и отправляет его домой. Но иногда под этим номером скрывается подозреваемый. Не настоящий преступник, но подозреваемый. Ему просто не повезло – он более других похож на того, кого видел свидетель. Такое случается и в суде. «Вы можете указать человека, которого видели в ту ночь?» Балаган повторяется, а присяжным больше ничего и не надо – все и так ясно. Что делать? Способ есть, и он хорошо известен: фотографии следует предъявлять не все сразу, а последовательно, одну за другой. Показываете фото и спрашиваете: «Этот? Да или нет?» При таком методе процент ошибочных идентификаций снижается с семи до одного. Возмутительно, что люди, обеспечивающие правопорядок, незнакомы с элементарной статистикой. – Кастон вскинул голову. – Все это к тому, что в реальности похожесть часто принимается за идентичность. В нашем случае вывод ясен: нам нужно найти похожего на вас человека. Выбор есть – полторы тысячи лиц.

Эмблер ответил не сразу.

Открыв книжку, он кивнул Лорел и принялся методично перелистывать страницы.

– Я хочу, чтобы ты тоже на них посмотрела. Если встретится похожее, говори сразу. Не думай. Просто смотри.

Через несколько секунд Лорел подняла руку.

– Подожди.

Кастон заложил страницу.

– Продолжайте.

Эмблер пролистал сотню страниц, прежде чем задержался на еще одной. Кастон заложил и ее. Дважды оперативник останавливался на фотографиях, не имевших прямого отношения к тому, что они искали. Эштон Палмер и Эллен Уитфилд. Оба выглядели так, как им полагалось: первый – солидный исследователь, вторая – симпатичная женщина. Не более и не менее. Изощренный ум и неуемное тщеславие остались за рамками строгого и небольшого, размером с почтовую марку, снимка.

К тому времени, когда Эмблер закрыл книгу, они отметили четыре страницы. Эмблер повернулся к Кастону.

– У вас свежий взгляд. Посмотрите.

Аудитор пролистал все четыре.

– Третья, – сказал он, передавая книгу Лорел, которая сделала то же самое.

– Пожалуй, третья, – не столь уверенно предположила она.

Эмблер вырвал страницу и пробежал взглядом по биографии.

– Не сказал бы, что сходство уж такое сильное, – пробормотал он. – Но, с другой стороны, я, возможно, и сам бы себя сейчас не узнал. – С черно-белого снимка на него смотрел человек, в глазах которого читались жесткость и надменность. Но были ли эти качества свойственны ему вообще или просто проявились на данной конкретной фотографии?

Йозеф Врабель был президентом братиславской компании «V&S Словакия», специализирующейся на «оказании услуг в области беспроводной связи и защите сетей от несанкционированного доступа».

– Не хотелось бы портить вам праздник, – нарушила молчание Лорел, – но как мы получим его карточку?

– Вопрос не ко мне, – пожал плечами Кастон. – Спросите у Мистера Человеческого Фактора.

– Мы можем его найти? – Эмблер посмотрел на аудитора и перевел взгляд за окно. На крыше соседнего здания, двумя этажами ниже, расположились два снайпера. Но какой толк в оружии, если неизвестна цель? В первую очередь, по иронии судьбы, ему предстояло перехитрить тех, кто преследовал ту же, что и он, цель. Враги его врагов были его врагами.

И еще одно препятствие стояло перед глазами – высокий металлический барьер закрывал вход в Конгресс-Центр. По всей его длине шли белые прямоугольные таблички с голубым логотипом «Всемирный экономический форум».

Страх, отчаяние и злость вскипели в Эмблере одновременно. Вскипели, смешались, сплавились, и то, что получилось в результате, было сильнее каждого из компонентов: решимость.

Словно издалека доходили до сознания слова Кастона.

– Чудеса технологии, – вещал укротитель цифр. – В конференц-центре, как и в отелях, есть компьютеры, через которые можно найти нужного человека. Такая местная сеть существует уже несколько лет. В Давосе многие налаживают связи, именно работая в сети.

– Вы тоже этим занимались, Кастон?

– Я не работаю в сети. Я анализирую сети. Все предельно просто: вы выходите в вестибюль, включаете компьютер, вводите в систему поиска нужное имя и узнаете, в каких программах он участвует. Потом…

– Потом вы находите его и под любым предлогом выманиваете из центра.

Кастон откашлялся.

– Я?

– Вы как, умеете врать?

Аудитор на секунду задумался.

– Я бы оценил свои способности на троечку.

– Нам больше и не надо. – Эмблер наклонился и ободряюще похлопал Кастона по плечу. Аудитор отпрянул. – Когда что-то стоит сделать, это надо сделать.

– Может быть, я… – начала Лорел.

– Ты понадобишься мне для тыловой поддержки, – ответил Эмблер. – Мне нужен бинокль или какой-то другой оптический прибор. В зале будет более тысячи человек. Если верить официальной программе мероприятий, президент Китая выступит в Конгресс-Холле.

– Самый большой зал, – заметил Кастон. – Вмещает тысячу человек. Может быть, больше.

– В том-то и дело. Я просто не смогу подойти к каждому.

– Но и расхаживать с биноклем на шее тебе вряд ли позволят, – предупредила Лорел.

– Ты имеешь в виду камеры слежения?

– Я имею в виду, что там будет не одна камера.

– То есть?

– Я поговорила с одним оператором. Оказывается, организаторы ВЭФ записывают многие выступления и дискуссии ради собственных целей, а на главных мероприятиях – пленарных заседаниях и некоторых открытых форумах – съемку ведут крупные телекомпании: «Би-би-си», «Си-эн-эн», «Скай-ТВ», «Си-би-эс». У них такие мощные объективы – мне разрешили посмотреть одним глазком в видоискатель, – объяснила она.